— Мне не нужна твоя помощь, чтобы привлечь его внимание.
— Ты в этом уверена? Ты не сможешь сама ему признаться.
Я свирепо смотрю на него.
— Не притворяйся, что знаешь меня.
— Не забывай, я знаю.
— Знал, — поправляю я тихим шипением. — В прошедшем времени.
Нико наклоняется вперед, его хмурый взгляд скользит между моими глазами с безошибочным упорством, но он молчит. Я смотрю на него с минуту, медленно возвращая свое внимание к блокноту.
— Как бы то ни было, мне все равно, что ты обо мне думаешь.
— Вранье.
Его мгновенный ответ заставляет мою голову снова дернуться в его сторону. Он тоже свирепо смотрит.
— Тебе не все равно, что думают люди, вот почему ты дружелюбна со всеми, хотя некоторые этого не заслуживают. Как, например, Алекс Хэммонс.
— Это называется человечность, и я не спрашивала твоего мнения, и мне все равно, что ты думаешь обо мне, Алексе или о ком-то еще.
— А тебя волнует, что он все еще смотрит на нас? — он шутит.
Он правда смотрит?
Тихий смешок покидает его, подтверждая, что мое любопытство не очень хорошо скрыто.
— Конечно, — наклонившись еще ближе, с напряженным хмурым лицом, он наклоняет голову. — Посмотри на него, — осмеливается он. — Посмотри, правда ли то, что я говорю.
Мои губы сжимаются в твердую линию, и я, черт возьми, почти дергаюсь, чтобы узнать, лжет он или нет, но я скрываю свой интерес, приказывая своим глазам смотреть в блокнот. Мне требуется вся сила. Низкий, ехидный смешок Нико доказывает, что он мне не поверил.
Я пинаю его под столом, когда через пять минут он хрипит:
— Твой мальчик снова смотрит.
Мудак.
========== Глава 2 ==========
Деми
— Эй, привет! — кричит моя подруга — Криста, садясь на наше обычное место для ланча, травянистую площадку во дворе.
— Ты такая счастливая, потому что тебе дали семистраничное эссе по английскому? — хнычет вторая моя подруга — Карли, не потрудившись открыть глаза, лежа на траве, наслаждаясь калифорнийским солнцем.
— Это будет только через три недели, — Криста вытаскивает пакетик чипсов из кучи еды, разбросанной вокруг нас.
— Это значит, что ты начнешь за три дня до сдачи эссе, — отвечает Мэйси, заставляя нас всех четверых смеяться.
— Именно, — Криста усмехается. — Но нет, я веселая, потому что услышала от птички, что вы, Мисс Деми, была в паре с МистерГорячим Нико Сайксом сегодня на химии.
Глаза Карли распахиваются, и она садится.
— Хм… Что? — она разинула рот. — Почему ты ничего не сказала?
Я игнорирую ее и говорю с Кристой.
— А эта птичка случайно не двухметровый квотербек, которого ты называешь Папочкой, когда никто не слышит?
У нее отвисает челюсть, и она наклоняется, чтобы оттолкнуть меня назад, одновременно смеясь.
— Да, сучка, и я сказала тебе это по секрету!
— Ты нам всем рассказала, — Мэйси закатывает глаза.
Криста только шире улыбается.
— Да, но секрет означает, что нельзя говорить этого вслух.
Я улыбаюсь, и она в ответ высовывает язык.
— Кей, возвращаемся в нужное русло. Рассказывай, Деми, — уговаривает Мэйси.
Я пожимаю плечами, отрываю стебель клубники и запихиваю ее в рот.
— Я не в восторге.
— Не в восторге? — Мэйси поджимает губы. — Пожалуйста, не ври. Даже тебе всегда нравятся горячие парни.
— Пошла ты, — я смеюсь. — Что, черт возьми, это значит?
— Это значит, что твоя вагина мертва и нуждается в возрождении. Если у него пальцы такие длинные, то представь себе остальные части его тела!
У меня отвисает челюсть, а потом громко смеюсь, отчего она улыбается.
— Моя вагина в полном порядке, уверяю тебя, и это не имеет никакого отношения к тому, что он мне не нравится, потому что это не так.
Он высокий и широкоплечий, мускулистый, но не слишком. У него высокие скулы с идеально толстыми губами, темные, песочного цвета волосы с более темными, всегда напряженными глазами, в которых всегда насмешливый взгляд.
Он далеко не типичный старшеклассник, думаю, уже взрослым женщинам интересно, можно ли с ним переспать или нет. И я уверена, что татуировка, выгравированная на внутренней стороне его правой руки, является достаточным ответом для этих женщин.
Он — материал для рекламного щита ESPN*, и он это знает.
— Значит, ты признаешь, что считаешь его сексуальным, — Мэйси кивает, с гордостью. — Тогда в чем проблема?
— Мне нужен был хороший партнер, которому я могла бы доверять, чтобы делать задания, — я пожимаю плечами. — Все знают, что мистер Брандо — самый жесткий учитель, и я не могу все завалить. Мама свернет мне шею, если мои оценки испортятся.
— Ох, подумай о себе. Она должна перестать перекладывать все свои ошибки на твои плечи, — говорит Криста.
— Она и так думает, что я слишком много времени уделяю танцам, и если я отстану по химии, кто знает, что она сделает со мной.
— Да пусть она идет куда-нибудь подальше, — Карли хмурится.
— Желательно на чей-нибудь член, — бормочет Мэйси.
Девочки смеются, но я с отвращением откидываю голову назад, заставляя их смеяться еще громче.
— Ладно, — Карли наклоняется вперед. — Мы знаем, что ты не можешь провалить задание, ты никогда себе этого не позволишь, но откуда ты знаешь, что Нико плохой партнер?
— Он всегда пропускает школу, так что у меня нет причин полагать, что в этом году все будет по-другому, и ты когда-нибудь видела, чтобы он уделял внимание какому-нибудь уроку, кроме физкультуры? — шучу я. — Может быть, он и не плохой ученик, и играет в футбол, что сохранить хотя бы средний балл, но все же. Если он не будет приходить на уроки каждый день, как я, у меня не будет другого выбора, кроме как делать все за двоих. И мы с ним больше не разговариваем, и в тех редких случаях, когда мы вынуждены это делать, мы издеваемся друг над другом.
— Может быть, он не знает, что сказать?
Я непонимающе смотрю на нее.
— Он считает себя пирожным, а все девчонки любят сладкое, а если ты не любишь сладкое — ты отстой.
— Я бы взяла кусочек, если бы мне предложили, — Мэйси кивает, поджав губы.
Я смеюсь, качая головой, а Криста похлопывает себя по колену.
— Мы знаем, милая, мы знаем, — поддразнивает она.
— Дело ведь даже не в Нико, верно? — подозревает Карли. — Ты хотела снова стать партнером Алекса.
— Я была с ним последние два года, так что да, — признаю я. — Он хочет стать врачом, как его мама, поэтому я знаю, что он