– Вот тебе и контакты.
Стивенсон слегка обиделся, но не подал виду.
– Девушка поведала этому Шепарду что-нибудь интересное? – спросил Даггерт.
– Послушайте, расспросите его сами, – уже с трудом скрывая раздражение, Стивенсон указал головой на выход.
– У него было алиби? – не обращая внимания на этот жест, спросил Флинн.
– На следующий день после исповеди он уехал на какую-то конференцию пасторов, и вернулся лишь через неделю после того, как обнаружили труп.
– Ты уверен? – недоверчиво спросил Даггерт.
– Мы тщательно проверили его алиби в первую очередь, – Стивенсон снова обиделся, и вновь не подал виду. Затем взял блокнот, лежавший на столе под рукой, что-то в нем записал, оторвал листок и протянул детективу:
– Это адрес церкви.
Детектив прочитал вслух:
– 7-я Стрит. Церковь Святого Павла.
– Поймите, я не имею право нарушать тайну исповеди. Я уже говорил об этом на прошлом допросе вашему коллеге.
– Мы в курсе, это был наш сотрудник Стивенсон. Он любезно посвятил нас в детали вашего разговора.
– Чем же еще я могу вам помочь?
– Возможно, Стивенсон упустил важные детали, – ответил Даггерт.
– Или вы забыли упомянуть нечто существенное, не придав этому значение, – добавил Флинн.
– Я сообщил все, что знал.
– И тем не менее, Святой Отец…
– Какой еще информации вы от меня ждете?
– Отец Шепард, на днях был найден второй труп молодой и красивой девушки двадцати восьми лет.
– Второй труп? – удивленно спросил священник.
– Ее звали Трейси Кларк.
– Господи, опять убийство, – возбужденно произнес Шепард.
– И если мы не остановим преступника, в скором времени будет найдено еще одно тело, – спокойно настаивал детектив.
– Нам важно знать любые мельчайшие подробности, – сказал Флинн.
– Боже, упокой душу этой несчастной девушки…, – с глубоким сострадание произнес Шепард. – Как, вы сказали, ее зовут? Кларк?
– К сожалению, теперь уже звали.
– Упокой, Господи, душу несправедливо убиенной Кларк, – священник перекрестился и поцеловал распятие, которое достал из широкого рукава сутаны.
– Господь непременно этим займется. Сейчас нам необходимо спасать души потенциальных жертв хладнокровного убийцы, – настойчиво произнес Даггерт.
– Будьте вежливы в доме Божьем, – парировал священник.
– Простите, Святой Отец.
– Я не знаю, что еще сказать. Могу только помолиться, чтобы Господь помог вам в расследовании.
– При всем уважении, Святой Отец, ваши молитвы нам не помогут, – деликатно заметил Флинн.
Шепард было чуть не обиделся окончательно, но Даггерт посмотрел с укором на помощника и отвлек внимание, продолжая задавать вопросы более мягким тоном:
– Может, есть информация, которая не так уж и нарушит тайну исповеди? – осторожно прощупал Даггерт. – Любовь, подозрительные связи…?
– В сущности, ничего подозрительного на исповеди сказано не было, – священник сдался быстро, поскольку, в действительности, девушка ничего такого не сообщила, что нельзя было предать огласке, в связи с такого рода обстоятельствами. Но и нового следствию ничего не сообщил: – Кэри поведала о своей депрессии из-за смерти бабушки, которая ее растила. Она потеряла родителей, будучи еще маленькой девочкой. Бабушка была для нее самым близким человеком. Да, вот еще, но думаю, это уже не секрет. Кэри неизлечимо болела. Бедняжка узнала об этом незадолго до смерти. Это все, что я могу вам сказать.
– Святой Отец, где вы были в день убийства девушки?
– Кэри?
– Кого же еще?
– Вы сказали, что найдено тело новой жертвы. Полиция навещает меня уже второй раз и удивляться, откровенно говоря, нечему.
– Тогда ответьте, где вы были в обоих случаях.
– Я уже отвечал на этот вопрос, – священнику становилось не по себе. – Меня вызвали на собор, если дело касается Кэри.
– Да, конечно, – привычка задавать вопросы, на которые Даггерт итак знал ответ, давала возможность понаблюдать за реакцией собеседника. Как опытный детектив, Даггерт использовал любые возможности, чтобы выстроить логическую цепочку и прояснить картину. Поведение и эмоции людей играют не менее важную роль, чем факты и улики. Так он считал. – А если дело касается новой жертвы?
– Что касается новых обстоятельств, то здесь я могу сказать, что приехал лишь сегодня, ранним утром.
– Вот как?
– Меня не было в городе неделю. Вы можете проверить нашу бухгалтерию, в ней хранятся все документы по расходам.
– Наш коллега все проверил, когда вел дело Кэри. Что касается последней отлучки, мы обязательно установим и этот факт.
