Старшим партии загонщиков, составленных из трех десятков полуафриканок, Ланей и особо доверенных Волчиц, назначили Гуга, а помощником у него стал французский школьник Оливье Жонсьер. Все загонщицы и загонщики хорошо освоили ходьбу на лыжах и получили на время исполнения своих обязанностей по теплому полушубку и светло-серой кроличьей шапке. Эти шапки бригада Ляли шила из шкурок кроликов, которые иногда попадались в силки, расставленные вокруг нор кроличьей колонии. Вроде бы не так часто был улов на этой бесшумной охоте, но уже почти полсотни теплых и удобных шапок, предназначенных для тех, кому придется работать на холоде, в распоряжении вождей племени Огня имелось. Выдавать такие шапки в личное пользование они планировали тогда, когда будет достигнут стопроцентный охват – то есть на следующий год. Тут еще надо учесть такое обстоятельство, что летом у кролика шкурка очень плохая и для шапкостроения не годится, а значит, с наступлением весны скорняжная мастерская неизбежно прекратит свою работу.
Помимо стрелков и загонщиков, в охоте непременно должен был принять участие и медицинский работник. Поскольку Марина Витальевна находилась на восьмом месяце и была не в состоянии сопровождать охотничью партию в ее скитаниях по кустам и буеракам, то выбор с неизбежностью очевидности пал на мадмуазель Люси. С тех пор как она из оппозиции перешла в медработники, ее больше никто не называл Люськой. Теперь для большинства членов племени Огня она была нейтрально Люся, или даже ласково Люсенька. Так вот, Люся была ошеломлена тем, что ей надо идти на это охоту, и даже два раза переспросила у своей начальницы, не перепутал ли чего Андрей Викторович. Потом, убедившись, что все верно, и она нужна на охоте всего лишь как санинструктор, бывшая учительница пожала плечами и покорилась сложившимся обстоятельствам. Охота так охота. Знала бы она, во что все это выльется – не была бы так спокойна. Но об этом немного позже.
Помимо людей, в охоте принимало участие все взрослое собачье население племени – Зара, Майга и Шамиль. Полугодовалых Зариных отпрысков, как родных, так и приемных волчьей породы, пришлось оставить дома, посадив на ременные поводки. Ох, и лаю с воем от них было, а то как же – обидели хвостатых и мохнатых дитяток, не взяли с собой на интересную прогулку.
После завершения всех организационных мероприятий, когда все было подготовлено, смазано и налажено, был определен план охоты, которая начнется следующим утром от ямы с пищевыми отходами, где собаки возьмут след кабаньей банды. Хотя собаки – это уже перебор, на свежем снегу и так все хорошо видно.
4 января 2-го года Миссии. Четверг. Дом на Холме.
Люси д`Аркур – бывший педагог и уже не такая убежденная феминистка
В этот день мы встали еще затемно. На завтрак нам, как каким-нибудь миллионерам, приготовили жареную красную рыбу с грибным соусом. Все ели в молчаливой сосредоточенности. В какой-то момент я обратила внимание на то, что меня перестало донимать отсутствие привычной мне вегетарианской еды. Огромные количества жирной мясной и рыбной пищи перестали быть для меня раздражающим фактором. Наверное, все дело в том, что жизнь среди дикой природы с большим количеством свежего воздуха и тяжелого физического труда требует совсем иных рационов, чем те, которые привык потреблять изнеженный перекладыванием бумажек горожанин двадцать первого века.
Привыкнуть к мясной диете действительно было нелегко. Поначалу я ела через силу, постоянно пребывая в страхе, что если начну отказываться от еды, эти русские свяжут меня и начнут кормить силой… Теперь-то я понимаю, как абсурдно выглядели мои опасения. Мне даже немного стыдно, что я относилась к этим людям с такой неприязнью. Что же касается моих вегетарианских привычек, то с некоторых пор мясо не просто перестало вызывать у меня отвращение, но его вкус мне даже стал нравиться… После обильной и жирной пищи как-то хорошо становилось, по всему телу разливалась приятная истома.
К тому же оказалось, что бледный цвет моей кожи – вовсе не природная особенность. Когда я стала есть мясо, мое лицо стало выглядеть свежей и моложе в силу появившегося на нем румянца. Улучшилось состояние волос и ногтей – а я-то там, дома, до попадания сюда, все покупала дорогие крема и лосьоны… Да и поправиться я зря боялась – пребывая по большей части на свежем воздухе, будучи постоянно занятой делом, я не набирала лишние килограммы, а мои мышцы только крепли – да так, что подобного эффекта не мог бы дать никакой фитнесс. Безусловно, я стала значительно ближе к дикарским идеалам женской красоты, которые, кстати, разделяют и русские вожди.
После завтрака мы не спеша и очень тщательно оделись, взяли свои лыжи и по очереди вышли на щиплющий щеки морозец и хрустящий снег. Ясная первобытная ночь встретила нас россыпью звезд и светом золотого полумесяца в предрассветном небе. Сначала путь наш лежал до ямы с объедками, вокруг которой все было испещрено двойными следами кабаньих копыт. Эти обжоры протоптали сюда отчетливую тропку. Тем не менее в лучших охотничьих традициях собакам дали обнюхать отпечатки на снегу. Те заволновались, а затем, натягивая поводки, решительно затрусили вперед, в сторону леса.
Охота началась. Мы поспешали вслед за собаками на лыжах, и я хорошо ощущала радостную приподнятость и азарт, что завладели нашей большой компанией. Все это передалось и мне, хотя первоначально я не особо рвалась на это мероприятие. Но теперь жалеть не приходилось. Мне было интересно и весело, а главное, тепло. Вчера вечером мадам Марина позвала меня к себе и вручила целый ворох одежды. Своей русской зимней одежды, купленной еще в Петербурге в специальном магазине, где одеваются охотники. Там был меховой полушубок, крытый непромокаемой бело-зеленой пятнистой тканью, такая же шапка-ушанка и высокие ботинки на меху. Я была тронута едва не до слез. «Желаю тебе удачи, подруга, – сказала мадам Марина, с русской сердечностью обняв меня за плечи, – будь осторожна, нас ждет еще много великих дел.»
Так я шла, слегка скользя охотничьими лыжами по снегу, и думала о том, что жизнь, в общем-то, прекрасна. Разве могла я когда-нибудь предположить, что мне доведется пережить такое потрясающее приключение? И что оно изменит меня настолько, что от прежней Люси д`Аркур останется лишь внешняя оболочка? Да и оболочка эта уже не совсем та, что раньше. Теперь мои окрепшие за последнее время мышцы