Синий взгляд полоснул, будто вспарывая мою временную оболочку и оставляя меня перед ним, как и ночью – беззащитной и почти обнаженной. Он видел мой страх. И, к сожалению, не только его. А и трепет, который меня охватил, стоило ему поддеть пальцем пой подбородок.
Заставлял смотреть на него.
Видеть только его.
Слышать и чувствовать только его.
Все остальные краски, звуки – все растворилось, исчезло. Остался лишь он. Я. И тяжелые подушки, которые хотелось сбросить с себя, чтобы стать еще ближе.
Легкая, понимающая усмешка.
Губы дракона опалили горячим дыханием мое ухо.
– Контракт, значит… – это был даже не шепот, а скорее шипение, в котором отчетливо слышалось недовольство.
Одной рукой он уперся в стену над моей головой, а второй вновь коснулся моего подбородка. И я не знаю, какая из его рук больше напоминала капкан.
Я видела, что он напряжен, и в то же время его касания не были резкими или жесткими. Наоборот, они искушали нежностью. А ласка – это путы сильнее оков.
Я не могла пошевелиться. Не могла попросить его отойти. Хотя еще понимала, что это необходимо. Так нужно. Так будет правильно.
Дракон ломал все мои правила своими прикосновениями.
От подбородка его рука потянулась к моим вискам, заставив мои ресницы сомкнуться. И в темноте, которая окружила меня, я лишь отчетливей ощущала его.
Его запах. Осторожные движения его пальцев – вниз, по щеке, к моему приоткрытому от тяжелого дыхания рту.
Подушечка его пальца прошлась по моей нижней губе, чуть надавив на нее.
– Их не спрячешь… – новый шепот дракона пробился ко мне через туманное марево. – Как бы ты ни хотела, не спрячешь. Тем более теперь. От меня.
Его слова пугали. И завораживали, тут же отбрасывая все страхи. Пожалуй, самым страшным для меня в этот момент было бы, прекрати он ко мне прикасаться.
Слышать его шепот. Чувствовать его силу и нежность. Вдыхать его дыхание. Ощущать его запах…
Вот и все, чего мне хотелось. Вот и все, что казалось жизненно необходимым.
И грубая стена, к которой он меня прижимал, не имела значения. Отчасти, конечно, спасибо подушкам. Но думаю, дело в том, что когда с тобой рядом скала, стена кажется хрупкой.
Я не смогла бы его оттолкнуть. Не смогла бы заставить отодвинуться от себя и на миллиметр. Даже если бы и хотела. Сильный. Подавляющий. Мощный.
– И это тоже не спрятать, милая саннита, – в голосе дракона довольство, а его рука на моем более чем выдающемся бюсте.
Сжал пальцы.
Смешно. Там столько всего, что я не должна почувствовать, даже если иголкой проткнуть…
Не должна.
Но чувствовала.
И пальцы дракона тоже. Они слегка сместились и погладили наиболее чувствительные точки, запуская по моему телу маленькие искорки желания.
Сорвать с себя подушки захотелось гораздо сильнее. И вот бы он начал с тех, что на бюсте!
В потоке этих мыслей промелькнуло – «Саннита… Он ведь даже моего имени не знает, наверное, а я такое ему позволяю…»
Но тут дракон сделал шаг вперед, уничтожив и без того мизерные сантиметры, которые нас разделяли, и остатки здравого смысла покинули меня, испарившись вместе со сладостным выдохом.
Мои пальцы потянулись вверх и скользнули в черные, жестковатые пряди дракона. Приятно. Смотреть на них, трогать, чуть тянуть на себя, заставляя лицо дракона стать ближе.
И его губы…
Его губы теперь тоже ближе ко мне. Мягкие? Жесткие? Пока я точно знала – горячие, обжигающие меня вкусным дыханием. А вот каков вкус у них?
Но меня не пугает. Не отталкивает. Потому что этот шепот практически в губы.
И еще более жарко.
Подушки на мне скоро воспламенятся – их точно надо скидывать побыстрее!
Но когда меня так крепко сжимают, раздеваться не очень удобно. А вот кого-нибудь раздевать…
Я расстегнула одну пуговичку на драконьей рубашке. Он и так с ними не очень-то заморачивался, не застегивал все под горло, так что теперь мне открылось очень даже прилично.
Какой-то амулет на толстой цепочке. Кожа загорелая, бархатная. Ладонью я чувствовала, как бьется сердце дракона.
Подняв вверх голову, наткнулась на взгляд потемневших глаз.
Длинный выдох дракона.
А потом он отстранился.
