«Спасибо тебе, Господи, за эту великую милость!»
Маргарет легла рядом.
— Ты думаешь, граф позволит новому герцогу так легко сорваться с крючка? — Она перестала называть их общего отца отцом, услышав, как он сказал, что она не стоит тех средств, которые тратятся на ее содержание, ведь у нее нет красоты сестры. Отсюда и отсутствие украшений на ночной рубашке.
У Изабелл сжалось сердце. Это ощущение стало ее постоянным спутником после того, как ее три года назад проинформировали о будущей судьбе.
— Не знаю. Надеюсь, новый герцог Гейдж не станет потакать амбициям наших родителей. Мне ничего о нем не известно. Знаю только, что его зовут Николас Смитфилд, и он не женат. Ах, как жаль, что он не женат! В противном случае родители уж точно ничего не смогли бы поделать.
— Николас Смитфилд? — Маргарет села и уставилась на сестру круглыми глазами. — Николас Смитфилд, — повторила она, но на этот раз произнесла оба слова по слогам. — Не могу поверить!
Сердце Изабелл сжалось сильнее.
— Да, так его зовут. Тебе что-то о нем известно?
Маргарет засмеялась, и Изабелл стало немного легче. Сестра не была бы такой веселой, если бы знала о новом герцоге что-то по-настоящему ужасное.
Хотя, прекрасно изучив сестру, она могла предположить, что Маргарет была бы в восторге, если бы новый герцог, к примеру, был непроходимым тупицей, или, скажем, ненавидел женщин, имена которых начинались с гласных.
— Только одно: он чрезвычайно популярен у дам полусвета, если ты понимаешь, о чем я говорю, — выпалила Маргарет и подмигнула.
— Откуда тебе известно о дамах полусвета? — удивилась Изабелл. — И кто мог рассказать тебе такие вещи о герцоге?
Выражение лица Маргарет сделалось надменным.
— Не думай, что девушки, которые еще не выходят в свет, глухие и слепые.
— Ты всегда знаешь больше, чем я. — Изабелл вздохнула. Именно Маргарет первой рассказала ей о сделке отца с герцогом, так что когда Изабелл призвал к себе отец, чтобы поставить перед фактом, она уже успела выплакаться и в его присутствии сохраняла ледяное спокойствие — ничего другого родители и не ожидали от старшей дочери.
— Да, это так. — Маргарет довольно улыбнулась. — Понимаешь, у сестры моей подруги Гарриет в прошлом году был дебют. Она рассчитывала, что мистер Смитфилд — твой новый герцог — попросит разрешения за ней ухаживать. Ей показалось, что она ему понравилась. Но только он не предпринял никаких шагов. Тогда на горизонте появился лорд Кавенот, и сестра Гарриет приняла его ухаживания, но продолжала следить за мистером Смитфилдом и всегда все о нем знала. Понятия не имею, откуда это узнала сестра Гарриет, но ее родители не были в восторге от перспективы получения в зятья мистера Смитфилда, так что, вероятно, доля правды в слухах о нем есть.
— Он не мой герцог, — возразила Изабелл. «Во всяком случае, я на это рассчитываю».
— Граф сказал тебе, чего ждать? — Голос Маргарет был не слишком радостным. Изабелл очень сожалела о том, что у сестры нет никаких иллюзий, и она точно знает, что думают родители о своей младшей дочери.
Не то чтобы они много думали о старшей, но ей они, по крайней мере, уделяли внимание, даже если это внимание обычно выражалось в виде замечаний.
Маргарет не знала и не могла знать, что однажды Изабелл попыталась взбунтоваться. Тогда мать пригрозила отослать Маргарет в деревню, лишить ее дебюта и шанса встретить джентльмена, который мог бы оценить неиссякаемое чувство юмора сестры и ее радостную улыбку.
После этого Изабелл больше никогда не перечила родителям.
— Нет, — тихо ответила она. — Он мне ничего не говорил.
— Герцог Гейдж, милорд, — торжественно проговорил Лоутон, поклонился и отступил в сторону, чтобы пропустить гостя.
Изабелл опустила глаза. Она надеялась, что если не видит человека, значит, его не существует.
Это никогда не работало даже в сказках, но хотя бы на несколько минут можно притвориться?
— Ваша светлость. — Отец шагнул навстречу гостю. Изабелл почувствовала, как локоть матери врезался ей в ребра, и встала. — Позвольте вам представить мою супругу, графиню Гросстон, и мою дочь, леди Изабелл Соуфорд.
Изабелл подняла голову, когда почувствовала, что ее лицо приняло обычное бесстрастное выражение. Увидев гостя, она пожалела, что Маргарет не поделилась с ней еще одной важной информацией. Новый герцог Гейдж был удивительно красив.
Изабелл имела немаленький рост, но герцог был значительно выше нее. Он возвышался даже над ее отцом, который был выше среднего. У нового герцога были русые волосы, зачесанные назад, проницательные голубые глаза, взгляд которых сейчас был направлен на нее, аристократический нос, высокие скулы и тяжелый подбородок. Его взгляд, казалось, проникал в душу, а осанка была воистину королевской. С такой надо родиться. Ее невозможно приобрести, неожиданно став герцогом.
Его фигура тоже была великолепной. Широкие плечи, узкие бедра, длинные ноги. Его брюки так плотно прилегали к телу, что это выглядело почти неприличным. Хотя, возможно, это лишь казалось неприличным, поскольку он был до мозга костей мужчиной — красивым, чувственным, сильным. И в его присутствии было трудно не думать о неприличных вещах.
Новый герцог был очень просто одет. На нем не имелось никаких украшений, до которых был так охоч прежний герцог. Но этому мужчине не требовались украшения. Строгость его одежды лишь подчеркивала броскую чувственную красоту его лица.
Не удивительно, что некоторые дамы находили его интригующим. Довольно трудно представить себе даму — и не только полусвета, — которая не задержала бы на нем взгляд. И не единожды.
В этот момент Изабелл смотрела на гостя во все глаза. Как и он на нее.
— Рада познакомиться, — пробормотала она. Герцог слегка поклонился, но так и не отвел от нее взгляд.
— Изабелл, прошу нас извинить. Герцогу и мне необходимо обсудить несколько деловых вопросов. — Отец даже не стал дожидаться ее реакции. Он сел и жестом предложил гостю сделать то же самое.
— Изабелл! — Теперь голос отца стал раздраженным. Обычно все его приказы выполнялись с первого раза. Но Изабелл никак не могла отвести глаз от мужчины, словно она испытывала жажду, а он был источником чистой прохладной воды.
Нет, пожалуй, все-таки не воды, а густого ароматного ликера, вроде того, что употребляли древние боги перед вакхическими оргиями. Изабелл представила себе его вкус и покраснела. Ее почти никогда не посещали