— Не, — отмахнулся я. — Тащи сам, мне он слишком жирный будет, да и на тебя Виргл будет косо смотреть, если Ларг ему доложит.
— Да ему лень будет столько языком болтать, — упрямо продолжил Рат.
— Это ты не ленись, бери и тащи, а мне еще двадцатку до темноты собрать нужно, — я решил закончить бесполезные споры и забраться повыше, чтобы оглядеться и наметить путь, а потому принялся карабкаться по стене.
— Еще норму? — непонимающе уточнил Рат снизу.
— У любимчиков свои привилегии, — насмешливо ответил я ему уже с третьего этажа.
Отсюда открылся удивительный вид на пустошь. Над широкой полосой белого песка, стелющегося почти до горизонта обычная блеклая серо-зелёная полоска весенних трав пустоши неожиданно раскрасилась яркими желтыми пятнами, которые, казалось, сейчас оторвутся от земли и взлетят в нависающее над ними темно-синее небо.
— Эй, стой! — крикнул я в спину уходящего Рата.
— Чего? — мгновенно обернулся мальчишка. — Передумал?
— Нет, — я еще и помотал головой. — Есть еще предложение.
— Такое же выгодное? С удовольствием! — Рат аккуратно опустил камень и довольно потер руки.
— Не совсем. Не выгодное. А если поймают, — я помедлил, — то еще и накажут.
— Кхе, — закашлялся мой собеседник, замолчал и принялся перетягивать ремешок, который стягивал его длинные, ниже плеч волосы в хвост на затылке. — Ладно, рассказывай.
— Мне сверху видно все, — таинственно начал я.- И вижу я, что начала цвести акация.
— Да, время пришло, уже почти лето началось. Отец вчера еще сказал, что зацвела. И? — Рат вздернул бови.
— Я не знаю как ты, а я хочу сделать подарок сестре. Принесу ей цветов, — я ткнул пальцем в сторону пустоши.
Я видел сверху и то, что Рат замялся, не готовый сразу согласиться на мое предложение. Да, дело пахло ремнем, если узнают, что дети уходили в пустошь без взрослых. Дело даже не в наказании, а в реальной опасности этого дела. Придется уйти с песков, где нам угрожают только скорпионы и змеи, и войти в пустошь, где легко можно попасться в лапы леопарда. Нам даже шакал страшен. С другой стороны каждый в деревне, кому исполнилось хотя бы восемь-десять лет, хоть раз, но сбегал в пустоши. Чаще из простой бравады или на спор. А я предлагаю дело. Пусть и совсем никчемное в глазах некоторых.
— Уговорил, — хлопнул в ладоши Рат. — Мне как раз нужно замириться с Дирой.
Присыпав камень песком, мы легким бегом, которым старые охотники могут часами передвигаться по пустоши в случае нужды, минут за сорок проскочили полосу почти голого белого песка и под нашими ногами появилась первая скудная земля пустоши с пучками еще по-весеннему яркой травой. Обычно пояс песка вокруг деревни гораздо шире, но не в этом месте. Иначе я и не смог бы, пусть даже с высоты, увидеть деревья. Здесь, не считая редких светлых скал, оставшихся от почти полностью разрушившихся зданий древних, негде укрыться хищнику, но мы все равно остановились и внимательно огляделись. Рат ткнул меня в бок и показал в какую сторону нужно смотреть. Квартики. Вернее их дозорный выглядывает из-за кочки, оценивая нашу опасность. Намек понятен. Любой ребенок знает, что если видишь этого осторожного мелкого хищника, то врагов рядом нет. Бежим дальше.
— Ты так не успеешь собрать камней. Мало времени до темноты останется, — нарушил молчание Рат.
— Ерунда, — я воспользовался поводом и остановился перевести дух. Я не столь вынослив, как Рат и пот уже начал лезть в глаза, привлекая мух. Выбрал кусок рукава почище и вытер лицо. — Не первый раз я не выполню двойную норму.
— А вообще лихо у тебя выходит, — сын дяди Ди улыбнулся и показал мне большой палец. — Я видел там на доске уже двадцать два? Я обычно с обеда почти до вечера по руинам ползаю.
— Просто это охота не для тебя, — я подколол парня, который мечтает ходить с отцом в пустошь.
— Даже не подумаю спорить. Я учусь добывать мясо, которое оставляет за собой следы. Мне нет дела до хитростей камней. Осталось не так долго и я забуду про это муторное дело. Уж лучше сидеть скоблить шкуры от жира или полировать рога, — я лишь молча развел руками и, не ответив, побежал.
— Удачно, — теперь я ткнул Рату в сухую палку, валяющуюся у подножия выбранного дерева. Как это сборщики, которым разрешено после сезона дождей собирать сухую древесину, пропустили ее? — Ты с ней стоишь на страже, а я полез.
Ухватившись поудобнее за низкую ветвь, я подтянулся, взбираясь по шершавому стволу приятного темного оттенка. Сложность начнется, когда я начну пробираться по ветке. Дерево сплошь покрыто шипами длинной в половину моей ладони. Хорошо что мне нет резона беречь одежду. Она и так стара и вся в дырах. «Ну-ка, еще чуть-чуть», — подбодрил себя. Я добрался до удобного места, с которого, наконец, смог дотянуться до свесившихся сверху молодых веточек с цветами. Девочки будут рады.
Глава 4
Сегодня я чуть пораньше вышел на работы, поскольку не знал точно, как долго мы будем вдвоем собираться и как быстро дойдем, а потому сейчас беззаботно лежал на берегу реки и бездельничал в ожидании, пока подтянутся остальные. Можно было бы и самому начать работать, да, боюсь, никто не оценит. Лежал я с полным комфортом, потому что беспокоился о сестре и припас циновку из рафии, которую и раскатал на сухом песке. От реки немного тянуло ночной прохладой, но, помня о наступающей жаре, это было даже приятно. Поэтому расположившись с полным удобством я развлекался тем, что рисовал на небе воображаемые картины, которые создавал в своей голове из разноцветных завихрений энергии. С каждым днем эта фантазия у меня получается все лучше и лучше. Теперь даже летающие в вышине птицы не мешают мне, наоборот, я научился с их помощью делать свои картины все более живыми. Это вообще не имеет отношения к Возвышению, но неплохо меня успокаивает и настраивает на предстоящую кропотливую работу со своим телом. Сверху начал раздаваться знакомый визг, Скирто появился, пора начинать, пока он нас не заметил. Я с неохотой начал нежно гладить по светлым волосам Лейлу, которая пригрелась у меня под боком и задремала, добирая самый сладкий утренний сон. Просыпайся, цветочек.
Это очень странно, я в ошеломлении глядел на свои руки без единого следа веревок от ведра. Эти два месяца, которые я провел, представляя