И я будто рухнула с головой в прорубь, когда вернулась реальность. И уж она-то меня не жалела, преподносила все в красках. Таких угрюмых и мрачных, что чёрный среди них бы просто сверкал.
– Через несколько минут начнутся занятия, а я не привык опаздывать, – жестко сказал дракон. От огненной страсти, которой только что пылали его глаза, не осталось ровным счетом ничего. Холод и лед. – Однако нынче же ночью…
Что случится нынешней ночью, он так и не сказал, но это вовсе не было трудной загадкой, ответ слишком уж очевиден.
Дракон вышел, хлопнув дверью так, что затряслись полки. Я окинула взглядом библиотеку и тут же принялась наводить в ней порядок.
Не могу сказать, что для меня чистота в помещении важнее любых переживаний. В любой другой комнате замка я бы спокойно пережила и разлетевшиеся бумаги, и рассыпанные по полу конфеты и лепестки. Но не в библиотеке. Здесь любой намек на беспорядок вызывал у меня что-то вроде кожного зуда. Ничего ужасного, но переносить его долго было невозможно. Так что я принялась за уборку.
Слезы сами собой текли по щекам, и я не особенно беспокоилась о том, что грим будет испорчен. Какая теперь разница? Никакой.
Когда я заканчивала уборку, послышался уже знакомый мне шелест страниц, который сливался в тихий шепот.
Неужели я так увлеклась наведением порядка, что даже не заметила, как закончился рабочий день? Первое время я не прислушивалась к тому, о чем говорят книги. Слишком уж была погружена в свои горестные размышления и отвлеклась от них только тогда, когда они начали ожесточенно спорить. Кое-кто даже на повышенных тонах.
– Я считаю, мы должны ей сказать…
– Вот еще, много чести. – О, этот голос я сразу узнала. Та самая тощая вредина, которая особенно усердствовала, критикуя мою внешность. – Пусть дракон тащит ее в свое логово. Чем она лучше других?
– Лучше, – подал голос один из серьезных толстых томов. – Она, между прочим, о нас заботится.
– Это ее работа, – не унималась стервозная фифа.
Вот переставлю ее в самый дальний угол, будет знать! У нас, между прочим, разные весовые категории. Даже не имея в виду мои подушки. Силы явно не равны. Ей бы сидеть да помалкивать…
– Я тоже хочу, чтобы она осталась.
– И я.
– И я, – зашуршало со всех сторон.
– Надо ей сказать, обязательно!
– Что сказать? – спросила я вслух.
И книги тут же притихли. В библиотеке воцарилась гробовая тишина.
Глава 8
Эта тишина длилась недолго. Вскоре книги опять зашелестели. Тихо, совсем неразборчиво, но явно все еще продолжая спорить. Наконец одна из них, на вид старая и немного потрепанная, произнесла неуверенно:
– Есть одно заклинание, оно защищает людей от влияния драконов.
Я невесело рассмеялась. Отчаяние хлестнуло горячими плетьми, даже перед глазами потемнело. Или это все слезы, которые снова готовы были сорваться с ресниц.
Дракон – понятно. Для драконов это привычное поведение. Но я-то наивно полагала, что с книгами мы нашли общий язык, а они…
– Глупая шутка, – я усиленно заморгала, не позволяя слезам показаться. – И злая. Заклинание… Да откуда оно возьмется? Не забывайте, пожалуйста, я училась на библиотекаря, у нас в колледже был доступ к любым книгам, в том числе к самым редким источникам. Заклинаний, которыми можно защититься от драконьего влияния, не существует. Если помните, у любого библиотекаря есть магический доступ к информации про все-все книги. И неужели вы думаете, что я не искала такое заклинание? Его нет. Не существует. Не понимаю, зачем издеваться… Я вам вроде ничего плохого не сделала…
– В книгах нет, – обиженно прошепелявила старушка. – Оно у меня на форзаце записано. Пятьсот лет назад ректор этого заведения очень разозлился, что людей драконы прибирают к рукам и постоянно новых приходится набирать. А маг он был сильнейший. Как-то вечером выпил кувшин вина да от злости составил заклинание.
– Ну и?.. А потом что? – нетерпеливо спросила я.
– Что-что, утром протрезвел, понял, что такое заклинание, узнай о нем люди, навсегда переменит расстановку сил. И решил никому его не показывать, а книгу сжечь! Это меня, между прочим! – Ее страницы затрепетали. – К счастью, потом он пошел принимать оздоровительную ванну, пить антипохмельное зелье, после занялся другими делами, а про заклинание и вовсе забыл.
