Может быть там дружелюбные люди, которые смогут мне помочь?
Меня посетило нехорошее предчувствие. А что если я действительно очень далеко? Что если я потерялась навсегда? Мое тело могут найти в лесу. И никто никогда не узнает, что со мной случилось. Потому что даже я не знаю, что со мной случилось.
Это нехорошо. Очень нехорошо.
Но у меня не было выбора. Я должна продолжать идти. Я не вижу никаких признаков цивилизации, но я не могу быть настолько далеко от отеля. Или, по крайней мере, от дома, где есть телефон. Я могу позвонить миссис Бентли, однако, как я ей это объясню? Она не хотела, чтобы мы выходили из отеля без сопровождения, а я, необъяснимо как, закончила тем, что потерялась в лесах? Она на это не поведется.
По крайней мере, карета показала мне дорогу, которая шла параллельно той тропинке, по которой я пробиралась, поэтому я решила пойти по ней. Хотя она была не намного лучше, чем деревья, — по краям дороги были глубокие колеи, и никакого тебе гравия, только слякоть и хорошо утрамбованная грязь.
К счастью, мои каблуки там не тонули, поэтому я смогла пойти быстрее. Света тут было тоже чуть больше, поэтому я, по крайней мере, не так сильно спотыкалась.
Стояла невероятная тишина. Единственным звуком был стук моих каблуков о дорогу, равномерный стук, казавшийся слишком громким. Солнце еще не совсем исчезло, но уже было видно луну и звезды, висевшие надо мной. Их свет рассеивался в грязевых лужицах. Я старалась не обращать внимания, что на небе гораздо больше звезд, чем было прошлой ночью.
Я шла до тех пор, пока солнце не стало серебристым над горизонтом, желая, чтобы я остановила карету и попросила о помощи. Большие пальцы ног покрылись волдырями, а ступни саднило там, где они соприкасались с каблуками. Голова кружилась.
Может ли это быть иллюзией? Может быть, я нахожусь в бессознательном состоянии, а в действительности сижу на больничной койке, представляя эту невероятную историю? Это весьма вероятно. Вроде бы.
Черт! Я не могу в это поверить. У меня снова потекли слезы, только на этот раз я позволила им течь по щекам. Так нечестно. Я не заслужила этого. Анжела должна быть той, кто демонстрирует свои навыки по выживанию. Она смеялась надо мной. Предполагается, что карма разбирается в подобных вещах, и она не пнет меня, когда я уже и так на самом дне.
Сегодня официально худший день в моей жизни. Зачем я уговорила маму отпустить меня в Англию? Она была права. Я была не готова к другой стране. Если бы моя мама была сейчас здесь, я бы сказала ей это и умоляла забрать меня домой. Я бы провела остаток лета, занимаясь обычными делами: фильмы, интернет, журналы и вредная еда. Возможно, эти вещи совсем не то, чего я действительно хочу, но они бы не заставили меня оказаться в дикой местности Англии.
Я увидела что-то впереди и снова спряталась за дерево, пытаясь понять, что это может быть, прищурилась. Что-то блестело в отдалении. Огни! Должно быть, я близко к какому-то дому! Я выпрыгнула из-за дерева и устремилась к огонькам настолько быстро, насколько мне позволяли мои натирающие мозоли туфли.
Они сейчас развалятся. Четыреста долларов полетят в мусорку. И как я объясню это маме? Я хотела совсем их снять, но идти босиком вариант не намного лучше, поэтому я продолжала идти в них. В футах пятидесяти от огней я поняла, что это фонари. Настоящие масляные фонари.
Но это же дом! По крайней мере, я различала среди теней крышу. Когда я забралась на верхушку небольшого холма, я обалдела, увидев здание, которому принадлежала крыша. Называть это домом — глупо. Это замок. Он раскинулся передо мной, протянувшись по покрытому травой холму. Два его больших крыла располагались по обе стороны от главного входа. Плющ взбирался по одной стороне, его зеленые лианы покрывали восточное крыло. Все здание было выстроено из камня, подобно замку, какой можно представить в сказках. А в сумерках он выглядел одновременно величественно и пугающе. Я глазела на него несколько долгих минут, гадая, что за люди живут там. Они должно быть супер богаты. Они мне помогут? Или решат, что я чокнутый сбежавший подросток, или что-то типа того.
Не имея особого выбора, я начала хромать к входу. Мои ноги были как каменные, и меня всю трясло. Сначала было тепло, но после того как я попала в грязь и вымокла, стало далеко не жарко. В последние двадцать минут поднялся ветер и свистел между деревьями. Если они мне не помогут… Я даже не осмеливаюсь думать, с чем мне тогда придется столкнуться.
Я прошла мимо большого пруда, по поверхности которого беззаботно плавали гуси, и направилась к входной двери. Дверь была огромной — в два раза выше, чем это было необходимо. Она была достаточно большой, чтобы оказаться дверью в Изумрудный город.
Я зажмурила глаза и постучала. Вы поможете мне. Вы поможете мне. Вы поможете мне.
Глава 4
Дверь поместья открылась еще до того, как я успела опустить руку, словно кто-то стоял за ней все это время. Пожилой мужчина, смотревший на меня, был худым и хилым, а от его презрительной усмешки и свирепого взгляда мне захотелось отступить подальше. Мой желудок подпрыгнул. Мужчина не выглядел слишком уж дружелюбным. Он был одет очень старомодно — накрахмаленная белая рубашка, черный пиджак и, только представьте себе — напудренный парик — как у Джорджа Вашингтона или еще кого-то. Он взглянул на мои грязные джинсы и футболку, а затем попытался захлопнуть дверь прямо у меня перед лицом.
— Подождите! — крикнула я и просунула ногу в проход. Дверь ударила по моим стоптанным пальцам и послала волну боли по моей ноге. Да, мои туфли теперь окончательно погибли. — Пожалуйста, ох. Мне н-нужна Ваша помощь, — я заикалась. Это сумасшествие — просить помощи у человека, носящего парик. — Я потерялась и…
— Ребекка? — раздался девичий голос, с чистым, мелодичным британским акцентом.
Я вытянула шею, чтобы заглянуть за наполовину закрытую дверь, пытаясь понять, кто бы это мог быть, однако она примчалась так быстро, что я едва успела увидеть кусочек её каштановых волос и красивой бледной кожи, прежде чем она раскинула руки и обняла меня.
— Это ты! — завизжала она. — Я знала, что