Пришлось обдумать и составить этот самый график с четкими временными рамками. А то ведь я и правда увлекаюсь и выпадаю из реальности.
Вот так мы и стали существовать. Вставали рано, плотно завтракали (я в столовой, Ирма на кухне с остальными слугами), выезжали в Тьяру. В полдень тень меня звала тихонько, чтобы не мешать остальным посетителям библиотеки, и мы, выйдя из читального зала, спускались в холл к расставленным там широким диванчикам или выходили на улицу и устраивались на скамейках под деревьями. Там — легкий перекус из того, что дала в дорогу Жужа. Какие-нибудь пирожки, ватрушки или булочки. Запивали из фляжек чем-то сладким и возвращались в читальный зал, в котором есть, понятное дело, было запрещено. И я снова читала до четырех дня. После этого мы полноценно обедали в ближайшей таверне и отправлялись на прогулку по городу.
Накануне вечером, сверяясь со списком достопримечательностей Тьяры, выбирали место, которое я хотела осмотреть. Ирма показывала мне город, рассказывала то, что знала. Покончив с экскурсионной программой, возвращались домой. До ужина занимались каждая своими делами, а после вечерней трапезы я уходила в кабинет и утыкалась в «Справочник по расе оборотней». Моя телохранительница видела, что именно я читаю, и наверняка понимала, почему я сделала такой выбор, но никак его не комментировала. Лишь по ее эмоциям я могла догадаться, как она относится к этому.
Ирма воспринимала меня… как любопытного котенка, который делает первые шаги в жизни, хочет казаться взрослым и серьезным, но у него пока плохо получается. Она действительно умилялась. А я не могла понять, обижаться мне на это или нет. Я же уже взрослая! И самостоятельная! И сама за себя отвечаю. И не только за себя…
После того как я сняла личину подростка противоположного пола, ко мне пусть не за один день, но вернулся мой истинный характер. Спокойствие, вдумчивость, усидчивость, уверенность в себе и в своих правах. Тот целитель оказался прав, искусственно созданный и накрепко прилипший образ делал меня более инфантильной и пугливой. Не знаю, с какой целью мама заложила это в амулет. Может, чтобы манера поведения не выпадала из образа и соответствовала внешности? Теперь уже не у кого узнать. Но при всех своих знаниях и умениях я частенько вела себя в то время как четырнадцатилетний ребенок.
Я быстро привыкла к незаметному тихому присутствию Ирмы в моей жизни. Ее редко было видно, практически никогда не слышно. Если она не скрывалась в подпространстве, то занимала какой-то стратегически удобный угол или неприметное место в том помещении, где я находилась, и затихала. Она почти никогда не заговаривала со мной на какие-то отвлеченные темы, только по существу. Или же изредка ненавязчиво расспрашивала меня о семье и прошлой жизни, но так деликатно, что я сочла нужным отвечать ей правдиво.
Умолчала я лишь о своей расовой принадлежности и о том, кем была моя мама. Ирма считала меня человеком, потенциальным магом, и я не спешила ее разубеждать.
Проштудировав тома «Справочника по расе оборотней» и «Истории магии», я вернула их в библиотеку. Про свой народ мне еще и Ирма что-то рассказывала, если у меня возникали вопросы и сомнения. И только «Энциклопедию истории мира от сотворения до сегодняшних дней» предстояло читать еще ох как долго. Но у меня в голове наконец-то начала складываться более-менее цельная картинка окружающей реальности.
Разобравшись с оборотнями и их особенностями, приступила к такому же вдумчивому изучению культуры, физиологии и психологии гномов. Тут уже моим консультантом стала Жужа. Маленькая гномочка очень гордилась своей хозяйкой, которая так ответственно подходит к общению со своим окружением и тратит время на изучение таких «страшно толстых и жутко умных книг».
К слову, именно Жужа уговорила меня сыграть для домочадцев на гитаре, которую я привезла с собой из странствий, или на рояле, стоящем в гостиной. Сама лично принесла мне как-то во время ужина невероятно вкусный десерт и, смущаясь и вырисовывая пальчиком загогулины на скатерти, спросила:
— Леди Рэми, а вы уже отдохнули после долгой дороги? — дождалась моего озадаченного кивка и продолжила: — А когда споете и сыграете? Мы так любим музыку… Все ждем, пока вы захотите помузицировать, чтобы послушать. Можно, да?
— Ох, а я и забыла, что обещала вам, — замерла моя рука с ложечкой, не добравшись до рта. — Увлеклась литературой, и как-то не до музыки стало. Ведь нужно столько всего выучить. Хотите сегодня?
О да! Они хотели. Так что я дала им час на то, чтобы закончить все сегодняшние дела, и велела прийти в гостиную.
Ну что ж… Давно мои пальцы не касались струн и еще дольше клавиш.
К указанному времени все домочадцы собрались на обещанный им концерт. Я с легкой улыбкой мазнула взглядом по их лицам, горящим предвкушением. Это они еще деликатные и терпеливые. Вон сколько ждали, надеясь, что я пожелаю музицировать и они смогут послушать. И лишь выдержав весьма приличный срок, робко напомнили о своей любви к прекрасному.
К слову, количество домочадцев так и не увеличилось после прихода Ирмы. Господин Жаник отказался от конюха, сказав, что и так прекрасно справляется, к тому же оборотница следит за своим мерином сама (вот уж не знаю, когда она успевает, но следит). Я тоже частенько захожу к Тайфуну и пусть не всё, но что-то делаю для своего жеребца. Посему господин Жаник так и остался единственным мужчиной в нашей женской компании.
От идеи нанять камеристку я тоже отказалась. Привыкла за месяцы скитаний справляться собственными силами. Даже с платьями обходилась сама, так как все наряды, заказанные и купленные мною в Тьяре, были таких фасонов, что помощь при их надевании не требовалась. А учитывая, что благодаря зачарованному эльфийскому составу у меня вновь отросли волосы, сейчас спадавшие густым золотым водопадом ниже колен, как и раньше, то и тут я обходилась без помощи прислуги. Уж что-что, а заплести косы я могла и без постороннего вмешательства. Это высокую прическу самой сделать невозможно, а уж соорудить две косы, пусть даже и сложного плетения, — не проблема. Посему я редко беспокоила Маршу или Линду, нуждаясь в их помощи. А следить за моим гардеробом им не составило проблем.
И вот сейчас, вечером, в ожидании моего выступления супружеская чета заняла диван и чинно сидела, держась за руки. Сестрички Марша и Линда вдвоем заняли одно большое кресло, тесно прижавшись друг к другу. Жужа присела на низенький пуфик, чтобы ноги в воздухе не болтались. Все же гномочка намного ниже людей. А тень, неслышно проскользнув за