– Есть свидетели, – Шепард начинал слегка нервничать.
– Не переживайте, Святой Отец. Спасибо за помощь и всего доброго.
Священник проводил полицейских к выходу, вернулся в храм и стал молиться перед главным распятием.
У выхода из церкви Даггерт отдал несколько распоряжений Флинну:
– Проверь еще раз этого Отца Шепарда: биография, связи, алиби и прочее. Ты знаешь, что делать.
– Думаете, Стивенсон небрежно проделал свою работу?
Раздался звонок мобильника. Даггерт лишь с третьего раза продавил кнопку ответа и поднес телефон к уху. Прошло несколько секунд, детектив выслушал собеседника и, раздраженно вжимая кнопку с потертым рисунком красной трубки, разорвал соединение, теперь уже с пятой попытки.
– Едем в участок. Готовится совещание.
Глава II
Здесь любовь не живет с тех времен,
Как утихли за рéками пальмы…
***
Солдат облокотился на дерево. Выдалась пара минут наедине. Страна была чужая. Официально, все уже кончилось. Он находился здесь нелегально. Их взвод выполнял специальные задания, работая с прежней агентурой и подпольем. Хотелось вернуться живым.
Зеленый бамбук раскачивался и потрескивал. Листья пальм терлись об него острыми ветками, оставляя невидимые засечки на толстых зеленых стволах. Дул легкий освежающий ветер. Вдруг, послышались шаги. Из джунглей вышел враг. Оба застыли. Возникла гнетущая пауза, время остановилось. Резко отпрыгнув и падая на левый бок, солдат жмет спусковой крючок – автомат выдает очередь. Противник успевает вскинуть оружие на долю секунды позже, врезается коленями в опавшую листву и валится замертво, грудью на свой карабин.
Сержант откинулся на спину и стал смотреть в небо сквозь нависающие ветки деревьев. Неконтролируемый смех пронзил встревоженные трели хаотично разлетающихся птиц. Капли слез стекали по щекам, отрывались, падая в теплую, и без того сырую, землю… Очередь!!! Истерику прервали выстрелы. Стало больно в груди. Небо застыло, облака перестали плыть. Деревья замолкли и больше не раскачивались, пальмы затихли. Солдат с трудом оторвал голову от земли. Размытая фигура в нескольких шагах впереди сжимала в руке автомат. Из дула струился свежий дымок.
Детектив вздрогнул и проснулся. Дождь стучал по стеклу. За окном автомобиля появился размытый полицейский департамент. Флинн заглушил двигатель.
В специальном зале для оперативных совещаний все было готово: установили специальный экран, развесили фотографии, схемы, карты и приготовили другие, необходимые для следствия вещи.
Офицеры, детективы, психолог, криминалисты, судмедэксперт, начальник отдела и шеф полиции заняли свои места. В помещение вошли Даггерт и Флинн, сели с краю.
Первым выступал Ремс, коренастый мужчина пятидесяти семи лет, неунывающий оптимист с хрипацой в голосе, начальник отдела серийных преступлений. Его густые усы и седые волосы ежиком гармонично сочетались с горизонтальным шрамом на левой скуле – последствие службы в армии молодым пехотинцем.
Ремс подошел к большому экрану и начал выступление, переключая слайды с фотографиями жертв, мест преступлений, улик и прочей информацией, которым следствие обладало на этот момент:
– Что мы имеем? Два убийства за последние три месяца! Белые женщины 28-ми и 30-ти лет. Тела доставляют на место обнаружения в специальных мешках. Почерк одинаковый. Выводы! – подходил к заключению начальник отдела. – Мы имеем дело с серийным убийцей, маньяком! По всей видимости, его интересуют девушки со схожим типом внешности; возможно, диапазон возрастов также ограничен. Места обнаружения тел отличаются от места, или, прошу обратить внимание, мест убийства.
– «Железная логика», – не сдержался про себя Даггерт.
– Но не так все просто, коллеги.
– «А, ну да», – вновь мысленно прокомментировал детектив.
– Передаю слово нашему психологу, – Ремс бросил важный взгляд на доктора и деловито уступил трибуну для вещания.
Элегантные очки в тонкой металлической оправе придавали свой шарм. Штатный полицейский психолог Элис Рид, красивая женщина 32-х лет, в строгом элегантном костюме, продолжила доклад:
– По характеру преступлений и их оформлению, мы имеем следующий портрет убийцы:
1. Это мужчина от тридцати до сорока лет. Может немного младше или старше.
2. Белый.
3. Педантичный.
4. В детстве пережил сильный шок. Возможно, подвергался насилию, но не факт.
5. Неприязни к противоположному полу не испытывает.
6. Не садист.
7. Не сексуальный извращенец.
– «Пальцем по воде», – подумал Даггерт. – «Обычная логика».
– Что ж ему надо, черт бы