Дусманис выносит меня на улицу. Прохладный воздух отрезвляет, но смелее не делает. То, что произошло со мной, в голове не укладывается. Я пришла с подругой в бар немного выпить, развлечься, насмеяться вдоволь и, конечно же, отлично провести время. А началось какое-то безумие. Наверное, это конкуренты устроили «праздник» Дусманису. Говорят, что он владеет почти всеми заведениями на побережье. Конечно, всяким мелким бандитам это не нравится. Только всех их найдут, я больше, чем уверена. Они заплатят, а Дусманис станет еще богаче. Скоро заканчиваются каникулы и нам с Катькой пора возвращаться к учебе, а я влипла во что-то совершенно дикое.

— Где моя подруга? — получается что-то вроде сипа, голос садится.

— Понятия не имею, — хрипит «мой спаситель».

Зуб на зуб не попадает и непонятно, то ли это от холода позднего вечера, то ли от того, что я ужасно боюсь этого мужчину. И пусть мне действительно нравилось любоваться хозяином бара, но даже в самых своих смелых фантазиях я не могла представить, что окажусь прижата к его крепкому, мускулистому телу. Переспать с первым встречным? Ну это как бы не про меня. Вот только почему в таком случае, я словно воды в рот набрала? Не кричу «караул» и даже не бью его по спине? Волоски на теле становятся дыбом от разных картинок, что рисует воображение.

— Мы должны помочь ей.

— Незнакомый мужик тебя куда-то тащит, а ты беспокоишься о подруге?

Вздрагиваю от глубины его голоса. Висеть вниз головой не очень-то приятно, но я так сильно боюсь, что слова даются мне с трудом. Не знаю, что заставляет меня дрожать сильнее: сам Дусманис с его терпким мужским запахом самца готового к спариванию или то безумие, что творится у него за спиной. Я вижу перевернутую картинку того, как разваливается его бар, как что-то снова взрывается и горит, как дерущиеся люди вываливаются на улицу. Кто-то кидается на подмогу и начинает кататься по земле в общей куче, другие же снимают весь этот тихий ужас на мобильные телефоны. Завтра мы взорвем новостные передачи. А Дусманису будто совершенно все равно.

Решительной, твердой походкой он идет в сторону стоянки, где по моим предположениям стоит его новенькая шикарная тачка. Увидев все так же перевернутого, вверх колесами, черного, блестящего зверя, я даже сопротивляться и кричать не могу. На секунду мелькает здравая мысль: «А вдруг «хозяин жизни» запихнет меня в багажник?». Он такой сильный и крепкий, что кажется нести меня ему совсем не трудно. А еще он умудряется закурить. Я чувствую запах дыма и слышу, как он обхватывает сигарету губами, со смаком выпуская дым большими кольцами. Прикладывая сигарету к губам, он придерживает меня одной рукой, будто я не пятьдесят килограмм вешу, а пять.

— Восемнадцать есть? — спрашивает ледяным тоном.

Не сразу понимаю, что речь идет о возрасте и мне бы соврать, вдруг это его остановит. Но вместо того, чтобы поступить разумно, я вру и прибавляю себе год.

— Скоро двадцать, — отвечаю едва слышно.

Его добыча на сегодняшнюю ночь. И я абсолютно четко это понимаю, когда Дусманис с кем-то непринуждённо здоровается за руку, а затем шлепает меня по заду, варварски сжимая ягодицу.

И от этого я в шоке, меня будто поставили на паузу. Вишу вниз головой и не могу даже пошевелиться, хочу заорать от неожиданности, но не могу, в глотку словно песка насыпали. А еще от его горячей и сильной руки на моей заднице, по телу пробегает жар. Он концентрируется внизу живота и расплывается там тягучей, сладкой болью. Это предательское нытье раздражает. Да что же я за тряпка такая? Завелась с пол-оборота.

Единственное чему я радуюсь, что на мне длинная юбка. Мне дико стыдно. Тот, с кем поздоровался «хозяин жизни», проходит мимо, с интересом оглядывается, разглядывая мою наверняка раскрасневшуюся физиономию. Я закрываю лицо руками, чтобы не видеть этого.

— Приехали!

К моей радости Дусманис переворачивает меня, ставит на землю, а потом так же ловко заталкивает на переднее сидение. Сжав сигарету зубами, он наклоняется и в два счета пристегивает меня ремнем безопасности. Я вдавливаюсь в сидение, но не потому что мне не нравится его близость. Мое идиотское тело как раз-таки счастливо. Черные глаза, капельки пота на суровом лице, а этот мужественный подбородок и скулы. Нет, мое тело совсем не против. А вот разум вспоминает, что в баре Дусманис стоял с бокалом. Но напомнить ему об этом я не решаюсь. Пьяным он не выглядит, даже наоборот. Он обходит автомобиль и садится за руль. Включает мотор, а затем впервые проявляет эмоции, ударяя руками по рулю.

— Вот суки, надо же, на джипе в стенку бара въехали. Это же додуматься надо было.

Я снова вздрагиваю. Он осматривает меня своим темным взглядом и возвращается свое внимание к рулю. В дорогой машине моего «спасителя» играет тихая музыка и пахнет мужчиной. Настоящим, сильным и очень богатым. Этот аромат достатка невозможно ни с чем спутать.

У него звонит телефон. Тоже дорогой, последней модели.

— Да, за рулем, — пауза. — Хорошо, что всего два глотка успел сделать. Ой, Ген, да хоть в море скидывай, мне плевать на них, — одним движением сильных рук, он разворачивается, направляя автомобиль к выезду со стоянки.

Отключает телефон.

— Зовут тебя как? — поворачивается он ко мне, но не улыбается, скорее наоборот, смотрит с агрессией хищника.

— Маша, — выдавливаю я.

Он ничего не отвечает. И просто направляет машину по трассе в темноту ночи.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Сидя в автомобиле, рядом с Дусманисом, я дрожу от предвкушения и неизвестности. Краснею от каждого брошенного в мою сторону взгляда. Михаил раздевает меня глазами. Потребность обладать моим телом горит в них ярким пламенем. И оно такое сильное, что запросто может сжечь нас обоих. Дусманис так смотрит на меня, что я чувствую ползущее по коже возбуждение. Голодные глаза настоящего мужчины.

Я вздрагиваю, когда он притормаживает возле элитной многоэтажки.

— Выходи, — уверенно бросает, открывая водительскую дверцу.

Слушаюсь и неловко вылезаю из громоздкого автомобиля. Дусманис больше меня не держит и, звякнув брелком, направляется к