— Там не было звуков! — дошло до Ника. — Там, holy crap, не было ни единого звука! Котя! — он повернулся к коту, намереваясь его разбудить, но барс уже не спал.
Вздыбленная шерсть, оскаленные клыки — котенок снежного барса молча сверлил взглядом стену над лазом, ведущим наружу.
— Там кто-то есть? — шёпотом спросил Ник, залезая в уже остывшие ботинки.
В ответ Котя лишь прижал уши, не сводя со стены пристального взгляда.
До этого момента Ник даже не задумывался о прочности своего подснежного иглу. Но сейчас, глядя на испуганного ирбиса, он почувствовал себя жутко уязвимым и беззащитным.
— Пошли в тоннель! — Ник практически вслепую упаковал ранец, закинул его себе на плечо, даже не поморщившись от боли, стрельнувшей в руке.
— Ррррррр! — зарычал барс, не двинувшись с места.
— Серьезно? Какой-то тоннель пугает тебя сильнее, чем стоящее на улице нечто? — удивился Ник. В левой руке он держал ледокол, в правой рапиру.
Ирбис зло дернул хвостом, и Ник не стал переспрашивать. Сейчас все его мечты о жаренной рыбе и баньке казались настолько нереальными, что хотелось выть. В ночной тишине послышался хруст сминаемого снега, и глухой удар.
Человек и барс настороженно следили за стеной, сквозь которую, казалось, идет зеленоватое свечение, но все равно пропустили момент удара.
Ум!
По стене пробежала одинокая трещина, тут же засветившаяся мертвенно-зеленым светом.
— Hell, no! (прим автора: Чёрта с два!) — оскалился Ник, стискивая рукояти ледокола и рапиры.
Висящий на груди амулет начал жечь кожу даже сквозь нателку, но Ник не обращал внимания, чувствуя как энергетический центр, расположенный в районе копчика, наполняет тело небывалой силой.
— Иди сюда, трус! — неожиданно для себя крикнул парень, выплескивая выработавшийся адреналин, — Пора надрать тебе зад!
Глава 3
В Нике боролись два чувства. Снести с ноги треснувшую стенку и положить конец терзающей его неизвестности и броситься стремя голову в черный туннель. И то, и то было глупо и бессмысленно. Поэтому выкрикнув угрозу и почувствовав себя уверенней, Ник остался на месте.
Внимание! Слугам и золотарям запрещено использовать воинское (за исключением посохов) и метательное оружие. В случае использования холодного оружия произойдет повторное понижение всех характеристик на 10 %
— Брысь, — прошипел Ник, зло смаргивая не вовремя появившуюся надпись.
Котя с удивлением покосился на своего хозяина, и Нику пришлось пояснить:
— Это не тебе, друг.
Умб! — стены берлоги сотряс второй удар, и парню резко стало не до объяснений с котом.
«Надо было вскипятить кипятка!» — мелькнула в голове запоздалая мысль.
Умб-бам! — Третьего удара иглу не выдержало, и кусок стены рухнул во внутрь упав на щиты.
— Holy crap! (прим автора: Чёрт возьми!) — выругался Ник, отшатываясь назад.
За стеной стояла смутная фигура в темном балахоне из-под капюшона которого шло мертвенно-зеленое свечение. Если бы кто-нибудь попросил Ника описать, кого он увидел перед собой, парень незамедлительно бы ответил: Смерть!
Котя глухо, всем телом, зарычал, готовясь броситься на зловещую фигуру, но Ник не собирался еще раз терять своего друга. Он шагнул вперед, выставив рапиру перед собой и замахнулся ледоколом.
— Ххххххххыыыыы! — усмехнулась фигура и резко бросилась вперёд.
Следом произошло сразу несколько вещей.
Искры, гуляющие по взъерошенной шерсти Коти, слились в одну, и по балахону стегнула небольшая, но яркая молния.
