Только сам домик не производил впечатления развалюхи – видно, что за ним ухаживали. Он был заперт, но пра Михарь решил проблему радикально – спешился у крыльца и одним пинком распахнул дверь, заодно сбив замок.
– Отлично, – прозвучал его голос уже в сенях. – Тут и остановимся. Мне здесь нравится.
Мне, вообще-то, тоже. Я не спешил последовать примеру своего спутника и прошелся по двору, осматриваясь. Тишина, уединение, природа – примерно то, что надо для представителя одной из самых нелюдимых профессий в мире. И до кладбища, что немаловажно, рукой подать. Причем это не фигура речи – туда действительно можно было пройти напрямик. Помнится, в Больших Звездунах мэтр Куббик тоже жил недалеко от своего «рабочего места», через два дома, три огорода и заваленный мусором овраг. Но ездить на звездуновский жальник нам приходилось окольным путями, через весь город. А тут пять минут – и ты на месте. Интересно, где ее нашли? На кладбище или возле дома?
– Да кто ж теперь скажет? – прозвучало рядом, и я понял, что нечаянно подумал вслух.
Но сначала подпрыгнул на месте с воплем.
– Пра!
– Я за него, – серьезно ответил тот.
– Нельзя же так!
– Пугать или подкрадываться? Очень даже можно. Может, мне нравится, когда вы, брат, постоянно на взводе.
– Издеваетесь?
– Развлекаюсь. В нашей жизни так мало поводов для радости, что иногда хочется устроить себе минутку отдыха…
– …за чужой счет. Но действительно интересный вопрос – где ее нашли? От этого многое может зависеть.
– В расследовании?
– Почему бы и нет?
– Неужели вы считаете, что мы все случаи необъяснимых смертей среди молодых некромантов просто фиксировали для отчетности и ничего не предпринимали по каждому? Постепенно вырисовывается целое досье. Вернемся – дам почитать.
– Раньше не могли?
– Раньше оно было неполным. Но, с вашей помощью, брат Груви, мы надеемся добавить туда хотя бы несколько строчек. И даже, если будете хорошо себя вести, дозволим собственноручно вписать эти строки!
– Обещаю, что буду паинькой. Клянусь умываться, чистить зубы, кушать кашу и каждое утро делать зарядку.
– Наглеешь, юноша! – с непонятной интонацией сказал инквизитор. – Своих почуял?
Кивком головы указал на жальник.
– Не сомневаюсь, что вы сможете достать меня и там. Просто…
А кого я, собственно, обманываю? Свобода, как свежий ветер с полей, уже коснулась моего лица. Каюсь, если бы мне предложили пожизненный домашний арест и не где-нибудь, а в Хотеве, вот прямо сейчас и не сходя с места, согласился бы. Не раздумывая. Ибо я хотел быть обычным провинциальным инквизитором. И не видел в этой работе ничего плохого.
Пра Михарь похлопал по плечу с таким видом, словно давно все понял.
– Полчаса на отдых и обустройство, а потом нанесем визит в храм – договариваться о перевозке тела.
– А разве…
– Да, я привез соответствующие бумаги. Добыть нужные факты биографии человека куда как проще, когда знаешь его имя и фамилию. Мы сумели разыскать ее семью. Должны приехать ее мать и брат, отвезти тело на родину. Но все необходимые обряды по нейтрализации проведем здесь.
Вот оно как бывает. Мать и брат. Моя родня от меня отвернулась. Нет, родители, конечно, простили единственного сыночка, который вместо того, чтобы стать уважаемым в гильдии ткачом, предпочел карьеру некроманта, но многочисленные дядюшки и тетушки на семейном совете порешили вычеркнуть отступника из своих рядов. Они даже не помогали родителям оплачивать мое обучение. И, если я умру, никто из обширного семейства Груви не явится, чтобы забрать тело. Никто, кроме родителей, которым в одиночку придется меня хоронить. Только инквизиторов хоронят за счет государства. Но становится таковым ради экономии? Ни за что!
Коня, если таковой у Дорис-Марджет был, забрали в казну, но личные вещи девушки не тронули. В домике все явно оставалось в том виде, в каком было в день смерти его обитательницы. Даже гребешок с парой выпавших волосинок валялся на окошке. На столе зачерствел пирог. Рядом в кувшине прокисло молоко. В печке благоухали такие же кислые щи. Все это, кроме хлеба, пра Михарь выкинул в окошко. А хлеб разломил о колено и скормил нашим коням, пока я смахивал отовсюду пыль.
Домик был небольшим, разделенным занавеской на две половины так, что получалась кухня и жилая комната. Хозяйственная утварь тут была старой – то ли осталась от прежнего хозяина, то ли соседки пожертвовали приезжей девчонке то, чего не жалко. Прошелся по комнате, заглянул туда-сюда. Личных вещей Дорис-Марджет было много. Надо будет пригласить сюда ее мать – может быть, захочет что-то взять на память. Ну и заодно решить вопрос, что положить в могилу с дочерью, а что оставить…
Так, а это что такое? Книги? Связка свечек? Несколько пузырьков с мутным содержимым и условными обозначениями на этикетках? Колышки? Парочка амулетов с не истекшим сроком годности? Аж руки затряслись. Арсенал некроманта. А где ее рабочая сумка? По опыту знаю, что часть добра некромант всегда таскает при себе – справочник типовых заклинаний, несколько свечек, два-три пузырька со снадобьями, кое-какие амулеты – ибо никогда не знаешь, что случится за поворотом дороги. Где ее сумка? Неужели, пра Михарь успел наложить на нее загребущие ручонки?
Как бы то ни было, остальное я отдавать врагу не намеревался. Не ужин, чай, а хлеб насущный!
Торопясь, пока мой спутник не вернулся из конюшни, я торопливо вытряхнул содержимое своего дорожного мешка. На дно уложил запасной подрясник – все равно «в поле» мы ходили в гражданском. В него аккуратно завернул амулеты и несколько пузырьков, в содержимом которых был уверен (трудно, согласитесь, спутать запах кошачьей мочи с касторовым маслом), а также две книжечки – «Краткий курс алхимии» и «Нежить. Справочник». Потом подумал и из пучка выдернул три свечки. Все лучше, чем ничего. Остальное я постарался расставить на полках как можно просторнее, чтобы никто не догадался о моем мародерстве. Подумал и добавил еще пару завалявшихся под кроватью склянок, куда напихал золу из печки и пыль из-под той же кровати. Услышал шаги в сенях весьма вовремя – когда раздумывал, не добавить ли в третий остатки щей со дна горшка. Вытер потные ладошки и придал лицу выражение брезгливого и скорбного любопытства. Дескать,