Итак, Лаура Торрес не могла опереться на научное знание, некую теорию или хотя бы на факты, пусть странные, но проверенные практикой. Предположение, что источником сигнала служит Земля, она отвергла; во‑первых, слишком далеко, а во‑вторых, в полете никакие видения ее не тревожили. Ментальная посылка явно приходила с Марса или из пространства вблизи планеты; значит, Марс не мертвый мир с погасшими вулканами и пересохшими морями, а нечто иное, загадочное и необъяснимое. От этой мысли кружилась голова, и на ум приходили сонмы чудовищ Уэллса, упакованных в боевые треножники.
«Чушь, нелепость! – думала она. – С чего бы марсианам передавать ментальные образы Земли? Возможно, они зафиксировали эти картины в прошлые времена, и теперь какое‑то устройство воспроизводит их для землян-первопроходцев?..» Тут было рациональное зерно, однако имелись и неувязки. Два представших Торрес видения разделяла пропасть в миллионы лет; древние твари жили в палеоцене или другой эпохе третичного периода, а корабль с веслами и квадратным парусом мог плавать по земным морям два, три или четыре тысячелетия назад. Получалось, что марсиане наблюдали Землю и в очень-очень далекое время, и в исторический период, а такая гипотеза казалась Лауре сомнительной.
Но, быть может, послание оставлено не марсианами? Быть может, какая‑то звездная цивилизация посылает корабли к Земле на протяжении миллионолетий… А передатчик ментальных сигналов – дальше, чем край света для примитивных землян… Передатчик здесь, на Марсе, куда люди доберутся на высокой стадии развития, вооруженные знанием, способные понять, что шепчет им голос из пустоты…
«Это больше походит на истину, – решила она. – Правда, инопланетяне могли бы сначала представиться и объяснить свою цель. С другой стороны, представление, надо думать, будет, ведь передача наверняка циклическая, и я восприняла только случайные фрагменты. Не станем торопиться и посмотрим, что еще они нам сообщат».
Эта мысль ее успокоила, и две ближайшие ночи Лаура старалась запомнить показанное ей во всех подробностях. Два новых видения были весьма интересны: в первом – огромный город на холмах, а во втором армия в походе, всадники, артиллеристы, пешие полки и под конец кровопролитная битва. Город был полон величественных храмов, статуй и дворцов и, несомненно, являлся Римом императорской эпохи – она узнала Колизей, колонну Траяна и несколько других сооружений. С марширующим воинством оказалось сложнее – в военной истории Лаура была не сильна. Впрочем, бронзовые орудия, пестрые мундиры, кивера, ружья, сабли и боевые лошади, а также местность, по которой двигались полки, ясно намекали, что перед ней Европа восемнадцатого века или, возможно, начала девятнадцатого. «Время войн и сражений, бунтов и революций», – думала Лаура, проснувшись; может быть, ей показали армию Суворова, или Фридриха II, или самого Наполеона.
Что до работ экспедиции, то они шли по графику: осмотрели участок на дне каньона, проверили грунт, выбрали место для закладки базы, и Фокс с Параном перегнали в ущелье первые пять модулей. Там все еще трудились роботы, а управление спускаемыми аппаратами велось дистанционно, и пока ни один человек еще не ступил на поверхность планеты. Как предусматривал график, «Нинья» с экипажем отправится на Марс после транспортировки грузов, а на это отводилось еще четыре дня. Пилоты спешили; погода в районе Долин Маринера благоприятствовала операции, но все могло перемениться – песчаные бури на Марсе были внезапными и очень сильными. Когда все двадцать модулей окажутся в ущелье, можно будет считать, что выполнена главная задача экспедиции. Высадка людей – скорее акт символический, с которым не стоило торопиться.
После ужина Лаура Торрес пригласила командира в свой отсек. Их совещания не являлись чем‑то экстраординарным – напротив, происходили регулярно и довольно часто. Экипаж «Колумба» был невелик, и Фокс обходился без заместителя; в случае его гибели власть переходила к Радживу Парану, второму пилоту. Но все же у Фокса был заместитель, и не Паран, а доктор Торрес. Так случилось по воле экипажа, по молчаливому согласию, к какому приходят в тесной группе, определяя лидеров; и так же молча командир и врач разделили обязанности: дело Джереми Фокса – корабль и цель экспедиции, дело Лауры Торрес – люди. Она отвечала за их физическое и душевное здоровье, что, возможно, было самым главным; не только достигнуть Марса и вернуться, но сделать это в добром здравии, доказав, что человек способен жить и выжить в космосе.
– Есть проблемы? – спросил Фокс, ухватившись за леер и приняв сидячую позу.
– Есть, – произнесла Лаура, стискивая руки на коленях. – Есть, капитан. Я вижу сны.
– Все видят сны, – послышалось в ответ. Джереми Фокс, полковник австралийских ВВС, был немногословен, как подобает лицу военному. Еще он обладал быстрым умом и способностью вникнуть в любую проблему за считаные минуты. Вкупе с талантом пилота это делало его бесспорным лидером.
– Это особые сны, – сказала Торрес и после паузы продолжила: – Мы никогда не говорили на такие темы, Джереми… Я имею в виду нечто личное, даже интимное… Полагаю, вы знаете о моем даре?
Капитан кивнул:
– Да. Как и вам, мне предоставили полную информацию о каждом члене экипажа.
– Так вот, я способна…
Но Фокс уже понял:
– Тот разговор о снах, что вы затеяли четыре дня назад… Это ведь было не случайно?
– Не случайно, – подтвердила Лаура. – Мне следовало убедиться, что вы и другие коллеги не видите того, что явилось мне. Я подумала, что эти сны… собственно, не сны, а ментальные видения… словом, их интенсивность могла быть такой, что вы бы тоже их узрели. Но этого не случилось.
Фокс покачал головой.
– Ваш дар очень редок, Лаура. Мы не видели ничего. – Его лицо с резкими чертами стало задумчивым, потом оживилось. – И что же эти сны, будем называть их так? Что вы наблюдали?
– Некие сюжеты из земной истории. Лес и древних животных… любая эпоха от плиоцена до палеоцена… Cтаринное судно с экипажем, плывущее в море у берегов Греции или Малой Азии – примерно три-четыре тысячелетия назад… Рим на рубеже новой эры… Армию в походе, а затем сражение, полагаю, в Европе, восемнадцатый или девятнадцатый век… Еще какую‑то схему из ветвящихся линий, подобную дереву.
– Детали?
– Их немного. Мой дар, – Лаура пожала плечами, – не так уж силен. Что‑то виделось ясно, а остальное будто в тумане… Но иногда я слышала звуки и воспринимала запахи. Даже вкус