– Это вы не начинайте! – поднявшись на ноги, ринулся он в атаку. – Я два года инструмент собирал! По крупицам! Я своими руками оснастку ладил! Сколько инстанций прошел, кто помнит?! Сколько порогов обил, а?! – набирая обороты, распалялся преподаватель. – Ставку вторую взял, чтобы кабинет под мастерскую переоформить да сырье закупить! Кто-нибудь помнит?!! С мальцами по вечерам сидел да ремеслу обучался с ними вместе! Что, плохо было?!
– Никто не пытается с вами спорить, – попытался сдать назад чиновник, понимая, что себе дороже будет вступать в эту в общем-то заведомо проигрышную дискуссию.
– И не спорьте! – взвился в ответ тот. – Мальцам наука была, раз! – для наглядности начал он загибать пальцы. – Из моих по дворам с пьянью никто не шастал, два! Валенки какие были; дачники, вон, нарасхват разметали, три! А как девочки догадались их цветастыми делать, так из Москвы приезжать начали! А станок прядильный нашли да сюда привезли! Девочки, вон, мастер-классы, или как их там, по ткацкому делу организовали! И что?
– Николай Сергеевич… – попытался вставить слово один из хорьков, но, напоровшись на яростный взгляд преподавателя, предпочел стушеваться и быстренько заткнуться.
– Что ни делегация высокая, так обязательно к нам в школу; милости, мол, просим! Мы историю свою чтим и изучаем! – не унимался между тем Николай Сергеевич. – Компьютерный ваш класс никто почему-то снимать не приезжал! А музей мой, вон, по Центральному телевидению показывали!
– Так никто ничего и не отбирает, – не выдержав тираду, поднялся с места тот самый родственник – хозяин антикварной лавки. – Просто в специально оборудованном помещении станок и прочие товары старины будут в большей сохранности, чем в, прямо скажем, проходном дворе школьного подсобного кабинета, – словно бы подтверждая затертую до дыр пословицу про горящую шапку, важно закончил тот.
– Вот под опись нотариальную, может, и отдам! И то подумаю!
– Ну к чему такая формалистика, – обиженно насупился родственник. – Мы же как лучше хотим.
– Как лучше? – снова взвился Булыцкий. – Кто мне поисковый отряд помогал оформить, а? Или хоть копейку на экипировку и миноискатель выделил, а? Кто там хотел как лучше?! – передразнил он родственника. – Или журнал регистрации входящих и исходящих писем показать?! Отказано! Выделение средств из бюджетов не является целесообразным! Или вообще без ответа! Это тоже ваше «как лучше»?
– Ну что вы как маленький, ей-богу, – снова протянул тот. – Поисковые работы связаны с повышенным риском для ребят. Травмы, раны, угрозы для здоровья и психики…
– А я, наверное, зря трудовик, да?! А кто тут всех первую медицинскую помощь оказывать учит, а? А на каникулах кто первый в «Скорую помощь» добровольцем уходит; хоть на подхвате, а все равно не теоретик, по стенгазетам учившийся! Да у вас на всю школу два человека, которые помощь могут квалифицированную оказать: я да Леха Спиридонов!
– Не кипятитесь, Николай Сергеевич, – попытался остановить его встрявший в разговор Бэкаэм.
– И кто мне манекен обещал для обучения, а? Пусть хоть простой самый, не медицинский! Хоть какой-то! Уже второй год пороги обиваю, – нащупав очередную болевую точку, ринулся в атаку тот.
– Зачем вам он? – поняв, что вляпался, Бэкаэм лишь беспомощно развел руками. – Наша школа – признанный лидер. За год – ни одного происшествия…
– Ну и слава богу, что никаких! – снова рубанул тот. – А случись что, не дай бог? А меня со Спиридонычем не окажется рядом?! Что делать будете?
– Бессистемные поиски, – высокомерно встрял родственник, – нарушают культурные слои и мешают будущим археологам, лишая их возможности…
– А может, вас без хабара оставляют?! – буквально ринулся в атаку на того преподаватель. – А то я смотрю, по лесам блиндажей да окопов вскрытых немерено! А в вашей лавке, я смотрю, не переводятся медали да скарб тех годов! Уж не из них ли, а?
– Простите, но я продолжать полемику в таком тоне не собираюсь, – с чувством оскорбленного достоинства родственник распрощался с коллегами и, не удосужив своим вниманием ни разбитого Бэкаэма, ни поникших хорьков, ни оторопевшего дьяка, важно двинулся прочь из актового зала.
– А цепа с серпами?! – в спину ему проорал Николай Сергеевич, да так, что тот, вжав голову в шею и прибавив ходу, засеменил к двери. – А исторические находки?! Кому плохо?! Школе? Так школа с того получала! И музей краеведческий для мальцов – наука! И по деревням походы! И миноискатель! И археологические экспедиции с привлечением известных ученых и исследователей! Вон за лето сколько насобирали! А докладов сколько на форумах от наших учеников-то! А грантов! И открытия, пусть и мелкие! И монеты, и гвозди, и клинки в музей!!! И прибыль какая-никакая! И по телевизору показывали! – он безжалостно добивал позорно тикающего с поля брани оппонента. – И не разовые-то акции были!!! Каждое лето!!!
– Администрацию родители жалобами забросали, – поняв, что его защита рухнула, и за себя, и за родственника попытался оправдываться Бэкаэм. – Мальчики очень уставали.
– Так и силой их никто не тащил ни в мастерскую, ни в походы; сами приходили! А неблагополучных среди них сколько было, кто считал?! Тех, на которых сладу до этого никакого не было?! Так шли! Занимались! Учились! Деньги какие-никакие, но домой несли! А тетешкался я с ними, как со своими! Уму-разуму учил! Это кто помнит?!! Только у меня эти неблагополучные с остальными дружбы водили. Вон, если надо, друг за дружку горой шли! Где такое еще было, а? А то что угомонились?! Вон, участковый, пока мастерская в школе была, и звать их как позабыл! А как в походы я их уводил, так на радостях всей администрацией помогали собираться; кто харч приносил, кто транспорт выбивал по линиям своим служебным!
А компьютерный класс на какие шиши обновили, а? А этот ваш, как его там? Ин-тер-нет… А ведь отобрали! И мастерскую оттяпать хотят! И этот на экспонаты, вон, – кивнул тот вслед громыхнувшему дверью родственнику, – пялиться повадился шастать! Уже и клиентов водить начал, пес!
– Экспонаты, Николай Сергеевич, не имеют никакой исторической ценности, – лысеющая голова родственника на секунду выглянула из-за двери, но тут же исчезла, напоровшись на яростный взгляд.
– Школа – не коммерческое учреждение и не ставит целью получение прибыли…
– Ну так и не пойте мне про ком-мер-ци-а-ли-за-ци-ю! – словно сплюнув, по слогам проорал тот ненавистное слово, да так, что, казалось, в зале задрожали стекла. – Коммерсанты, тоже мне, – чувствуя острую нехватку воздуха, сбавил обороты пожилой человек.
– Какое это имеет отношение к коммерциализации?! – попытался возразить Бэкаэм, попятившись назад, за спины вдруг ставших такими маленькими родственников, бояр и прочих холуев. Впрочем, те, засуетившись, быстренько похватав папочки да сумочки, по одному утекли прочь из зала, оставив своего покровителя наедине с разъяренным преподавателем. – Коммерциализация здесь при чем? – уже совсем жалобно, словно прося пощады, проканючил директор, но тут же