— Они простолюдины, — рявкнула Синтия. — Зачем нам навещать их?
— Потому что они наши друзья? — спокойно спросила Тори. — Джек — герой, и я многому научилась у него, Рейчел и Алисы, — и не только магии, но и тому, что происхождение было не таким важным, как личность и характер.
Синтия скрутила волосы возле шеи и закрепила длинной шпилькой.
— Это не значит, что нужно идти к ним на рождественский ужин.
Не было смысла спорить с леди Синтией Стэнтон, когда она была в таком настроении. Тори сменила тему и спросила:
— Тебе помочь с этим платьем? Нам нужно успеть в часовню вовремя.
— Пожалуйста, — с неохотой сказала Синтия. Одежда Тори в Лэкленде была только той, которую она могла надеть сама, а наряды Синтии требовали помощи служанки. Обычно приходила Люси, одна из поклонниц Синтии, но Тори помнила, что девушка уже несколько недель не выходила из комнаты из-за простуды. Было странно думать, что Тори прожила больше двух насыщенных недель между ее сегодня и «вчера»!
Тори застегнула платье Синтии на спине. Когда соседка занялась волосами, Тори сказала:
— Увидимся позже. Я в часовню, чтобы еще были места сзади.
Она надела темно-красный плащ и вышла в промозглый коридор. Другие девушки сонно выходили из своих комнат и направлялись к часовне. Если опоздать, можно было вызвать гнев Хаккетта.
Пухлая девушка вышла из комнаты у лестницы.
— Доброе утро, Тори, — сказала она с бодрой улыбкой. — Боюсь, наступила зима!
Тори вспомнила тепло июня 1940.
— Ветер с Северного моря заморозит любого, Нелл.
Как многие ученики Лэкленда, Нелл Брэкен хотела исцелиться от гадкой магии и уехать домой. Тори была такой, пока магия не позвала ее в Лабиринт, где она нашла Нерегуляров.
Но она все еще дружила с Нелл, которая помогала всем новеньким. Тори не могла забыть доброту Нелл, когда она только прибыла, потрясенная и растерянная вдали от дома.
Нелл нахмурилась, поравнявшись с Тори.
— У тебя круги под глазами, и ты похудела за ночь. Ты не болеешь?
— Все хорошо, это платье мне велико, — ответила Тори, хоть на самом деле похудела в 1940. Использование такого количества магии выжигало человека. — И я плохо спала ночью.
— Синтия? — с пониманием кивнула Нелл. — Не знаю, как ты ее терпишь.
— Я уже к ней привыкла, — отозвалась Тори. Нелл не поверит, если Тори скажет, что ей даже нравилась ее соседка по комнате.
Нелл выглядела недоверчиво, но не стала продолжать. Они спустились и прошли к часовне. Порыв ветра ударил по ним, воздух был таким холодным, что дыхание вылетало белым паром.
— Я так хочу домой на Рождество, — сказала Нелл. — Я переписывалась с юношей из дома. Нам… нужно многое обсудить, — ее улыбка стала хитрой.
— Если он умный, то предложит брак, — сказала Тори. — Мисс Уитон сказала, что ты сможешь скоро покинуть Лэкленд, и никто не нашел бы жены добрее.
Нелл скривилась.
— Ты знаешь, как магия мешает нам в браке, — ее голос стал тише. — Но мы с Георгом достигли понимания. Его отец — местный врач, и Георг учит медицину. Моя семья не одобрила бы такую пару, если бы я не была проклята магией, но Георг не против.
— Чудесно! — обрадовалась Тори. Девушек часто не принимали в семье после школы. Они становились гувернантками. Но некоторым везло, и Нелл этого заслуживала.
Девушки, которые находили мужей, выходили за тех, кто был рангом ниже. Хоть учеников «исцеляли» от магии, дети могли унаследовать их силу, так что их не хотели брать в жены в их социальном классе.
Когда-то Тори думала, что брак с мужчиной ниже рангом был плохим вариантом, но это было уже не так. Хороший и любящий муж, принимающий жену такой, какая она есть, был сокровищем.
Древняя каменная часовня была спокойной, но в ней было холоднее, чем на улице. Хоть там всегда была борьба за места сзади, Хелен и Пенелопа из группы Нелл пришли раньше и заняли половину скамьи. Тори села рядом с Нелл и пыталась выглядеть неприметно.
Скамьи были твердыми, но она уже знала, что во время службы можно тренировать упражнения по контролю над магией. Она сосредоточилась и не слушала мистера Хаккетта, обвиняющего магов и магию, девушек, проклятых греховными способностями.
Счастье Тори в Лэкленде угасло к концу службы. Она замерзла. Вдали от школы она могла согреться магией ведьмы очага, но сила была подавлена в аббатстве. Чары подавления были причиной, по которой аббатство выбрали как школу.
Управляющим в школе нравилось думать, что монахи и монашки в прошлом подавили магию, потому что ненавидели ее. Но древний орден, построивший это аббатство, сделал это для тренировки магов. Силы были убраны под землю, сосредоточены в Лабиринте. В аббатстве их могли использовать только самые сильные маги.
Тори так замерзла, что не могла думать об упражнениях, так что слышала почти всю речь мистера Хаккетта. В 1940 магия была почти забыта, но люди хотя бы не презирали ее.
Завтрак в трапезной тоже был знакомым, но не в хорошем смысле. Длинная комната была не теплее часовни, и каша остыла. Нелл нахмурилась, они с Тори взяли свои миски.
— Так всегда в первый холодный день года. Завтра и комната, и каша будут теплее.
— Надеюсь, — Тори посмотрела на слипшуюся кашу и подумала с тоской о вкусных завтраках погодной бригады, которые они ели, чтобы набраться сил для управления морем.
Хотя бы чай был горячим. Наверное, ученики взбунтовались бы из-за чая.
Потягивая чай, Тори смотрела, как девочки разделились на три привычные группы. Синтия без проблем вернулась в круг заносчивых злых девушек, которые ненавидели свое изгнание в Лэкленд. Они были сложными.
Меньше всех была группа Элспет и ее друзей, учениц, принявших магию. Они оставались в Лэкленде, пока им не исполнится двадцать один. Потом они уйдут и станут практикующими магами. Хоть девочек, любящих магию, избегали остальные, они были расслабленными и счастливыми.
Больше всех девочек было вокруг Нелл Брэкен. Они хотели исцелиться и попытаться вернуть, что могли, из старых жизней. Они считались нормальными учениками школы.
Тори была рада оказаться под крылом Нелл. С ней и ее друзьями было просто.
Но Тори не было там места. Она должна была сидеть за дальним столом с Элспет и остальными, принявшими магию. Если она пройдет по комнате и сядет с ними, ее тут же бросят Нелл и остальные, которые не собирались одобрять магию и магов.
Если Тори публично объявит себя магом, возврата не будет. Даже ее брат и сестра, которые приняли ее при условии, что она хотела исцеления, могли передумать, если она раскроет себя как колдунья.
Тори не нравилось разделение между группами, а теперь тем более. Почему Тори не могла дружить с Синтией, Элспет и Нелл публично?