По его прикидкам, Нэнси должна была приехать в первых числах января - если, конечно, она действительно уехала домой на рождественские каникулы. Похоже на то - по телефону у нее никто не отвечал. Да и зачем ей было врать?!
Ночник для нее Ник закончил за два дня - получилось и вправду неплохо. Потом, с разгону, прикинул на экране, что бы такое интересное сотворить из той самой рисунчатой яшмы - красные деревья под зеленым небом - и на закуску, поддавшись сентиментальному порыву (а на самом деле просто захотелось еще немного поработать в мастерской), сделал маленькую вазочку из родонита с серебряным ободком - рождественский подарок для миссис Фоллет.
Вообще-то каждый год на Рождество миссис Фоллет, как и Бен, получала от него традиционный чек на двести долларов ( ей, как женщине, полагался еще букет цветов.) Но в последние дни она, непонятно почему, начала готовить для него всякие разносолы вроде воздушных пирожных, паштета из печенки и крабовых котлет по-мэрилендски - и Нику тоже захотелось сделать ей что-то приятное.
На всякий случай он спросил у Бена:
- Чего это она так разошлась?
- А она мне раньше все время жаловалась, что тебе готовить неинтересно: что дали, то и съел, хоть каждый день одно и то же. Только бурчишь, что недосолено, да и то под настроение, абы сказать... А тут ты ей этот ужин на двоих заказал - дал, значит, возможность себя проявить - а потом похвалил, как следует. Вот она и старается теперь, - ухмыльнулся Бен и нравоучительно добавил: - Женщин хвалить нужно!
Он еще его будет учить, как обращаться с женщинами!
Часть I, глава 6 - 9
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Вазочка произвела неизгладимое впечатление - Ник и не ожидал подобного эффекта. Миссис Фоллет бормотала что-то бессвязное, жала ему руку - увидев, что от избытка чувств она готова разрыдаться, он отступил на заранее подготовленные позиции :
- Ну все. Я пошел работать!
Слава богу, в доме уже все усвоили, что когда он работает, в кабинет заходить категорически запрещено!
В эти дни он не выезжал на кольцо - точнее, съездил один раз и больше не стал. Это было какое-то мучение: он прекрасно знал, что Нэнси там быть не может, но всю дорогу машинально пытался нащупать ее глазами.
Она позвонила в канун Рождества, рано утром. Сидя за компьютером , Ник деловито отозвался:
- Райан, - и услышал:
- Привет...
Он не ждал, и даже не сразу узнал ее. Сердце сделало пару лишних ударов, прежде чем он произнес:
- Нэнси... Здравствуй!
- Я уже приехала.
- Давно?
- Ночью. Ник, ты... приглашал меня на Рождество... или...
- Да, конечно! - почти закричал он, прежде чем она успела договорить. - Приходи! Конечно, приходи!
- Во сколько?
- Не знаю... - тут Ник вспомнил, что это ему положено знать, и предложил: - В шесть?
- Хорошо, в шесть. До встречи.
Он с удовольствием поговорил бы еще, все равно о чем - но Нэнси уже повесила трубку.
Через минуту, выкатившись в гостиную, Ник застал Бена в обычной позе: перед телевизором, откуда неслась оглушительная стрельба и вой сирен - и чуть ли не заорал, перекрикивая шум:
- Сегодня же праздник - так какого черта в доме нет елки?!
Пришла Нэнси в начале седьмого. К этому времени все было готово к ее визиту.
В центре гостиной возвышалась елка, украшенная старинными игрушками, которые достались Нику еще от матери. Он заставил Бена перерыть два чулана и найти нужную коробку, невзирая на явственно слышное бурчание: "Как всегда, в последний момент", "семь пятниц на неделе" и - совсем уж хамское - "загорелся в попе лед!"
Насчет ужина Ник не беспокоился с самого начала, еще с прошлого раза уверовав в способности миссис Фоллет. Правда, на всякий случай после ее ухода он вылез на кухню и проверил - на сей раз гвоздем пиршества должна была стать фаршированная индейка, а около каждого прибора полагалось поставить маленький букетик из остролиста, перевитый елочной мишурой.
Кроме того, над камином был прицеплен венок из омелы - это сделал Бен, по собственной инициативе - явно с намеком! Сам Бен, воспользовавшись ситуацией, тут же отпросился на рождественскую вечеринку к сестре. Пообещал вернуться к полуночи (тоже мне, Золушка в ботинках 45-го размера!)
Ну, к сестре-не к сестре, Ник допытываться не стал - хочется человеку потрахаться, так кому какое дело. Бен отпрашивался "к сестре" раза три-четыре за месяц, а день рождения она справляла как минимум трижды в году. Мог бы сказать и честно...
С шести часов Ник сидел и высматривал из окна кабинета знакомую фигуру - по его мнению, Нэнси должна была появиться со стороны парка. Но неожиданно к дому подъехало такси, и она высадилась из него с каким-то огромным свертком.
Он щелкнул тумблером калитки и понесся к двери, подумав, что надо бы поставить над калиткой камеру - это удобнее, чем смотреть в окно. Успел вовремя - дверь эффектно распахнулась именно в тот момент, когда цоканье каблучков замерло у входа.
И первой мыслью было: "Что-то случилось!" Нэнси с улыбкой шагнула внутрь, наклонилась и поцеловала его в щеку... точнее, чуть выше, около глаза - и даже не сразу отодвинулась, задержавшись еще на какую-то долю секунды. От нее пахло морозом и свежестью, на воротнике пальто сверкали капельки от растаявших снежинок, она по-прежнему улыбалась - а в голове у Ника набатом снова и снова звучало: "Что-то случилось!..."
- Вот, это тебе... с праздником... - достала она из-за спины сверток.
Ник раскрыл и растерянно замер, потом медленно вытащил подарок. Это была игрушечная собака...
Большая, пушистая, черно-белая, с глупой улыбающейся добродушной мордой, болтающимися ушами, высунутым языком и биркой на ошейнике: "Меня зовут Роки"...
- Мы с тобой разговаривали про собаку и вот... - попыталась объяснить Нэнси . - Я подумала... Глупо, да? - и неловко улыбнулась.
Он молча замотал головой. Слов не было... точнее, были, но Ник никогда не сказал бы их вслух. Ему давно никто не дарил подарков... Ему давно никто не дарил таких ненужных, непрактичных, неподходящих, нелепых, милых, добрых и смешных подарков, которые были бы куплены от души... и именно ему.
На миг уткнулся в собаку носом, подумал, что выглядит по дурацки, и тут же - что уже забыл, как пахнут новые игрушки . Нашел руку Нэнси и прижался лицом к ней... а на самом деле хотелось обнять и прижать ее к себе всю, просто прижать - живую и теплую. Но рука была холодной.
"Что-то случилось!..."
Он легонько поцеловал