Но да сейчас не об этом.
Сейчас меня волновала несчастная душа балерины, которая не знала, что умерла, которой осталось всего шесть дней, и которая отчего-то очень не хотела обращаться в «police».
Я все-таки протиснулась в кабинет и тихо прикрыла за собой дверь.
— Я тебя спрашиваю, какого хрена!? — чуть ли не проорал Сергей Николаевич, таким я подполковника еще ни разу не видела, точнее, не слышала. Я втянула голову в плечи, осторожно повернулась и застыла на месте.
Орал он не на меня, орал он на мужика, вольготно сидевшего на казенном стуле. Мне видны были только широкие плечи, взлохмаченные длинные, до плеч, волосы и руки в татуировках. Сергей Николаевич стоял, отвернувшись к окну.
Я попробовала так же незаметно, как и появилась, скрыться, но проклятый пакет выдал с головой. Оба мужчины тут же обратили на меня внимание.
— Мешать не хотела, — подняла вверх руки. — Могу зайти попозже, — постаралась улыбнуться я, мазнув взглядом по незнакомцу. Тонкий нос, короткая щетина и какие-то холодные, неестественные глаза. Странные глаза и взгляд непонятный, словно насквозь смотрит, словно мимо, хотя я кожей чувствовала, что его внимание сосредоточено сейчас на мне.
— Свободен, потом договорим, — дернул головой Сергей Николаевич.
Мужчина легко пожал плечами и гибко поднялся на ноги. Мать моя женщина, какого же он роста?
Я скользнула в сторону от двери, почему-то касаться его даже мельком не хотелось.
— Присаживайся, Мара, раз пришла, — указал мне на стул подполковник, все еще продолжая сверлить взглядом направляющегося к двери мужчину.
Я сначала нажала на кнопку кофеварки, достала чашки, сахар, выложила пирожки на тарелку.
— Это и есть Волков? — спросила, поворачиваясь.
— Это мог быть кто угодно, — пожал плечами Сергей Николаевич.
— Нет, это Волков, — покачала головой. — Интуиция.
Хотя, на мой взгляд, ему бы больше подошла фамилия Змеев. Было в этом мужчине что-то такое. Плавные движения, скупая мимика, широкая усмешка и… холодные, почти желтые глаза. Не как у кошки, как у змея.
— Ты знаешь, что за взятки, вообще-то, положено наказание?
— Это не взятка, это откровенный подхалимаж, — пожала я плечами, разливая кофе и пододвигая к подполковнику пирожки с капустой.
— Теть Роза готовила?
— Конечно.
— Ну хоть признаешься, уже хорошо. Мар, я поспрашивал по поводу твоей балерины. Пока тишина везде, о пропаже никто не заявлял, в консульстве уверены, что с ней все в порядке. Маргарет Мур действительно приехала на гастроли из Чикаго, в Москве еще полторы недели должна пробыть. Завтра у них, кстати, первое выступление. Я попрошу кого-нибудь из ребят связаться с директором трупы, но…
— Понимаю, — кивнула, прихлебывая кофе. — В общем, машину мы с Китом не трогали, забрали только вещи. Да и пока это не связано с причинами ее пребывания в отеле, честно говоря, меня мало интересуют обстоятельства ее пропажи, и почему никто не заявил. Но смерть явно насильственная, у девушки половина черепа отсутствует. В общем, информацию я вам дала.
— Мара, ты же знаешь, нет тела — нет дела.
— Знаю, буду сама разбираться. Мне кажется, что ее убийство никак не связано с тем, что Мур пришла в «Калифорнию».
— Хочешь, Волка к тебе отправлю, вы…
— Нет! — подняла я руку, обрывая мужчину. — Не надо, Сергей Николаевич.
— Что? Не понравился, — сощурился подполковник, то ли утверждая, то ли спрашивая.
— Он посторонний, я посторонних в отель не пускаю, вы же знаете. И да, не понравился.
— И чем же?
— Почему такой интерес к этой теме? — вздернула я бровь.
— Да у нас вся женская часть коллектива от него глаз оторвать не может, а ты нос воротишь. Хочу понять, кто прав?
— Я не говорю же, что он не привлекательный, — дернула плечом, — но у меня от этого парня мурашки по коже.
— У тебя? У той, кто говорит о развороченном черепе балерины, как о погоде?
— Представьте себе. Все, не хочу больше о вашем новеньком.
— Ну, не хочешь — как хочешь. Скажи, а больше у тебя постояльцев не было?
— Нет, пока только американка, почему спрашиваете?
— Не бери в голову, так, просто любопытно.
Ну-ну, любопытно, как же. Я улыбнулась, сделав вид, что поверила, и перевела тему, а уже через двадцать минут быстренько попрощалась и с Сергеем Николаевичем, и с Любовью Васильевной и отправилась пытать Лешку. Мальчишка сначала попробовал сопротивляться, но потом все-таки раскололся: скорее всего, в городе завелся маньяк, и на след его выйти пока так и не получалось. Я вытянула из паренька почти все, что он знал по этой теме, и выскользнула на улицу, быстро попрощавшись, на ходу набрала номер Кита. Надо было проверить, не проснулись ли постоялица или близнецы.
Но в отеле все было тихо.
Дождь продолжал идти, небо оставалось хмурым, а я думала о маньяке. Точнее, о его жертвах. Лешка сказал, что орудует засранец уже месяца полтора, но в отель его жертвы не попадали. Пока не было ни одной из шести. Неужели ни у кого из них ни осталось в руках той ниточки, что превращает души в призраков, что вынуждает их тревожить покой близких и оставаться в этом мире, что держит не хуже стального каната, заставляя мучиться и страдать?
Как-то верилось с трудом.
Насильственная, страшная смерть, как правило, бесследно не проходит ни для кого: ни для близких жертвы, ни для самой жертвы.
Ладно. Вот придет кто-то, тогда и будем разбираться, а сейчас — балерина.
Я сбежала по ступенькам, перепрыгивая через лужи, свернула за угол здания и чуть не врезалась в королеву улья. Инесса-принцесса как раз выдыхала сизый дымок от тонкой сигареты и сладко улыбалась новенькому. Они стояли под одним зонтиком, почти вплотную прижавшись друг к другу, причем зонт явно принадлежал Змееву. Тьфу, то есть Волкову.
В общем, в парочку я чуть не врезалась и хорошо, с душой, наступила на изящные и стопроцентно очень дорогие лодочки Соколовой.
— Мара, серьезно, что с тобой не так? — зашипела девушка, проявляя «искреннюю» заботу.
— Я промокла, не выспалась и ужасно тороплюсь. А с тобой? — ехидно выгнула бровь, намереваясь все-таки как можно быстрее добраться до машины.
— Ты, как всегда, само очарование, — сладко улыбнулась Инесса.
— Ты еще меня пьяной не видела, вот тогда я действительно перестаю себя контролировать, — спокойно отбила я, наблюдая, как округляются глаза у принцессы.
— Шутишь?
— Если тебя это успокоит, то да, — Инесса снова зависла на несколько секунд.
— Что-то ты сегодня быстро? Что, Сергей Николаевич тебя наконец-то… — что там наконец-то меня Сергей Николаевич, я не дослушала, в кармане джинсов телефон проорал: «Дайте Ром!»
Я дернулась и полезла за мобильником: только же звонила Киту, все ведь хорошо было.
— Да.
— Мар, только что из доставки звонили, сказали, ты не доступна, спрашивали, ты сама заедешь или будешь ждать до завтра?
Я задрала голову к небу, вгляделась в серые тучи и задумалась. Дождь сейчас был мелким и редким, особых хлопот не