Сергей Александрович начал покачивать головой, следуя за ней, переваривая бредовость ситуации, но остановился и обернулся. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что мне следует отойти. Решив не спорить, я схватился за спинку стула и, повернув его, уселся ближе к стене, где высокая ширма полностью скрывала гинекологическое кресло. Будто бы мне ее органы интересны… Чего я там не видел? У всех всё одинаково.

Уже через пару минут обследования врач сухо произнёс:

– Матка увеличена. Вероятнее всего, беременность успешно наступила. Нужно завтра утром сдать анализ крови.

Он вышел из-за ширмы, снял перчатки и сделал какие-то пометки у себя в блокноте, а я поднялся, вернув стул на место. Следом за врачом показалась девчонка, едва переставляющая ноги от шока.

– Ксения Владимировна, выходите в коридор. Я отдам направления Роберту Елисеевичу, а дальше вы с ним поговорите.

– Спасибо, – произнесла она через некоторое время сухим голосом, будто слова доходили с опозданием, и вышла из кабинета.

Сергей Александрович посмотрел на меня испытующим взглядом.

– Лучше бы вы прислушались к советам, ведь теперь со всех могут полететь головы за проведение инсеминации здоровой молодой девушке, которая ещё ни разу не рожала. Вам бы как-то по-доброму решить с ней вопрос… Тут скорее грамотная афера.

От последних слов я снова вспылил. Мне хотелось встряхнуть девчонку и спросить, что они вообще придумали? Как посмели додуматься до такого! Но она вынашивала моего ребёнка, и я не мог причинить ей боль. Зато мог как следует поговорить с её сестрёнкой, бросающейся лживыми словами направо и налево.

– Завтра утром отправьте девушку на анализы. К восьми натощак.

Я кивнул, развернулся на месте и вышел в коридор. Хотел сказать ей, что теперь она просто обязана выполнять поручения врача, и если что-то, не дай Бог, пойдёт не так, то…

Вот только в коридоре её не оказалось.

Сбежала?

С моих губ сорвался рык, и я бросился за девчонкой, сломя голову.

Я выскочил на крыльцо медицинского центра, бормоча проклятия, готовый расколоть черепушку девчонки на кучу частей за подобные выходки. Хочет поиграть со мной в прятки? Узнает, что так лучше не поступать… На собственной, мать её, шкурке прочувствует весь спектр раздирающих эмоций!

Я огляделся, раздумывая, в какую сторону Ксюша могла бы побежать, и заметил её темноволосую макушку. Девчонка сидела на скамье недалеко от парковки и размазывала слёзы по щекам. Плечи ее вздрагивали каждый раз, когда она шумно, заикаясь, втягивала носом воздухом. Ярость отпустила меня, но не полностью. Эти сестры вгонят меня в могилу! Я поседею раньше времени, если они обе продолжат выкидывать выкрутасы! Ну нет… Не позволю думать, что ей всё дозволено! Как и сестре, заварившей всю эту кашу!

– Какого чёрта ты ревешь? – раздраженно спросил я у Ксюши, приблизившись к скамье.

Тёмные волосы девчонки красиво переливались на свету. Совсем как у… Я мотнул головой, только бы отрешиться от негативных мыслей. Как-никак обещал себе не думать, не страдать, не тонуть больше в боли. Взяв себя в руки, я вновь посмотрел на девчонку. Она икнула и шмыгнула носом, подняв на меня неуверенный взгляд.

– Я б-бер-ременна-а-а! – запищала она и снова принялась рыдать, уже не пытаясь сдерживаться.

Я почесал затылок, взвешивая, походит ли её поведение на маскарад? Если она и играла, то делала это очень качественно. Однако что-то подсказывало, что девчонка не просто растеряна, а раздавлена…

– Парень есть? – сухо поинтересовался я, думая, что делать дальше.

Насколько высока вероятность того, что беременна она не от меня, а от него? Такое ведь тоже могло быть… Челюсти стиснулись, и зубы противно скрипнули. За несколько секунд ожидания ответа на мою бедную шевелюру добавилось, наверное, ещё несколько седых волос. Давно я так не нервничал из-за женщин… Только бизнес периодически доставлял хлопоты, что неудивительно.

Девчонка, обессилившая, отрицательно помотала головой в стороны. Тем лучше, а то пришлось бы еще и с ним разбираться, что я якобы «отбил» его девчонку… В любом случае я не собирался теперь выпускать её из-под «колпака» и планировал оберегать как зеницу ока. Потому что это – мой ребёнок! Мой наследник! Или наследница… Ребенок, в конце концов, не виноват в поступках своих родителей.

– Бер… беременна, – снова процедила Ксюша, уставившись куда-то в асфальт, и бесшумно залилась слезами. Теперь она больше не вздрагивала, будто лишилась последних сил.

Неужели она на самом деле не понимала, на что шла? Такая наивная, раз родная сестричка ловко обхитрила. Если всё обстояло так, то оставалось посочувствовать Ксюше, потому что упускать своего я тоже не собирался. Девчонка вдруг выпрямилась в спине и начала яростно вытирать лицо руками, размазывая слезы по щекам.

– Пошли в машину, дам тебе влажные салфетки, – бросил я, стараясь придать голосу более мягкую интонацию. А то мотанет снова куда-нибудь, и ищи-свищи эту девицу…

Нужно было попытаться наладить с ней контакт. Рекомендация врача напрочь засела в голове. Если девчонка попытается выставить себя жертвой обстоятельств, мне ничего не светит. Оставалось найти подход или начать давить, угрожая навредить её близким. Последнее всегда срабатывало отменно.

Ксюша поднялась на ноги и чуть пошатнулась. Реакция сработала моментально, и я схватил девчонку за локоть. Она выровнялась и выдернула руку, глядя на меня с такой ненавистью, что мне лучше бы влепили пощечину, чем прожигали глазами. Гонора у неё было достаточно, и я видел только один выход, чтобы приструнить её, если анализы подтвердят всё по срокам.

– Удивляюсь, как сестра смогла сделать тебя жертвой обстоятельств с таким характером, – произнёс я, когда мы приблизились к машине.

Девчонка села на заднее сидение и отвернулась к окну, а я прошел к водительскому креслу. Устроившись и сразу пристегнувшись, я посмотрел в навесное зеркало заднего вида. Изредка всхлипывая, Ксюша копалась в сумочке. Будет устраивать разборки с сестрой? Но нет. Предположение оказалось неверным. Девчонка достала зеркало с салфетками и протерла лицо. Ее глаза опухли, щеки и нос покраснели, кожа заметно шелушилась из-за трения ткани рукавов.

Внутри кипели разные чувства. Я знал, что если Ксюша продолжит огрызаться, то, несмотря на наставления врача, могу сорваться и наорать на нее. Гробить и так аховую ситуацию не хотелось, поэтому я завёл машину и медленно поехал к дому сестер.

– Завтра, к восьми, я отвезу тебя на анализы. После подтверждения беременности и сроков будем решать, что делать дальше… – постарался я говорить спокойным тоном, однако эмоции не отпускали.

– Я не планировала рожать… – начала бормотать Ксюша, и я резко дал по тормозам. Ее слегка тряхануло, но ремень безопасности не позволил ей удариться обо что-либо.

Съехав на обочину, я обернулся к ней, пытаясь унять ярость, которая в ту же секунду начала превращать меня в грёбаного Халка.

– Ты не посмеешь сделать аборт! – зарычал я, теряя самообладание. – Ты запомнила? Иначе твою сестрёнку…

– Я не собиралась! – закричала она