Как и большая часть комтуров. Сам Седой сейчас ровно на столько же выглядит, может, даже чуть моложе. Обычные, приятные черты лица. В отличие от того же Седого без щетины. Точь-в-точь как Зеленорукий. Разве что в волосах множество алых даже не прядей, а волосков, иногда заставляющих отливать голову красным. Огонь. Второй Красноволосый, только не такой яркий и немного старше его. Всех комтуров можно разделить на более старших, средних по возрасту и более молодых. И не похоже, что эта разница в годах, результат сожжённых лет.

Седой тоже повернулся и повёл ладонью, представляя заговорившего:

— Алкай. Казначей семьи.

Тот кивнул:

— Приятно познакомиться, глава.

Мне оставалось лишь вздохнуть. Про себя. Каждый норовит называть меня по-своему. Это уже выглядит смешно: тридцать именований одного человека. И это всё к одной маске. Ну к двум, если быть точным. Ирал-Леград.

Алкай и не думал замолкать:

— И должен заметить, глава, расходовать духовные камни на покупку того, что нам продадут за десять цен, а не заберут обратно даже за одну — расточительство.

Я жестом остановил его речь, спросил:

— Ты казначей, Алкай?

Тот помедлил, а затем склонил передо мной голову и приложил кулак к ладони:

— Если вы подтвердите мою должность в семье Клинка, глава.

— Подтверждаю, — коротко сообщил я и тут же спросил снова. — Ты казначей, Алкай?

Тот выпрямился, чуть растерянно протянул:

— М-м-м, да, глава.

— Всё, — отрезал я. — Это твои проблемы и проблемы Седого. Я, глава, говорю вам — нужно место для ночлега новых людей. Не на один день. Решайте с Седым сами, сколько ты выделишь на это денег. Дорого? Ты казначей, сбей цену у жадного продавца, но мои люди не должны ночевать на улице.

— Э-э-э…

Седой с Алкаем переглянулись, но раньше, чем они хоть что-то попытались сказать, я предупредил:

— Седой, не нужно взваливать на меня ещё и эту проблему. Казначей не даёт денег и сам не хочет сбивать цену? Ну так вы не первый день знакомы. Накричи на него, подкупи вином. Вы же как-то решали подобные вещи пятьдесят лет без меня?

— Решали, глава, решали, — Алкай несколько раз мелко кивнул, но больше ничего не сказал.

— Всё, — громко сообщил я. — Снимайте формацию и начинаем заниматься каждый своим делом.

Помедлил, видя ошарашенные лица Предводителей, простых служителей, которые как-то не успели ещё привыкнуть к изменениям и запретам, которые теперь носят на себе. Нужно бы как-то их поддержать, приободрить, а не закончить на этом странном разговоре про деньги, вино и самостоятельность. Чуть подумав, я громко сказал.

— Я рассчитываю на вашу помощь, — а затем и вовсе добавил. — Сила нашей семьи Сломанного Клинка в единстве, в верности, в общей цели. Сломанный Клинок будет перекован!

— Сломанный Клинок будет перекован! — рявкнули в ответ полтора десятка глоток.

И не надоедает же Седому орать каждый раз. Зато хоть из глаз, которые смотрели на меня, ушла муть недоумения.

Но я был слишком наивен, думая, что на этом от меня отстанут. Не хотелось бы так думать, но иногда я не мог отделаться от мысли, что ко мне весь день обращаются с полной ерундой, лишь бы подтвердить, что они теперь не одни, что они теперь с магистром.

— Глава. Мы не можем решить, что делать с теми, кого вы отделили в третью группу.

— Третья, это какая? — уже как-то устало переспросил я… кого?

Управитель, кажется. Нет, не кажется, а точно. Серые глаза, стихия воздух. Я заглянул в свои записи жетона. Вот он. Феор. Сегодня было столько имён, что даже моя память отказывала. А может, я просто устал и даже не старался запоминать имена.

— Это та, глава, где какой-то непонятный сброд. Слабаки, которые даже не могут толком сказать, как они намереваются приносить пользу ор… — то ли под моим взглядом, то ли от полыхнувшей печати, Феор поперхнулся, откашлялся и поправился. — Семье, конечно же, семье, глава.

— А где Дарая, почему она не ответила тебе?

— Она занята с теми, кто просит плату за свои навыки, глава. Простите, глава, вы были ближе. Я виноват.

Я жестом остановил попятившегося Феора.

— Я надеюсь отыскать среди этих людей скрытые таланты, Феор.

— Таланты, глава?

— Да. Они слишком слабы, чтобы привлечь к себе внимание каких-то мастеров и никогда не имели подобной возможности. Я хочу проверить их в формациях, которые ищут таланты. Начертания, Массивы, Указы, поиск ловушек, приручение и тому подобное.

— Хм, — потёр подбородок Феор, — я понял вас, глава, но большую часть мы не сможем проверить здесь и сейчас. Это сложные формации. Мы забрали с собой то, что сохранили, но установить их дело не одного дня.

— Да, — согласился я с ним. — Я подозревал это, поэтому думал создать такие проверочные формации уже в нашем городе, после основания фракции.

— Я понял, вас, глава, но что мне делать с ними сейчас?

— Хватит приставать к главе с мелочами! — рыкнул вошедший во всё ещё разгромленный зал Седой, — Проверь то, что мы можем проверить сейчас, и пристрой их к какому-то делу. Пусть даже дворы подметать и воду таскать.

— Какой ещё дворы подметать? — следом за Седым ворвался ещё один комтур, вернее, старейшина. — Да среди них четверть, не меньше, пришли сюда либо следить, либо украсть что-то. Пусть сидят и дальше в своём загоне.

Этого идущего я помнил и без подсказок записей жетона. Мой новый старейшина стражи. Рагедон. Не успел Артус ничего ответить на моё предложение, а теперь у меня действительно есть старейшина стражи. Пусть и в подчинении у него, считай, всего с десяток человек.

— Ты предлагаешь их так и таскать за собой? — огрызнулся Седой. — Никчёмным и бесполезным грузом? Они должны отрабатывать хотя бы кусок хлеба.

— Глава! — Рагедон повернулся ко мне. — Глава, у меня не хватит людей, чтобы следить за всеми.

— Тебе и не нужно, — прошипел Седой. — Чего следить за этими убогими? Встанешь, раскинешь восприятие и следи себе сам за всеми. Кто проскочит мимо тебя и твоего внимания?

— Проскочат те, кто лишь притворяются слабаками. И кем мне их останавливать?

— Скажи ещё, некем?

Я потёр бровь, глядя, как они все повышают голос и как пятится Феор, стараясь не привлекать к себе их внимание. Похоже, это не первый раз. И вот он поддался на уговоры Седого и пришёл вместе с ним?

Ответ был очевиден. Раз этот Властелин здесь, а не ушёл с Красноволосым и тем, кто выдавал себя за Морщинистого, то да, это тот, кто поверил Седому изначально.

Между тем