- Есть люди, которые могут жить с этим... смириться, привыкнуть. А у меня не получается. Я редко общаюсь с людьми - с живыми людьми, не по телефону, не по компьютеру - да мне и не хочется никого видеть. Чтобы смотрели на меня, жалели... ты бы видела, каким я был раньше!
В какой-то момент Ник поймал себя на том, что говорит уже вслух, и не стал останавливаться - все равно никто не услышит...
- Я понимаю, что могло быть и хуже, куда хуже. Я восемь месяцев был парализован. Совсем. И руки, и все... даже дышать сам не мог, на аппарате жил. А теперь вот могу, и должен радоваться этому, только... только не получается. Все время кажется, что я в каком-то страшном сне, что надо сделать небольшое усилие - и проснуться. А потом просыпаюсь и понимаю, что это и есть моя жизнь - другой уже не будет...
Если закрыть глаза, можно было представить себе, что Нэнси сидит рядом, прямо на постели, и смотрит на него. Наверное, если бы она действительно слышала все это, то улыбалась бы так же неловко, как тогда, когда сказала, что не любит страшных историй. И постаралась бы побыстрее уйти.
Хотелось думать о хорошем: о том, как она ходила с ним по дому, восхищалась кабинетом и говорила, что он "ужасно умный"... И как они резали вместе жеод, и Нэнси улыбалась счастливой детской улыбкой, словно не веря, что из пыльной каменной глыбы получилось такое вот... красивое. И уже не смущалась, когда он брал ее за руку, и протянула ему этот вкусный кругляшок...
А в голову лезло совсем другое - как она испугалась, когда задела его колено. С этого момента все и покатилось не в ту сторону.
Но какое, собственно, ей - совершенно постороннему человеку - дело до его страхов и комплексов? Странно, что она вообще не встала и не ушла в тот же миг, когда он набросился на нее - только глаза стали недоуменными и обиженными.
Правда, потом вроде бы все удалось сгладить, и конец вечера прошел вполне нормально. Они пили вино, и разговаривали, и смеялись, и свечки мерцали, и еда была вкусной... Так может, зря он придает такое значение пустякам?
Но засевшее глубоко внутри чувство тревоги никак не давало уснуть...
Уже на следующее утро Ник понял, что, похоже, худшие из его опасений сбылись - на дорожке Нэнси не появилась. Он напрасно прождал минут двадцать, потом позвонил по мобильнику - к телефону никто не подошел.
Она позвонила сама, еще минут через двадцать - и Ник с первой же секунды почувствовал в ее голосе что-то не то. Казалось, Нэнси говорит через силу, стараясь побыстрее свернуть разговор:
- Привет...
- Привет! Ты...
- Извини, Ник, я сегодня не приду.
- Да, я уже понял. Что-нибудь случилось?
Ну пусть она скажет, что простудилась, или подвернула ногу... или еще что-нибудь такое!
- Нет... Пока не знаю...
- Я... могу чем-то помочь?
- Нет. Извини, мне надо идти.
Он еще успел спросить :
- А завтра?
- Не знаю. Наверное, нет... Я позвоню. До свидания, - и повесила трубку.
Назавтра Нэнси снова не появилась на кольце и не позвонила.
Все это было очень похоже если не на разрыв, то на что-то близкое к нему. Наверное, она спокойно, на трезвую голову, обдумала то, что произошло, и пришла к выводу, что продолжать отношения с калекой - да еще с таким психопатом, который кидается на людей по пустякам - не стоит. Что ж - этого следовало ожидать...
Ник все-таки попытался набрать ее номер, но там никто не подошел, даже автоответчик не был включен.
Ну, может, оно и к лучшему - а то что бы он ей сказал? Разве что - пусть не боится бегать в удобное для нее время, он не станет подкарауливать ее на кольце и пытаться объясниться.
Весь день он работал, даже не пошел на тихий час, поцапавшись из-за этого с Беном, который (совершенно справедливо!) талдычил о режиме и необходимости менять позу, чтобы ноги не затекали. Ничего, один раз можно...
Почему-то именно тогда, когда у Ника было самое скверное настроение, с работой все получалось лучше некуда. Появлялись удачные идеи, нужные мысли сами ложились на бумагу, решения оказывались верными... Ник уже не в первый раз замечал это.
Звонок раздался поздно вечером, часов в одиннадцать
- Ник? Извини, я не позвонила сегодня... ты, наверное, ждал?
Ну и что ответить? Что не ждал - выйдет грубо, что ждал - будет выглядеть как попрек...
- Да вообще-то ждал. - (Лучше уж правду сказать!)
- Извини, у нас началась предрождественская гонка, потом всех распустят на каникулы, а эту неделю мы работаем с утра до вечера. Я и сейчас с работы звоню.
Вроде вполне понятное объяснение - только голос какой-то не тот... Ну что ж...
- А в каникулы ты что делаешь? - спросил Ник и, прежде чем она успела ответить, объяснил: - Это я к тому, что твой ночник скоро будет готов. И, если у тебя нет лучшей компании на Рождество, я был бы рад тебя пригласить... или в какой-то другой день...
Теперь из ее ответа все станет ясно...
- Нет, не выйдет. - (Собственно, ничего другого он и не ждал). - Я должна съездить домой. - И тут Нэнси добавила одну короткую фразу, перевернувшую с ног на голову все те конструкции, которые Ник так тщательно выстраивал в последние дни: - Хотя, честно говоря, я бы куда с большим удовольствием пришла к тебе...
Потом она сказала, что позвонит, когда приедет, пожелала счастливого Рождества и попрощалась .
Ник остался в недоумении и с бьющимся сердцем.
Значит... выходит, она не пряталась от него и не имела в виду полный разрыв?! Да уж, разрыв... было бы что разрывать! Они и виделись-то по-настоящему всего два раза - и оба раза он ухитрился не по делу огрызнуться на нее.
Ник уже не пытался спрашивать себя: "Зачем и кому это надо?" Само присутствие этой девушки несло радость, даже просто воспоминание о ней. И тревогу, и сомнения, и беспокойство - и все-таки - радость.
Он понимал, что для Нэнси их отношения наверняка значат куда меньше, чем для него, и что все это только до лета, потом она уедет учиться - но лето сейчас казалось чем-то далеким и нереальным.
А