Фигура, не обратив внимания на электрический разряд, налетела на рапиру Ника. Ей как будто было плевать на полметра стали, оказавшиеся у нее в животе.
Правую руку Ника тут же обдало могильным холодом, амулет резко похолодел, потянув из Ника силу, а вокруг парня и барса вспыхнула полупрозрачная золотая сфера.
— Хэк! — Ник рефлекторно ткнул ледорубом в область капюшона, но его удар пропал зря.
Появившаяся сфера отбросила незваного гостя далеко назад. Балахон зацепился за осколок стены, послышался треск, полное нечеловеческой злобы шипение и мертвенно-зеленый свет полностью исчез.
— Оно… ушло? — сфера мигнула и исчезла, но Ник, как бы ему не хотелось, не спешил опускаться на землю.
Котя фыркнул и принялся деловито вылизываться.
«Неужто пронесло? — подумал парень, отмахнувшись от появившихся системных уведомлений. — Не до вас сейчас!»
Он вбил ледоруб в пол, со стоном выронил обжигающе-холодную рапиру и только после этого позволил себе опуститься на колено. Безумно болела рука, жутко хотелось есть и спать, в районе копчика, казалось, кипит нерастраченный адреналин, отчего тут же заболел живот. Ник хотел было прилечь на щиты, но его привел в чувства ворвавшийся в иглу ледяной ветер.
О том, чтобы ночевать здесь не было даже и речи, ветер был настолько сильный, что Ник, несмотря на всю свою морозоустойчивость, почувствовал, что начал дрожать.
— Что думаешь, Коть? — он покосился на барса, который перестал вылизываться и неодобрительно смотрел на разрушенную стену. — Идем спать в коридор, ведущий к горному туннелю, или… Ник мотнул головой направо, в сторону отхожей комнатки.
Снежный барс недовольно дернул хвостом, оценивающе посмотрел на хозяина и направился к пробитой в стене дыре.
— Да ну ты брось, — Нику на мгновение показалось, что кот шутит. — Туда? Сейчас?!
Ирбис остановился, обнюхал кусок балахона, повисший расколотой стене иглу, смешно чихнул и утвердительно кивнул.
— Ну знаешь, — растерялся Ник. — Идти в ночь по снежной равнине, по которой бродит злобный демон — такое себе удовольствие.
Котя задумчиво посмотрел на Ника, повел ушами и направился на выход.
— Ну как знаешь, — покачал головой Ник. — Дай хоть ранец соберу.
Он достал телефон, глянул на оставшуюся зарядку и включил фонарик.
Быстренько переупаковал ранец, параллельно с удовольствием очистив котелок от холодной гречки. Надел пуховку, сунул в карман динамофонарь, с грустью посмотрел на одинокую верхонку.
Идти в ночной лес было, по мнению Ника, глупо, но чутью кота он доверял на все сто. С сожалением пробежавшись взглядом по ставшей уже родной берлоге, Ник привязал баклер к страховке и присел у рапиры.
Трогать её ему совершенно не хотелось, но оставаться без удобного инструмента для строительства иглу Нику не хотелось. Он надел на руку верхонку и аккуратно коснулся рукояти рапиры.
Несмотря на флисовую перчатку и утепленную варежку, пальцы Ника мгновенно заледенели.
— Ах ты ж! — он отдернул руку и покосился на ход идущий к горному туннелю.
Идти в темноту совершенно не хотелось. Но и лишиться «снегорезки» он не мог. Чертыхнувшись, Ник подтянул к себе рюкзак и схватил с земли рапиру.
Рука тут же заледенела, но на этот раз Ник был к этому готов. Быстро, но ловко воткнув рапиру в рюкзак, он надавил сверху и отклонил рукоять так, чтобы лезвие клинка вспороло нижнюю треть ранца.
Легонько ударив сверху, Ник убедился, что рапира надежно сидит в рюкзаке, а её лезвие находится во