Легкая ладонь легла на макушку, скользнула по голове.
– Бедный мой…
Я сильнее прикусил губу. Не привык, чтобы меня жалели.
– Извини, что долго не откликалась. Я…
- Я все понимаю, – ее ладонь скользила по моим волосам. Непередаваемое ощущение. – Мне остался только год. Потом… мы должны расстаться…
– Не думаю, – голос был полон нежной грусти. – Вряд ли это возможно!
– Возможно, любимая. Еще как возможно. Ты же не можешь считать своим супругом не-некроманта!
– Ах, ты ничего не понимаешь!
– Где уж мне!
Нежные пальцы внезапно налились силой. Ногти впились в волосы и, казалось, проткнули кожу, потянули голову наверх. Смерть заставила меня запрокинуть лицо и взглянуть в ее глаза. Сиреневые глаза и губы цвета вишни. Я один знаю, каковы они на вкус?
– Обиделся, – с улыбкой констатировала Смерть.
– Неправда! Вовсе я не…
– Обиделся, – повторила она. – Глупый мальчишка. Я выбрала тебя. Этого достаточно…
– Для меня – да. Но есть законы мироздания…
– Ах, вот ты о чем! – она все еще улыбалась. – Да, такой закон есть. Но есть и другие…
– Не понимаю.
– И не надо.
Другой бы обиделся, но я-то помнил, с кем говорю.
– Я тебе верю. Просто…
– Тебя что-то гнетет. Расскажи.
Она произнесла эти простые слова таким тоном, что я не смог удержаться. Легкая рука Смерти все еще касалась моей головы, я сидел в неудобной позе, запрокинувшись назад, на краю постамента, и говорил.
Смерть слушала внимательно. Наверное, не существует в мире второй такой женщины, которая будет так напряженно внимать словам мужчины, ловя каждый звук и тихо кивая в такт его речам.
– И вот я должен узнать, что происходит. Вернее, конечно, мне отдали приказ… Не скажу, что мне так уж нравится это задание, но, понимаешь, это шанс. Я еще не забыл, кем был. И эти парни… мои ровесники и даже чуть помладше…В конце концов, они только вступали в жизнь и ничего еще не видели…
– И ты пришел ко мне в надежде на помощь?
Я кивнул, не сводя с нее глаз.
– Ну… не только. Еще я действительно соскучился. Мы так давно не виделись…
– Прости, я была занята.
– Этими смертями?
– У меня и без того много дел!
– Понимаю, любимая. Поверь, я знаю свое место…
У твоих ног. Это звучит глупо, нелепо, наивно и, возможно, по-детски, но я действительно понимаю, кто она и кто я и ни на что не претендую. Я прошу только возможности обожать ее издалека. Мое сердце, как ни пафосно это звучит, отдано единственной женщине в мире, которая никогда не будет принадлежать ни одному мужчине. Сколько этих супругов Смерти было до меня – и сколько будет после того, как меня засыплют землей!.. Говорят, всем моим предшественникам на роду была написана долгая жизнь в обмен на особые отношения с богиней. Жизнь в разлуке с любимой.
Я тихо подвинулся, коснулся плечом ее колена. Так хотелось обнять жену, но останавливал страх ощутить под руками холодный гладкий известняк.
– Не огорчайся, милый, – она ласково потрепала меня по щеке. – Лучше скажи, чем я могу тебе помочь?
Хм… Особые отношения, говорите…
– Эти шестнадцать смертей…Шестнадцать душ, упавших в Бездну… Если бы можно было узнать, кто их туда отправил, как и почему?
– Я не знаю.
Эти слова заставили насторожиться. Чтобы одна из самых сильных богинь мироздания – и вдруг чего-то не знала? Быть того не может! Если только души умерших некромантов по какой-то причине не долетели до Бездны и задержались на земле? Тогда возникает вопрос – кто и зачем, а самое главное как удерживает их в нашем мире.
– Я на самом деле не знаю, – повторила Смерть. – Понимаешь, тут на некоторое время я…э-э…немножко потеряла контроль над ситуацией… Готовила тебе сюрприз. Ты не будешь сердиться на меня за это?
Сердиться – на нее? Да кто я такой, чтобы предъявлять богине претензии? Помотал головой, улыбаясь во весь рот.
– Вот и славно, – сиреневые глаза потеплели, а губы оказались так близко, что я ощутил исходивший от них аромат дыма и вереска. – Вот и хорошо. Вот это радость. Закрой глаза.
Я повиновался и через секунду ощутил, как мягкие губы коснулись моего рта.
– Хм.
Вздрогнул, просыпаясь. Что это было?
Резко сел. Оказывается, я валялся на полу у подножия постамента, на котором застыла скорбная фигура со скрещенными на груди руками. Судя по сумраку, уже наступил вечер. Снизу, с пола, в свете нескольких лампад, мне были отлично видны два лица – одно каменной статуи, изваянное много лет назад неизвестным резчиком, спокойное и умиротворенное. И другое – с досадливо поджатыми губами и сердитым прищуром карих глаз.
– Полюбуйтесь на него, – процедил пра Михарь. – Половина монастыря сбилась с ног, ищет его по всем закоулкам, а он тут спит.
– Не спит, а медитирует, – я попытался встать. От лежания на холодном твердом полу тело онемело и затекло.
– И немного переборщил с концентрацией, – понимающе кивнул инквизитор.
– Я ничего не пил. Могу дыхнуть! Х-ха!
– Вересковый мед, – принюхался пра Михарь.
– Это не я! Это Она!
Изваяние Смерти хранило молчание, но мой красноречивый взгляд подсказал ответ.
– Хотите сказать, что вам являлась сама Смерть?
– Да, а что тут такого? Она – моя супруга…
– Фигурально выражаясь. Существование супругов Смерти не доказано. Что это? Должность? Титул? Звание? Или медицинский термин? В чем состоят права и обязанности этих…э-э…личностей?
Я обернулся на статую. Она хранила гордое молчание.
– В правах и обязанностях мужа.
– Вот как? Хотите сказать, что я помешал семейной сцене? В таком случае, прошу меня извинить, господа… – инквизитор раскланялся.
– Извинения приняты.
– Ну, если вы здесь закончили, должен напомнить, что вас ждут и другие дела. И я вообще-то явился сюда, дабы напомнить о том, что у вас есть обязанности по отношению к другим людям. Да и вашей…хм… супруге тоже не стоит долго оставаться на одном месте.
Статуя за спиной молчала. Смерть уже отправилась по своим делам.
Я кивнул, показывая, что готов следовать за своим куратором – а что мне оставалось делать? – и направился к выходу из часовни. На память приходило наше короткое свидание. Что-то такое жена мне все-таки сказала. Что-то важное и интересное. Вспомнить бы, что!
Глава 3
Где-то далеко, примерно полгода назад
Женщина остановилась, озираясь по сторонам. Было тихо, но эта тишина настораживала. Женщина напряженно прислушивалась, ловя далекие звуки.
Перед нею расстилалось заснеженное поле, еще недавно бывшее лесом. Несколько лет назад тут прошел пожар, уничтоживший почти все деревья. Лишь несколько обгорелых, искалеченных огнем сосенок и кленов торчали тут и там, из последних сил отчаянно цепляясь за жизнь. Но большинство их собратьев в тот страшный год превратилось в уголь и золу и рухнуло на землю. Прошло время, и природа принялась лечить раны. Над обгорелыми останками деревьев поднялись буйные заросли кипрея. Потом ветер занес семена, и тут и там к небу уже тянули веточки хрупкие березки. Уцелело и несколько семян сосен