– Так. Проанализируем ситуацию: мистер Томс – известный хирург, сэр Дерек – влиятельный пациент. Мистер Томс, прежде чем поставить подпись на свидетельстве о смерти, обязательно предпринял бы все предосторожности. Полагаю, коронер посчитает данный документ достаточным.
– А как же угрозы? Не сомневаюсь, что мужа убили! Я требую расследования.
Фокс задумчиво посмотрел на огонь.
– Возможно, вы пожелаете, чтобы я сам позвонил коронеру и изложил суть дела?
– Конечно, если вы возьметесь.
– Было бы лучше, если бы вы могли сообщить, кто точно подписал свидетельство о смерти.
– Это должен знать секретарь мужа, мистер Джеймсон. На три часа у него назначена встреча с премьер-министром.
– Сейчас без пятнадцати четыре.
– Я позвоню ему в парламент, – сказала Сесиль и принялась набирать номер.
Ей потребовалось время, чтобы разыскать Рональда и задать ему вопрос.
– Это был Томс? – спросила она в трубку. Ответ секретаря явственно прозвучал в комнате. – Спасибо. Вы обсудили это дело? Ясно. Нет, полагаю, что не надо, мистер Джеймсон. Я напрямую связалась с полицией.
Леди О’Каллаган повесила трубку и сообщила Фоксу, что свидетельство о смерти подписал Томс.
Полицейский позвонил коронеру и долго, приглушенно с ним разговаривал. Коронер что-то отвечал, и его голос звучал взволнованно. Леди О’Каллаган внимательно слушала и барабанила пальцами по ручке кресла – жест для нее прежде немыслимый. Наконец Фокс разъединился.
– Все, как я и предполагал. Он говорит, что не может вмешиваться.
– Следовательно, мне придется обращаться напрямую к премьер-министру.
– Я бы не стал этого делать, леди О’Каллаган. Во всяком случае, пока, – посоветовал Фокс. – Если позволите, я переговорю со своим начальником, старшим инспектором уголовной полиции Аллейном.
– Аллейном? Мне кажется, я о нем что-то слышала. Он ведь… – Сесиль О’Каллаган чуть не допустила промах и не сказала: «Он джентльмен». Видимо, действительно так разволновалась, что была на грани подобной оплошности.
Инспектор Фокс ответил просто:
– Да, он довольно известен. Высокообразованный человек. Я бы сказал так: не похож на меня.
Щеки Сесиль опять порозовели.
– Я благодарна вам за хлопоты, – произнесла она.
– Это наша работа, – ответил инспектор Фокс. – А теперь, леди О’Каллаган, извините меня, я должен идти. Немедленно переговорю со своим начальником и, если позволите, покажу ему письма.
– Показывайте.
– Благодарю. Всего хорошего.
– Не хотите ли что-нибудь выпить, перед тем как уйдете?
– Нет, спасибо. Вы очень любезны. – Детектив подошел к двери, обернулся и слегка поклонился. – Позвольте выразить вам мои соболезнования. Это большая потеря для нашей страны.
– Спасибо.
– Всего доброго, леди О’Каллаган.
– Всего доброго, инспектор.
Старший инспектор уголовной полиции Аллейн
Пятница, двенадцатое. День и вечер
– Привет, Братец Лис, – произнес Аллейн, оторвав взгляд от стола. – Куда это вас носило в вашем новом котелке?
– Ходил в гости к Снежной королеве, – ответил инспектор, проявив неожиданную фантазию. – Только имейте в виду: если я сказал «Снежная королева», то не имел в виду кокаин.
– Да ну? А что же вы имели в виду? Садитесь, покурите. Вы, кажется, взволнованы?
– Так и есть. – Инспектор посерьезнел, достал и прочистил трубку и важно посмотрел на начальника: – Я навещал жену покойного министра внутренних дел.
– Вот как? А вы делаете успехи.
– Понимаете, шеф, она утверждает, что это убийство.
– Убийство кого?
– Сэра Дерека О’Каллагана.
Аллейн положил трубку на стол и медленно повернулся на стуле.
