— На моей родине династические браки были важной составляющей политики.
— Какие династии, сударь Песец? У мета-людей не бывает детей. Даже наши династии — всего лишь кучка людей, собравшихся из-за схожих интересов. Родственные связи если и есть, то чаще всего созданные до Падения. Нет, бракам у нас большого значения не придают. В Рейхе ситуация не сильно отличается.
— Вот как… — протянул я, откинувшись на спинку старого скрипучего дивана.
Нечто подобное и я давно заметил. Падение уничтожило прошлые сложившиеся порядки, фактически обнулило многие старые влиятельные династии и рода. Человечеству предстоит пройти долгий путь, чтобы дойти до уровня Аккотрельма. Тем более династии возможны лишь среди чародеев. Колдуны или суперы обречены на вымирание. На место первого поколения мета-людей придут другие, вышедшие также из семей простолюдинов. Разве что подход Вейцман с приемными детьми мог сформировать нечто вроде династии, но без родства конструкция все равно ненадежная. Похоже, мне следует отринуть традиции прошлого мира и следовать за земными трендами. В общем, есть над чем подумать.
Солнце еще только клонилось к горизонту, хотя в Корсе в это время уже бы наступили сумерки. Сказывалась разница в часовых поясах.
— Как у тебя со зрением в темное время суток, Песец? Одолжить запасные мета-очки?
— Без них обойдусь.
— Ладно, готов к дальнейшему пути?
— Только вас и жду, сударь майор.
— Тогда выступаем.
Мы полетели на юго-запад над сушей. Пару раз подмечали левиафанов, курсирующих в здешних лесах. Спустя два часа мы пролетели неподалеку от пригорода столицы Рейха, которую полностью стерли с лица земли, как и другие густонаселенные города в этом мире.
— Теперь двигаемся осторожнее, — приостановился майор в воздухе. — Рейх пару лет назад установил мета-радары, которые засекают почти любые летящие объекты. Хотя отличить супера от шипокрыла пока еще не могут.
— А Корса почему не использует мета-радары?
— Не продают, — пожал плечами военный, поправив зеленые очки. — Снижаемся и идем над самой поверхностью. Смотри не врежься в дерево.
Нам пришлось замедлиться, поскольку лавировать над верхушками и между стволов лесных исполинов было небезопасно. Порой мы летели над полями, в которых гнила заброшенная сельскохозяйственная техника, иногда проносились над разрушенными автострадами или мимо покинутых населенных пунктов. Вскоре я начал замечать эфирным зрением отблески от радарных мета-лучей, которые пульсировали с некоторой периодичностью. Спустя некоторое время мы достигли небольшого заброшенного городка Брандис, рядом с которым и располагалось убежище разведки. До центра Лейпцига оставалось менее пятнадцати километров, а до окружной дороги около пяти.
— Раз уж ты у нас заодно и Скрытник, лети первым и посмотри, нет ли случаем наблюдения за схроном. Если нас раскрыли, то придется сразу менять дислокацию и сворачивать работу.
Майор подробно описал, где находится нужный нам дом. Наложив на себя Теневую вуаль, я отправился на вечернюю разведку. Каменный особняк располагался на границе между поселком и полями. Я сделал несколько кругов, внимательно осмотрев округу эфирным зрением. Не обнаружив ничего подозрительного, я вернулся к командующему и доложил о том, что все чисто. Терский кивнул, и мы проследовали к убежищу вместе, держась поближе к поверхности. Лучи мета-радаров, распространяющиеся в виде расходящихся сфер, здесь были более плотными, чем вдали от города.
Особняк снаружи выглядел полностью заброшенным: разбитые окна, потрескавшийся фасад, поросшая мхом крыша и вьющийся по стенам плющ. Как и полагается для тайного убежища. Терский уверенно прошел внутрь через заднюю дверь. Открыл скрипучую дверь в кладовку, а затем поднял незаметный люк в полу, заваленный разным хламом. Показался проход с лестницей, по которой мы спустились в подвал. Подземное помещение оказалось не слишком большим, но его хватало для размещения нескольких человек вместе с оборудованием.
— Сударь майор! С возвращением! — поприветствовали его подчиненные, имевшие звание сержанта и младшего лейтенанта, как мне пояснил командир.
Нас быстро представили друг другу. Сержант не имел мета-способностей, а лейтенант был всего лишь Громилой невысокого ранга. Маловато сил для того, чтобы шпионить за крупным городом, но, возможно, имеются и другие убежища с иными мета-оперативниками.
— Агент здесь, поэтому приступаем к операции. Свяжись с Густавом, пусть готовится к встрече.
— Понял, — лейтенант кивнул и убежал наверх. По-видимому, у них имелись способы, как связаться с другими оперативниками.
— Похищенного супера держат в Лаборатории, — принялся вещать Терский, показывая мне фотографии из папки и подробную карту города. — Это двадцатишестиэтажное здание в центре города. Лейпциг состоит из строений невысокой застройки, поэтому Лабораторию ты точно не пропустишь. Неподалеку находится достопримечательность — Кирха Святого Петра.
На картинках виднелись невысокие строения в три-четыре этажа с красно-коричневыми крышами. Сбоку выглядывал зубчатый шпиль местного религиозного центра, а также выделялся небоскреб Лаборатории. Из-за скоса наверху он отчасти походил на парус.
Я запомнил изображенные строения и их местоположение на карте Лейпцига, после чего поинтересовался:
— Кто цель? Какими мета-способностями обладает?
— Полагаю, смысла умалчивать нет, — помялся майор. — Мы хотим вытащить оттуда Видящего.
Я поморщился:
— Почему-то я так и предполагал. Слишком много возни ради обычного супера.
Теперь стало понятно, почему Директор так легко согласилась на особый статус для Мета-корп. Если у них будет еще один Видящий, можно и на уступки пойти. Меньшего от Марго я и не ожидал.
С одной стороны, мне не хотелось плодить себе лишних конкурентов, с другой — Видящий сделает Корсу сильнее. В любом случае у меня остается еще много костяшек в рукавах, которые смогут удивить туземцев. Так что конкуренции я не опасался.
— Приблизительный портрет цели, — протянул майор мне лист бумаги.
На бумаге была изображена худощавая девушка с яркими рыжими волосами, в которых просвечивали более темные красные пряди. На белокожем остром лице местами виднелись веснушки, а зрачки глаз отсвечивали зеленым. Уши слегка выпирали в стороны, а рот был приоткрыт, что делало выражение лица удивленным и забавным. Портрет был не слишком качественным, но с такими яркими приметам опознать девицу будет несложно.
— Настоящая ведьма, не правда ли, — усмехнулся майор.
— Ведьма? — не понял я связи.
— Конечно: рыжая и с зелеными глазами, да еще на технику чары накладывать умеет, — добавил сержант. — Такую бы раньше сожгли без раздумий.
По-видимому, какие-то местные заморочки. Возможно, потому что рыжий цвет волос встречался редко.
— Зовут Ева Романова, шестнадцатого года рождения, прозвище Чародейка.
— Как-как? «Чародейка»? — зацепился я снова.
— Ага, Чародейка.