— Э-э… что?..
Да что с ним, не накурился ли он, случайно, травки с утра пораньше? Вон и майка наизнанку надета…
Нет, созданный в голове романтический образ бывшего возлюбленного был куда привлекательнее оригинала. Как-то уже не хотелось, чтобы этот самый оригинал падал к ее ногам и признавался ей в вечной любви.
Не дожидаясь приглашения, Клодин прошла в комнату, выпустила Дино и со вздохом облегчения плюхнулась в кресло, вытянув ноги и раскинув руки по Подлокотникам.
— Что это такое?! — спросил Макс.
Клодин, повернув голову, проследила за направлением его взгляда.
— Кот. Сингапурский. Зовут Дино.
— Откуда ты вообще взялась? — Он все не садился — стоял и смотрел на нее сверху вниз. Зато хоть говорить начал более-менее внятно.
— Приехала.
— Зачем? — спросил Макс, чуть понизив голос, и быстро покосился в сторону спальни.
И тут Клодин наконец осенило: у него там кто-то есть! Этим объясняется и дурацкое мямленье, и растрепанные волосы, и майка.
«Бедняга!» — мысленно усмехнулась она. После того, что произошло за последние два часа, наличие в спальне у Макса кого бы то ни было воспринималось уже не как неприятность, а как анекдот.
— Я у тебя до понедельника побуду.
— Но, ты понимаешь — мне это сейчас не совсем удобно. У меня…
— Слушай, Макс, пусть она уже выходит! — хладнокровно посоветовала Клодин. — Объясни ты ей, что я на тебя никаких видов не имею, мне просто нужно где-то пересидеть до понедельника.
Такой наглости Макс от нее явно не ожидал; он взглянул на дверь спальни, потом снова на Клодин, нервно облизал губы… Сомнения разрешила сама его гостья — дверь спальни открылась, и она появилась на пороге.
Как и Клодин, это была блондинка, худощавая и высокая. Правда, на том сходство и кончалось: лет женщине было никак не меньше сорока, хотя выглядела она моложе.
— Э… Эмили, это моя сестра, — быстро сказал Макс, еле заметно, но предостерегающе подчеркнув голосом последнее слово. — Она сегодня прилетела из Штатов, зашла меня навестить — и уже уходит!
— Не хочу, конечно, тебе мешать, братик, но ты немного ошибся — я остаюсь, — парировала Клодин. — Надеюсь, у тебя найдется свободный диван? Представляете — меня только что, буквально час назад, чуть не убили… вообще, что у вас тут, в Париже, с преступностью творится?! — обратилась она к пассии Макса, — а теперь еще дорогой братец, вместо того чтобы поддержать меня, хочет выкинуть на улицу.
— Странно, Макс никогда не говорил мне, что у него есть сестра-фотомодель, — сказала женщина. — Вы ведь… Клаудина, если я не ошибаюсь?
Похоже, она была как-то связана с миром моды — только очень наметанный глаз мог узнать сейчас в Клодин ту девушку, лицо которой мелькало на страницах журналов и в рекламных буклетах.
— Макс не любит об этом упоминать, — не моргнув глазом, ответила Клодин, — он считает, что моя профессия недостаточно респектабельна. Ладно, не буду вам мешать, — она светски улыбнулась, — пойду перекушу. — Встала и пошла на кухню.
Судя по всему, так не вовремя прерванным ею развлечениям «сладкой парочки» предшествовал легкий ланч на двоих. На кухонном столе стояли два бокала и две тарелки с остатками еды; над одной из них уже возвышался Дино. При появлении Клодин он подозрительно взглянул на нее.
— Что там? — присмотрелась она. — А, мясо в желе? Можно, можно, маленький, кушай!
Дома бы она сразу прогнала кота со стола, но сейчас решила, что после всех сегодняшних потрясений его не мешает и побаловать чем бог послал.
Самой ей ни есть, ни пить не хотелось — хотелось сесть и подумать, что делать дальше. Пока было ясно одно: возвращаться на ту квартиру нельзя. Наверняка там уже побывала полиция (могут же они по телефону адрес вычислить?!), нашли мертвого Боба, нашли ее вещи — возможно, ее уже ищут…
Нет, Клодин была не против пойти в полицию и рассказать, как все случилось — она же ни в чем не виновата! Дома, в Филадельфии, она бы, разумеется, так и сделала — но здесь, в чужой стране, в такой деликатной ситуации следовало действовать с осторожностью: если идти в полицию, то с представителем посольства, и никак иначе. И, наверное, стоит позвонить Эрлу, ее адвокату, и попросить, чтобы он порекомендовал ей кого-то из своих коллег в Париже.
Но сейчас уже вторая половина дня субботы, и если до Эрла она еще кое-как сможет дозвониться, то едва ли здешний адвокат разгорится в выходной день консультировать неизвестную ему женщину. Тем более что время терпит — она же не арестована! Да и в посольстве по выходным приема нет…
Значит, до понедельника придется побыть у Макса. Как он ни недоволен этим обстоятельством, но на улицу ее не выгонит и в полицию не сдаст — не настолько же он сволочь! Потерпит ее общество, никуда не денется!
Из гостиной доносились негромкие голоса. Судя по интонации, если бы не присутствие Клодин, то разговор бы велся на куда более повышенных тонах.
Потом скрипнула входная дверь, щелкнул замок — и через полминуты на кухню вошел Макс, явно и несомненно раздраженный.
— Ну что — ушла она? — поинтересовалась Клодин.
— Эмилия — редактор журнала, который публикует мои рассказы! — сказал он с таким видом, будто это объясняло ее присутствие в его спальне в выходной день.
А может, как раз и объясняло — Клодин про себя усмехнулась — иначе с чего бы он стал связываться с женщиной на добрый десяток лет старше себя!
— Она что — не поверила в историю с сестрой?
— Не знаю… Это правда, что ты фотомодель? И что это за история насчет того, что тебя убить хотели?
— Правда. Я действительно фотомодель, и довольно известная. — «И если бы ты, дорогой, когда мне звонил, хоть раз поинтересовался моей жизнью вместо того, чтобы нести всякую ахинею насчет литературных концепций — то знал бы это», — мысленно добавила она. — И меня действительно хотели убить.
На миг Клодин задумалась: а правда ли ее хотели убить? Ведь никаких угроз в ее адрес никто не высказывал, ножом перед носом не махал… но не для того же, чтобы взять у нее автограф, ее так упорно преследовал человек в черном?!
— И Боба убили, — добавила она. Это, по крайней мере, был факт неоспоримый.
— Какого Боба?
— Боба Фосса, нашего фотографа.
Макс присел на табуретку.
— Может, тебе лучше рассказать все по порядку?
Клодин думала, что рассказ будет длинным, но он получился на удивление коротким — возможно, потому, что словами было не передать ни холод внутри, ни бегущие по спине мурашки, ни шум крови в ушах…
— …И я поехала к тебе, — закончила она.
— Значит, он был весь одет в черное? — переспросил Макс.
— Да, и мне показалось, что я его где-то видела…