Лея дошла до стены и поняла, что она выложена из круглых бревен. Сарай? Через несколько минут она в этом убедилась, двигаясь по периметру вдоль стены. Причем довольно тесный и пустой.
– Как мы здесь оказались? – снова захныкала Вива.
– Ты ничего не помнишь?
– Я ждала, когда вы уснете, и сама задремала в кресле. А потом… очнулась здесь. Как же больно! Моя голова!..
– Похоже, кто-то одурманил нас усыпляющим зельем, – рассуждала Лея. – Поэтому мы ничего и не помним, как и не почувствовали. Если это так, то головная боль скоро должна притупиться. Просто, постарайся какое-то время не шевелиться.
Сама она последовала своему же совету – опустилась на пол, закуталась в одеяло и прислонилась к стене. Даже те несколько движений заставили голову раскалываться, и какое-то время Лея боролась с новым приступом тошноты.
– Нас похитили? – снова заговорила Вива.
Лея скривилась. На этот раз не от головной боли. Служанка мешала ей думать, а только так она могла хоть что-то понять. Хотя, чего тут понимать, и сама не знала. Она даже примерно не представляла, кому понадобилось их похищать и зачем. Разве что ради выкупа.
– Ужасно болит голова, – заплакала Вива.
И так тоскливо у нее это получилось, что сердце Леи сжалось в непонятном инстинкте. Она поняла, что должна поддержать эту напуганную девушку, что из них двоих именно она должна быть стойкой. Она подползла к Виве и прижала ту к себе. Молча ждала, пока та не перестанет всхлипывать. Лишь поглаживала ее по волосам и баюкала, как дитя. От заботы о ком-то ей и самой становилось легче. Не может быть, чтобы все было плохо. Скорее всего, это какое-то недоразумение, которое скоро счастливо разрешиться. Очевидно же, что похитители ошиблись, и вовсе не они им нужны. Так Лея успокаивала себя, все отчетливее понимая, что такие ошибки редко случаются. Вместе с осознанием в душе рос страх, но его Лея гнала изо всех сил.
– Давай попробуем уснуть. Вот увидишь, утром появится ясность, и время быстрее пролетит.
Она уложила Виву, подоткнула той со всех сторон одеяло, и сама легла рядом, обнимая и прижимая дрожащую девушку к себе. Она лежала и прислушивалась к ровному дыханию Вивы, пока и ее не сморил сон.
***
Кнуд с трудом восстанавливал события вчерашнего вечера. Да и жесточайшее похмелье слабо этому способствовало. Это ж надо было так надраться на собственной свадьбе! Да еще и проснуться в конюшне рядом с чавкающей сено лошадиной мордой. Осталось вспомнить, как он туда попал и с кем. Хотя, какая теперь разница. Уж точно это была не Лея – его новоиспеченная жена. Хорошо хоть, никто не встретился ему, когда он в одном исподнем белье пробирался из конюшни в свои покои. И куда делись его вещи? Где он вообще вчера раздевался?
Оказавшись у себя в комнате, Кнут завалился в постель и уснул с чистой совестью ничего не помнящего человека. Разбудил его приход матери.
– Проснись, сын, – довольно бесцеремонно трясла она его за плечо, пока не добилась результата.
Кнуд сел в кровати и сонно потер глаза.
– Я проспал завтрак? – потянулся он.
– Ты проспал гораздо больше.
Кая взирала на него так сурово, как не делала никогда, даже тогда, когда он совершал что-то из ряда вон выходящее. Она фактически испепеляла его взглядом, и это не сулило ничего хорошего.
– Что это? И где Лея?
Мать швырнула на кровать Кнуда какой-то свиток. Машинально развернул его и уставился в написанные ровным красивым почерком строки: «Жену свою ты больше не увидишь. Пришлю тебе ее голову, но сначала помучаю как следует. Асмунд».
– Что это? – оторопело уставился Кнуд на Каю.
– Это лежало на кровати Леи, болван! – выплюнула та. – Где ты провел ночь? Брачную ночь.
Кнуд напряг память. Что вчера произошло между ним и Леей? Кажется, он заходил к ней после празднества. А дальше?.. Они повздорили. Точно! Она кричала и вырывалась, как дикая кошка, и он не помнит, было ли между ними что-то. Дольше память отказывалась давать подсказки.
– Что у тебя с лицом?
Как же она достала! Ему и без того паршиво, так она еще и инквизиторский допрос устроила. Кнуд прикоснулся к лицу и скривился от боли. А это что такое? Кто это прошелся по его щеке чем-то острым? Лея? В голове что-то трепыхнулось, но очень слабо, почти незаметно.
– Ты выполнил супружеский долг?
Мать ждала ответа, которого у него не было. Но и не переспать с женой он тоже не мог, когда это он отказывал себе в таком удовольствии, да еще и с девственницей. Мало он их что ли перепортил среди рабынь?
– Конечно! – Кнуд гордо вскинул голову и посмотрел на мать.
– Приведи себя в порядок, мы едем к губернатору.
– Зачем?
– Заявить о похищении твоей жены и назначить награду за голову этого разбойника, – Кая подняла свиток с кровати и потрясла им перед лицом сына.
– А может, ну его?..
– Ты еще глупее, чем я думала, – скривилась Кая, с жалостью глядя на сына.
– Вот как? – обиделся он. – Только не я выбирал ее в жены, – пробубнил, вставая с кровати.
– Тебе ее выбрала великая Линн. Никто не может ослушаться духа семьи, и ты это знаешь.
– Ну конечно, крепость рода и все такое… – бубнил Кнуд, натягивая первое что попадалось под руку. – Из-за дурацкого предрассудка я должен жертвовать своей свободой…
– Предрассудка?! – появилась разъяренная Кая на пороге гардеробной. – Ты называешь предрассудком то, благодаря чему мы так богаты? Глупец! Людям не дано видеть будущего, они живут сегодняшним днем. И лишь духи на это способны. Они делают все ради укрепления рода. И если Линн велела тебе жениться на Лее и спасти ее семью от разорения, значит, так нужно было. Ты же ей за это обязан подарить наследника. Только так дух станет еще сильнее. Поторопись! – прикрикнула она. – Дорога каждая минута!
***
– Что ты собираешься делать дальше? Неужели правда сможешь убить ее?
Фрост наполнил две кружки элем и придвинул одну к Асмунду. Тот задумчиво сидел за столом и постукивал по нему пальцами, действуя другу на нервы.
– Хватит уже, а?! Как приехали, даже позы не изменил. Какие мысли тебя занимают? И давай выпьем, – поднял он свою кружку. – Ночка выдалась трудной.