Может быть, это твердость в его голосе, а может быть, просто потому, что он защищал свою семью, но все они улыбались или кивали ему. Волчата ставили семью на первое место. Он не пытался этого делать, но, в конце концов, доказал, что Фин один из них.
— Разбейте лагерь. Мы уходим сегодня вечером, — приказал он и пошел прочь.
Ему не нужно было смотреть, чтобы понять, что волчата начали срывать палатки и собирать припасы, как только он отвернулся. Райдерские стаи были хорошо обучены. Каждый знал свою роль, и не было никакого уклонения от работы. Хотя он знал, что все эти воровские штучки, которыми жили стаи, были не в порядке, и ему не нравились походы настолько, чтобы хотеть жить так, как они, он все еще мог уважать их навыки.
Пока остальные собирались уходить, Фин вошел в палатку, где Череп уже приходил в себя. Мягкий стук закрывающегося полога палатки казался зловещим. Быть в замкнутом пространстве с Черепом никогда не было чем-то хорошим для Фина. Он проигнорировал укол страха, напомнив себе, что теперь все по-другому.
— Ты мог бы взять с собой больше людей из стаи, — сказал Череп.
— Зачем? — спросил Фин, стараясь не съежиться при виде синяков по всему телу Черепа. Он не любил парня, никогда не любил и никогда не полюбит, но все равно чувствовал себя виноватым из-за уродливых красных и фиолетовых отметин. Он сделал это, избил Черепа до полусмерти. Это было в драке, которую тот затеял, и Фин не мог убежать, но он все еще чувствовал себя плохо, видя доказательство своего гнева.
— Если бы остальные были с тобой, вы все могли бы последовать за Торсеном в лагерь, — сказал Череп.
— Я уже знаю, где находится лагерь. Я оставался там до тех пор, пока ты не втянул меня в эту неразбериху. — Фин подавил еще одно неприятное слово, осознав, что его вещи все еще находятся в лагере вместе с Лори и остальными потомками Севера. Не то чтобы у него было много вещей, но его тетя Хелена — Богиня, управляющая Хель, страной мертвых, дала ему большой рюкзак, который, казалось, предлагал все, что ему было нужно. Еду, одежду, зубную щетку — они просто волшебным образом появлялись, когда он открывал сумку. Все ребята, которые были в Хель, получили по такому, и рюкзак остался в лагере вместе с ними. Он не взял его с собой, когда уходил, не ожидая, что никогда не вернется.
Фин быстро отогнал эту мысль. Он слишком много потерял. Мэтт никогда не был тем, кого он даже пытался терпеть, но после совместной борьбы с монстрами они стали друзьями. С другой стороны, Болдуин, который был представителем бога Бальдра, нравился Фину с самого начала их знакомства. Но хуже всех было с Лори. Она его лучший друг, его партнер в стольких нелепых приключениях, а теперь она стала для него совершенно запретной. Вместо этого Фин остался с Райдерами, ни один из которых ему совсем не нравился, особенно тот, что свирепо смотрел на него.
— Ну, если бы ты знал, где находится их лагерь, то воспользовался бы этим преимуществом! — резко бросил Череп, но тут же нахмурился и добавил: — Это мой совет. Как твой второй — заместитель, вот тебе мой совет.
Очевидно, Череп привык быть вторым в команде не больше, чем Фин привык быть вожаком. Они оба это ненавидели. К тому же они оба застряли. Фин должен был извлечь из этого максимум пользы.
— Мы… ребята в том лагере, я имею в виду, только что победили множество драугров, — сказал он. — Небольшая группа Райдеров не смогла бы взять их, тем более что у Мэтта есть молот. Он уже разбил им чьи-то ноги. Сегодня отступление было правильным планом. — Фин плюхнулся на землю и уставился на избитого парня. — Кстати, я тебя ненавижу. Там я был счастлив. Эти Альфа-штучки никуда не годятся.
Череп выглядел смущенным.
— Ты здесь главный. И чем же это плохо?
— Серьезно? Я отвечаю за кучу народа, которая подчиняется мэру Торсену в его безумном стремлении покончить с миром.
— Но после великой битвы мы станем правителями нового мира. — Череп ухмыльнулся, что выглядело довольно странно с его распухшим глазом и окровавленной губой.
Фин не мог понять, как кто-то мог поверить, что мэр будет относиться к ним честно. Если не считать многовековой вражды между Брекками и Торсенами, он вполне мог приговорить к смерти собственного внука. Ничто в этом человеке не заставляло Фина думать, что ему можно доверять, но Череп и остальные явно купились на всю его ложь о своей роли в будущем.
Это означало, что Фин должен быть осторожен, пытаясь объяснить все Черепу. Ему нужен был союзник, кто-то, кто помог бы ему планировать. Даже если Череп не понимал, что добровольно позволить миллиардам людей умереть — это неправильно, он мог понять, что доверять мэру — плохая идея.
— Мы ничем не будем править, — сказал Фин. — Мы будем теми, кто будет следить за соблюдением законов, которых хочет от нас старик Торсен. Это как в шахматах, где у тебя есть куча фигур, которые ты выбрасываешь, чтобы расположить короля и королеву. Эти кусочки — это мы.
— Это называется пешками.
— Верно, пешки, — согласился Фин. Он знал это, но ему нужен был Череп, чтобы установить связь. У него еще не было подходящего плана, но он работал над его началом. Шаг первый: получить власть над Райдерами. Хэтти делала все, что говорил Череп, а остальные члены стаи привыкли следовать за Черепом, так что если Череп встанет на сторону Фина, то, возможно, у них появится шанс выйти из плана «беги навстречу судьбе», который сейчас разрабатывали Райдеры.
— Может быть, в конце концов, мы победим и Торсена. — Череп сложил руки на груди и тут же скривился от боли. Он сложил по-другому и добавил:
— Мы не пешки, приятель. Ты просто не понимаешь.
— Точно. Это я ничего не понимаю, — пробормотал Фин. Он решил на минутку попробовать связаться с Мэттом Торсеном. Может быть, Череп лучше справится с другой тактикой. А что скажет Мэтт? Фин решил, что это будет что-то вроде совместной работы, поэтому он предложил: — Просто подумай об этом, хорошо? Если мы собираемся работать вместе, то должны доверять друг другу и все такое.
— Я не доверяю тебе, и я знаю, ты не доверяешь мне. — Череп снова ухмыльнулся. — Впрочем, ты еще увидишь. Это будет потрясающе, когда мы победим. Небо потемнеет, змей поднимется, чудовища придут из Хель, чтобы сражаться на нашей стороне, и начнется новый мир. Мы будем