Старуха расположилась в гостиной. Только появилась – и уже вовсю заголосил запылившийся телек. Сразу же зашелестели пакеты с гостинцами, засуетилась семья, закряхтела своим противным голосом сама бабка. Кажется, что моя квартира решила перегалдеть весь город, и только я, осторожно прошмыгнув в ванную, стараюсь быть как можно тише.
– Серёж, помоги мне! – то и дело скрипит старуха, доставая очередной пакет с овощами.
Отчим на подходе. Хватает увесистый свёрток с кабачками или огурцами и со всех ног бежит на кухню, положить в холодильник. Мама тоже пытается помогать, но уже скромнее. Она как-то говорила, что очень хочет понравиться свекрови, но старуха наотрез отказывается её принимать. И как с таким человеком можно находиться в одной квартире?
Ещё хуже становится, когда бабка вдруг замечает меня. Меня, «прицеп» и «неряху», которая «пялится как рыба» и «ничего толком сделать не может». Карга тут же щурит и без того мелкие глазёнки, хмурится и выдаёт:
– Как девку-то запустили! Ты хоть рубаху свою постирай, пятно на вороте.
– Это моя ночнушка, – тихо отвечаю я. Говорить надо как можно меньше – не к чему будет придраться.
– Ну и что, что ночнушка? На теле же носишь!
Господи, остановите эту пытку! Старуха, кажется, просто получает удовольствие от своих претензий. Лиза спит в пыльной футболке, которую носит каждый день – ничего, родная ж кровинушка! А как Татьяна с маленьким пятнышком на воротнике, так лучше и на глаза не попадаться.
Всякий раз, когда бабка появляется в этом доме, моя жизнь превращается в сущий ад. Старуха злится на весь мир и отрывается на мне. И ещё отчима науськивает.
Я правда стараюсь игнорировать её. Стараюсь постоянно держать в голове, что эту бабку злит одно только моё существование – знаю, что для своего сына она искала судьбу получше. Но как же иногда хочется чуда. Как же хочется верить, что в мире есть хорошие люди, которые не будут швыряться в тебя злобой или строить громоздкие стены равнодушия! И всякий раз, когда я слышу ругань или вижу пустые взгляды, я ощущаю себя чем-то мелким и ничтожным, недостойным любви. Я гляжу в зеркало и понимаю – заслужила. Вот была бы лучше, даже эта бабка гордилась бы мной. По крайней мере, уважала бы.
Полдня сижу тихо. Даже из комнаты не вылезаю, чтобы не провоцировать бабку. Но трясина затягивать не устаёт – из гостиной меня зовёт отчим.
Не то, чтобы зол – скорее, сердит. И доволен тем, что сердит. Обычно с таким выражением лица идёт фраза «Я же говорил!».
– Тань, что это? – Серёжа показывает мне экран телефона.
Электронный дневник. Волкова Татьяна Сергеевна. Английский язык – 3, 2, 2, 3, 4. Средний балл получается ниже тройки. И едва ли я смогу вытянуть. Учитель ездит по нам, заставляет учить эту чёртову грамматику, зубрить неправильные глаголы. А у меня не получается. Мысли на уроке плывут, вне школы совершенно забываю о домашке. И даже желания работать над этим нет от слова «совсем».
– Я стараюсь, – тихо говорю я.
– Тань, ты понимаешь, что четверть только так пролетит? А у тебя вот такие оценки.
– Я правда стараюсь, Серёж…
– Ты хочешь, чтоб твоя мама за тебя на собраниях отдувалась? И по математике у тебя не лучше. Ты вообще о будущем думаешь?
– Думаю.
– Так почему ничего не делаешь? Мы с мамой работаем, чтобы вы с Лизой могли получить нормальное образование, и что в итоге получается?
– Я стараюсь…
– Лиза тоже старается. У неё, почему-то, всё получается. А с тобой-то что?
Мне становится стыдно. И обидно. И завидно. У сестрёнки, по всем законам жанра, всё выходит лучше. Иногда даже кажется, что Лиза нарочно старается жить лучше меня, чтобы её хвалили больше.
– Иди учись, – чеканит Серёжа. – Потом покажешь, что сделала.
Я сажусь за учебники. Открываю несколько задач по математике, пытаюсь решить, но все попытки насмарку. Смотрю видеоуроки – и почти ничего не понимаю. Только мозг цепляется за знакомое слово, как смысл быстро ускользает от меня.
Чувствую, будто кто-то давит. Давит отчим, давит мама, давит бабка, давит Лиза. Я должна быть лучше, я должна быть на уровне. Я должна соответствовать. Обязана.
В конце концов, я не верю, что у меня что-то получится. Не верю, что смогу понять эту матешу, не верю, что когда-нибудь заучу все формы неправильных глаголов по английскому, не верю в хорошие сочинения и верно решённые задачи. Я просто неспособна на это. Тупая. Абсолютно тупая, как пробка. Почему у всех получается, а у меня нет?
Из-за меня мама когда-то не закончила институт. Из-за меня они с отчимом постоянно ссорятся. Из-за меня Лиза частенько где-то гуляет, потому что дома ей плохо.
Я не хочу так. Не хочу, чтобы меня винили, не хочу сама чувствовать себя виноватой. А не получается.
Таня Волкова должна уйти. И только тогда она станет хорошей для всех.
Я зубрю ещё долго, пытаясь запомнить хоть что-нибудь. Но врывается Лиза – пора ужинать.
В последнее время я очень мало ем. Наверно, и похудела поэтому сильно. Но мамину стряпню я люблю. Особенно, когда она печёт курицу с чесноком. Ради этого я готова и бабку за столом потерпеть.
Ужин сегодня странный. Напряжённый. Довольный сидит только отчим, да и он постоянно поглядывает на свою мать. Будто спрашивает – всё ли устраивает? Но старуха непреклонна. Кажется, она уже высматривает подвох.
И, прожевав первый же кусок, находит повод прыснуть ядом.
– Курицу передержала, – язвит бабка. – Ариш, давай-ка завтра я буду ужин готовить?
– Хорошо, Нина Николавна, – тихо отвечает мама. А сама смотрит в тарелку и вот-вот расплачется.
– А мне твоя еда нравится, – вдруг палю я. Не могу просто так смотреть. Хочу помочь, заступиться, прийти на помощь.
– А чего тогда тощая такая? – хмыкает бабка, блеснув золотым зубом.
Видите? Ко всему придирается! Была бы я чуть полнее, как Лиза, она б меня «поросём» прозвала! Не выношу таких людей. Находят себе любимчиков, своих, а чужих гнобить готовы.
А я всё такая же убогая.
Видимо, такой я буду всегда. Не смогу жить без поддержки дедушки. Вечно ищу кого-то, за кем пытаюсь спрятаться. Тот же самый Виктор, несмотря на слухи, которые о нём ходят. И я даже не знаю, как изменить это в себе.
Доев ужин, убегаю обратно в комнату. На недоделанную домашку уже не смотрю – даже думать о ней не хочется.
Я пытаюсь разогнать мозг музыкой, но вопросы так и вертятся в голове. И песня подходящая попадается. Тоже самоубийца пела:
Пpидёт вода!
Пpидёт вода!
Пpидёт вода!
Да, так и бyдет!
Чего б не жить дypакам, чего б