- Дщерь, хорошо ли ты обдумала, что делаешь?
- Да, мой жених - прекрасный и достойный человек, и я с радостью приняла его предложение.
"Прекрасный и достойный" запереминался с ноги на ногу, но, в свою очередь, сообщил, что счастлив на мне жениться. И нет, ребенок его не смущает - он считает его своим.
Совершенно двусмысленное выражение.
Представила, как взбесится Андреас, когда ему донесут о произошедшем. А в том, что доложат уже к вечеру - я не сомневалась. Он-то уверен, что почти вернул жену - и тут такой удар топором по корням развесистого мужского эго!
Дома я сняла прицепленную к голове кружевную накидку, которую одолжила мне тетушка Бет, и устало опустилась в кресло. Куда я опять влипла? Хотя, если что, разведусь - не впервой.
Новоиспеченный муж подошел ближе... а потом присел на ручку моего кресла.
- Еще небольшая формальность.
Наклонился и прижался ртом к моим губам. Я вытаращила глаза и замахала руками - мы так не договаривались! В ответ Холт фыркнул и водрузил пятерню правой руки мне на грудь. Чуть сжал пальцы. Левая оказалась где-то за спиной, в районе поясницы. Я взвыла и ткнула пальцем ему в плечо, стараясь попасть в подживающую рану. Холт тоже взвыл и отпрянул прочь.
- Могли бы ограничиться пощечиной. - Тон мужа был нейтрален, будто и не он меня только что лапал. - Вы понимаете, что если ваш экс-супруг заявит, что наш брак фиктивный, мне и вам придется сообщить под присягой, целовались ли мы и - готов поручиться что формулировка будет максимально обтекаемой, дабы не нарушать приличий - было ли у нас что-то еще? Вот теперь мы оба можем ответить с чистой совестью, что да, целовались. В губы. И что-то еще было. А если кто-то поймет это неправильным образом, мы же не виноваты?
Невольно засмеялась.
- Простите, я поняла вас неверно.
- Вот с этим "вы, вас, ньер, ньера" тоже надо что-то делать... - задумался Холт. - Скажите, как я могу вас называть?
Внимательно посмотрела в серые глаза под изломом черных бровей. Верю я ему? Пожалуй, да.
- Зовите Ситой.
- Сита, я для тебя отныне Рейн. А имя для дочки у тебя уже есть?
Невольно расцвела в улыбке:
- Да. Сонеали. Как солнышко или весенняя капель. А еще так звали мою прабабку - самую сильную магиню за всю историю нашей семьи.
- Красивое имя для девочки, - Рейн улыбнулся. - Ну что, перекусим пирожками на кухне и снова садимся за работу?
Перебирая бумаги, я косилась на Рейна. Муж. Ну пусть фиктивный... но все равно не чужой человек. Сколько мы знакомы? Уже три месяца. А что я про него знаю? Да только то, что он мне сам рассказал на другой день после ранения - что он личный королевский эмиссар. Высокая должность, большие полномочия. И он достиг этого в столь юном возрасте.
- Сита, хочешь что-то спросить?
Покачала головой. Обращение на ты сбивало с толку. Не хочу. Я вообще не планировала выходить замуж снова... а тут на тебе! Ну Андреас, ну ты гад!
- Кстати, потом, если у тебя возникнет желание, думаю, что смогу заставить вернуть ньера Тинтариса присвоенное наследство твоей матери. Нет, не отвечай сейчас. Просто запомни. И, если захочешь, скажи мне.
Не скажу. Потому что заставить вернуть - хочу. Но сама! Не полагаясь на другого мужчину, не прячась за чужой спиной. Да, сейчас пришлось... но пусть это будет в последний раз.
Еще один червяк начал грызть меня ближе к ночи...
- Ерзаешь. Что случилось?
- А если нас спросят, спали ли мы на одной постели? - решилась я.
- Думаю, от беременной на таком сроке никто этого не ждет. Но поскольку вряд ли, если дойдет до разбирательства, будет упоминаться дата... - Рейн фыркнул. - Не беспокойся.
Поздно вечером, когда я уже легла, он постучался ко мне в дверь. Со своими подушкой и одеялом. Скупо улыбнулся уголком рта:
- Чего не сделаешь для ближнего?
Устроился на кровати с краю, повернулся ко мне спиной:
- Спокойной ночи, Сита.
- Спокойной ночи, Рейн.
Я завозилась, устраиваясь поудобнее. На спине спать было плохо, на животе - невозможно, а вот калачиком на левом боку - вполне приемлемо. На другой стороне кровати тоже задвигались. А потом я почувствовала, как с меня тянут одеяло. Вцепившись в угол у груди, зашипела...
- Не волнуйся. Мне нужен только край. Понимаешь, зачем?
Хм-м... понятно. В одной постели, под одним одеялом. А про то, что задом к заду, не касаясь друг друга, нас вряд ли догадаются спросить.
Он затих, даже дыхания не слышно. Я полежала-полежала и незаметно уснула тоже.
А когда проснулась утром, его уже не было в комнате.
Рейн оказался прав: спустя неделю мне опять пришлось встать перед тем же самым храмовником, положив руку на черный ларец и молясь про себя Рианнесу, чтобы мы угадали с вопросами.
Андреас пожелал присутствовать при испытании. Стоял, скрестив руки на груди, в великолепном пунцовом камзоле, и сверлил глазами в упор. Давил. Интересно, а куда он дел Орсетту? Та, небось, рассчитывала, что после моего исчезновения освобожденный от законной коровы красавец торжественно поведет ее в Храм. Угу, размечталась...
Рейн тоже был здесь. Прислонился в неброском темном камзоле к стене, с интересом рассматривая носки своих черных начищенных сапог. Потом поднял глаза на меня и улыбнулся уголками губ, словно подбадривая: "Не волнуйся, все будет хорошо".
- По иску, выдвинутому ньером Андреасом лен Тинтари, слушается дело о признании недействительным брака ньеры Алесситы лен Ориенси и ньера Реиндэлла лен Холта. Брак был заключен здесь восемь дней тому назад, - сообщил присутствующим храмовник. Вперился тяжелым взглядом в меня и спросил в лоб:
- Вы спите вместе с мужем?
- Да. - Я потупила глаза и покраснела, вопрос действительно казался очень нескромным. И, сглотнув, добавила: - После заключения брака не было ни