– Надо же! – Бровь старшего инспектора взлетела на невероятную высоту, а уголок губ пополз куда-то в сторону, отчего его красивое лицо приобрело надменно-озорное выражение. – Что она за женщина?
– Эдакая замороженная леди, – ответствовал Фокс. – В общем, Снежная королева. Отнюдь не истеричка, если вас это интересует.
– Она из Крысбонов. Все Крысбоны отличаются холодностью. Я учился в школе с ее братом, и того, конечно, прозвали Крысомором. Ничего, что я говорю, как мистер Сплетник? Неприветливый был парнишка. Ладно, выкладывайте все от начала до конца.
Фокс рассказал, что ему удалось выяснить, задержавшись подробнее на письмах.
– Понятно, – буркнул Аллейн. – Она настаивает на расследовании?
– Да. И если мы ничего не предпримем, то дойдет до премьер-министра. Он ведь ваш приятель, сэр?
– Да, знаком я с этим стариканом. Недели две назад он вызывал меня по другому поводу, и мы имели беседу в духе Оппенгейма об этих самых террористах. Премьер-министр был очень обеспокоен и интересовался моим мнением: не грозит ли О’Каллагану опасность, если он будет продвигать своей законопроект. В подобных случаях ничего нельзя утверждать. Я ему так и ответил. Всегда может найтись какой-нибудь подающий надежды молодой коммунист, который подсунет бомбу. Хотя, честно говоря, я сомневался. Да, они время от времени безобразничают и доставляют много неприятностей, но я не верю, чтобы британские анархисты были убийцами. Анархисты! Слово-то какое vieux jeu [1] .
– Это, наверное, французский?
– Угадали, Фокс. Я всегда говорил, что у вас способность к языкам.
– Занимаюсь самообучением с помощью граммофона. И все же, сэр, террористы не шутка.
– Разумеется. Пээм [2] , как его называют, считал, что О’Каллагану требуется полицейская защита. И я с ним соглашался. Но больше ничего не мог поделать. О’Каллаган несерьезно относился к угрозам. И мы, как ты знаешь, ненавязчиво присматривали за ним. В тот день, когда заседал кабинет министров, чтобы решить вопрос о представлении законопроекта, я сам отправился на Даунинг-стрит. Мне стало известно, что туда собирается этот несносный Николас Какаров, и я действительно заметил его поблизости на улице. Вырядился самым смехотворным образом – кажется, фотографом – и удрал со всеми своими инфракрасными излучателями, как только увидел меня. А я взял такси и поехал за О’Каллаганом до самого его дома. Был момент, когда мы остановились бок о бок. Он включил в салоне машины свет, а я повторил приветствие.
– Его слуги надежны? – спросил Фокс.
– О да, этим мы занимались, но, разумеется, не могли добиться многого без разрешения О’Каллагана или без его ведома.
– Конечно. Думаю, ее светлость подозревает хирурга или девчонку.
– «Хирург или девчонка», подходит для названия кино. Сэр Джон Филиппс – способный врач и умеет управляться со скальпелем. Она считает, что он резанул не там, где надо, потому что О’Каллаган связался с его приятельницей?
– Она уверена, что сэра Дерека отравили. Во всяком случае, ее мысль такова, хотя в письмах – никакой ясности.
– Письма при вас?
– Да, вот они.
Аллейн внимательно прочитал послания.
– Знаете, Фокс, сотни людей сочиняют подобные письма, однако не собираются никого убивать.
– То же самое я пытался внушить и ей!
– Бедолага Фокс. Найдите-ка мне статью о его смерти.
Инспектор извлек из кармана газету.
– Захватил с собой.
– Вы ни о чем не забываете. Значит, он умер через час после окончания операции. Анестезиолог проявлял беспокойство, перитонит, перфоративный абсцесс, «не хотел устраняться от грандиозного дела», явно запустил свой живот. Все достаточно логично, и тем не менее… – Аллейн задумчиво потянул кончик своего аристократического носа. – Боже, – тоскливо заключил он, – придется идти встречаться с леди.
На лице Фокса отразилось облегчение.
– Если в этом деле есть что-то реальное, это будет громкое расследование. Как вы называете подобные случаи? – Он, смущаясь, произнес французские