Нет. Не видела. Обычно этого павлина видно сразу издали.
Он буквально озаряет своей ослепительной энергетикой все пространство. Не заметить его очень сложно.
Поэтому я только качаю головой в разные стороны и пожимаю плечами.
– Смотри! Это для него, – восклицает она и прямо здесь приспускает пояс юбки, показывая ярко-красное нижнее белье. Какой ужас... – Он сегодня такой перевозбужденный, что мне уже страшно, что он может сделать с моим телом этой ночью.
Я пытаюсь закрыть ее своим телом, чтобы никто кроме меня не смог увидеть ее прелести во всей красе.
– Боюсь представить... Ой! – не успеваю улыбнуться и отскочить, как в меня с огромной силой врезается шатающийся в разные стороны бугай. И все содержимое желтого цвета, что было в моих руках, проливается в область груди. – Да, блин! Эй, это моя праздничная рубашка...
На глазах наворачиваются слёзы, и я готова прямо здесь разрыдаться, а этот парень, даже не сказав «извини», уже скрылся с места преступления.
Ох, блин.
Это самая дорогая вещь, что у меня есть. Я в ней собиралась завтра пойти на экзамен! Как знала, что ее нельзя было надевать.
– Не переживай ты так, – подруга берет со столика салфетки и пытается вытереть пятно. Делая тем самым только хуже. Я громко всхлипываю. – Да брось, Рит, давай я принесу тебе переодеться. У любимого в этой квартире много моей одежды.
Идея кажется хорошей.
Отлично. Переоденусь и пойду наконец домой, потому что здесь ловить нечего, одно расстройство.
Благо на меня никто не обращает внимания и не видит этого ужаса. Иногда полезно быть никому не нужной и незаметной.
Подруга исчезает на несколько минут, а возвращается с топиком в руках и отдаёт его мне. Я с прищуром смотрю на эту вещь, которую в жизни не надела бы. Но все же беру, потому что иного выхода у меня нет.
– Куда же мне идти?
– Да в любую комнату, где ещё не занято, хотя, можешь пойти в ту, что вдали, – усмехается она. – До неё никто обычно не доходит.
Киваю и направляюсь в ту сторону, куда было указано. Столкнуться с кем-либо, или, не дай бог, помешать страстной парочке, мне крайне не хотелось.
Решаю все же найти туалет, чтобы переодеться там, но сразу понимаю, что все занято. И судя по всхлипам и разговорам за дверью, кого-то бросил парень. Значит, это надолго.
Ладненько.
Сворачиваю в сторону, куда мне указала подруга. Подхожу к нужной двери, предварительно стучу и прислушиваюсь к звукам.
Тишина.
Захожу в комнату, сразу кидаю взгляд на огромную кровать, заправленную в чёрный шелк. На поверхности которой были рассыпаны лепестки белых роз.
Красиво. Романтично. Немножко пошловато.
На всех полках по стенам стоят горящие свечи красного цвета, вот это меня смутило. Фантазия сразу нарисовала разного рода картины в голове. И все они были с эротическим подтекстом.
Мамочки.
Это куда же я попала?
По телу неосознанно пробегает неконтролируемая дрожь, заставляя меня взбодриться.
Нужно побыстрее отсюда уходить, чтобы не вляпаться в неприятности.
Как понимаю, это комната хозяина квартиры.
Было бы не очень хорошо с ним столкнуться, здесь он меня явно не ждёт.
Но выхода у меня нет, не могу же я в таком виде идти домой. Поэтому как можно быстрей снимаю с себя испачканную рубашку, кидаю ее на пол, потому что портить ей такой перфоманс на постели было бы кощунством.
В душе разгорается обида.
Почему же я такая невезучая? Один раз пришла, чтобы повеселиться, а все оборачивается вот так.
Но это ещё не самое неприятное, через что мне предстоит сегодня пройти.
Слышу, как позади захлопывается дверь, а после гортанный знакомый голос:
– Уже ждёшь, мышка.
Глава 5
Не успела я повернуться на голос, как на талию легли требовательные руки, заставляя меня вздрогнуть от испуга.
– Что...
Топик выпал из онемевших пальцев в тот момент, когда столкнулась с наглым лицом хозяина квартиры. Сердце подскочило, и я вскрикнула от неожиданности. Эта ситуация пугает не на шутку.
Он смотрит прямо на мою грудь в самом обычном полупрозрачном лифчике, которую я не успела прикрыть.
Это заставляет меня опустить глаза вниз.
Я с позором заметила, что вершинки ни с того ни с сего стояли и смотрели вверх. Привлекали к себе внимание.
Парень это явно заметил, и по его лицу расползлась зловещая, не предвещающая ничего хорошего, ухмылка. От вида которой мне стало плохо.
Мозг отказывался работать и единственное, что я смогла, это только хлопать ресницами. И наблюдать за тем, как Рязанов скользит тягучим взглядом по моему телу.
Облизываясь как голодный зверь.
Поднял взгляд выше, я встретилась с пьяными, карими глазами подонка, что не собирался оставлять меня наедине, давил своей энергетикой.
Не знаю, чего хотелось больше: сбежать или дать пощёчину этому наглецу, что не спускал с меня глаз.
Не нравится мне это. Ой, как не нравится.
Оставаться в одной комнате с невменяемым парнем – это плохая идея. Нужно брать себя в руки и поскорее уходить.
– От-отвернись, пожалуйста. Я сейчас уйду, – прохрипела я и сделала шаг назад, все же прикрывая наготу руками.
Сердце остановилось, когда он сделал синхронный шаг ко мне, вновь вставая вплотную. Возвышаясь надо мной как гора.
Невольно подмечаю, что я и раньше понимала, что он высокий, под два метра ростом, но, когда он стоит перед тобой так близко, невольно начинаешь ощущать себя маленькой букашкой.
Хотя все баскетболисты высокие, но этот... он ещё и большой. Широкий.
Одна его ладонь, как две мои!
Такой и раздавить может, даже не заметив. Или ещё чего...
Я что, думаю о его телосложении?
Мое сердце птичкой бьется в грудной клетке, а дыхание с каждой секундой становится чаще. И это не от волнения.
Жар приливает к щекам, что в момент начинают яро гореть.
Бежать надо, бежать. Но тело, подпитываемое страхом, окаменело и отказывалось меня слушаться.
Как бы громко мозг не трубил о предстоящей опасности, я стояла неподвижной статуей.
Просто не могла понять, что здесь происходит.
– У тебя такая мягкая кожа, как шёлк, – сказал парень невнятным голосом и рукой провёл от талии до груди.
Тело задрожало от столь интимного прикосновения, мурашки табуном пробежали по тем участкам, где были его пальцы.
Ни один парень не касался меня.
Я этого не хотела, да и желающих особо не было.
Я всегда была незаметной девушкой.
Никто не хотел уложить меня в постель, да я и сама не стремилась скорее распрощаться со своей девственностью. Хотя мне уже стукнуло двадцать.
Но вот здесь я оторопела по-настоящему, от такого напора, что не укладывался в голове.
Вот это наглость! И главное