Он не мент, это однозначно.
— А козла эт…этого я… у…убила.
— Не реви. — велел он, и они двинулись к двери подъезда, подсвеченной единственным уцелевшим фонарем. — звать тя как?
— Злата, — прошептала она, клацая зубами.
— Щас, подожди… — толкнув ее к кирпичной кладке стены, Генка выудил телефон, и ткнул в номер Малого. — брякнуть мне надо, лады? Не боись, мокрощёлка, я не из ментуры, — и, уже в динамик, — Тимоха, ты как там, не сильно нажрался, не?
Грохот музыки подсказал, что Малой в кабаке, и Гена заорал, чтобы тот вышел на улицу. Златка вздрогнула, недоверчиво взирая на мужчину. Но сил, чтобы пуститься в бега, не было, ноги подкашивались, и она вяло ждала, с ужасом представляя, что отчим может быть жив и истекает там кровью.
— Адрес какой? — пихнул её плечом Генка, и она, нахмурившись, долго соображала, чего он хочет, а потом всё же назвала улицу, дом и квартиру, не очень понимая, зачем ему это нужно. Он коротко бросил в мобильный, — ага, давай, я тут пока гляну…
— Я… Не пойду туда. — проскулила девчонка, уткнувшись зареванным лицом в его грудь, и снова икнула.
— Жмурика, что ли, боишься? — усмехнулся он, обняв ее одной рукой, другой толкнув входную дверь подъезда, — брось, золотко, бояться надо живых. Запомни это.
* * *
Хмель еще не успел затуманить мозг, а Генкин звонок заставил Малого и вовсе чуть ли не протрезветь. Спихнув с колен сногсшибательную рыжеволосую бестию Линду, он встал, одернул пиджак, и, лавируя между танцующими, выбрался в промозглый летний сумрак. Услышав, что малолетка, которую пас Генка, грохнула какого-то чувака, да еще из его ствола, Тим выругался, и велел другу ждать его приезда.
Блять, всё оказалось гораздо серьезнее, чем было вначале, и какого хера он так возился с девчонкой?! Доигрались, мать вашу…
Вернувшись в клуб, он сдернул со спинки кресла куртку, на ходу ее натягивая, двинулся к выходу. Но Линда не хотела его отпускать, и, догнав, повисла у него на руке. От неё соблазнительно пахло развратом, сладкое облако духов пощекотало нервы, однако, сейчас Тимофею было не до развлекухи.
— У меня дела, сладкая. — снял он с плеч ухоженные пальчики стриптизерши, и, притянув её к себе за талию, одарил коротким, многообещающим поцелуем. — я тебе позвоню на днях.
— Тим, ты просто мудак! — капризно надула она губы, оттолкнув его. — и что мне делать? Я специально подменилась с Анькой, чтобы побыть с тобой, а ты сваливаешь в туман?! Кто тебе звонил, какая-нибудь потаскуха?! Если уедешь, можешь обо мне забыть! Я не шучу!
Он ненавидел женскую ревность, тем более, что Линда вообще не имела никакого права так себя вести с ним. Да, они жарко трахались раза три в неделю, иногда вместе ужинали в ресторане, но это ни хрена не значило для него. Она неприятно поразила его этой безобразной сценой, и всякий интерес к ней мгновенно иссяк.
— Оглянись, милашка, тут битком скучающих мужиков, которые будут рады твоему обществу. И на будущее мой тебе совет по старой дружбе… Не надо ебать мне башку пошлым шантажом, окей? Я этого не выношу.
Она обиженно прищурилась, но он не оглянулся, спеша покинуть кабак. Проблемы с бабами Тим не любил, придерживаясь принципа, что эти прелестные создания должны лишь скрашивать жизнь мужчины, а не выносить ему мозг. И вот на него свалилась очередная головомойка по вине мелкой засранки, хотя, следовало признать, была в этом и его вина.
Глава 4
— Живой еще… — присев на корточки рядом с Михаилом, вынес вердикт Генка, и взглянул снизу на Златку. — слышь, дышит он. Кровищи, конечно, много потерял, выживет ли, хуй знает…
— Я… Не убила его? — запнувшись, спросила она, сделав шажок к телу отчима.
— Хошь добить? — усмехнулся Гена, и она, приняв шутку всерьёз, с ужасом замотала головой. — щас Малой подрулит, решим, чё делать. Не ссыкай, иди, дверь запри пока. Соседи у тя любопытные?
— Они… С нами не общаются. — она попятилась в коридор, переваривая услышанное, и снова возникла на пороге спальни. — ты сказал — Малой?!
— Ну, да, и чё? — осклабился Генка, выпрямившись, — вижу, не очень-то ты рада новой встрече с ним. Да не трясись, никто тебя не тронет, солдат ребенка не обидит.
— Я не ребёнок! — топнула она ногой. — и хватит говорить со мной, как со слабоумной!
— Не ори. — предупредил он, подошел к окну, и толкнул раму. — во, подкатил. Тут будь, я щас вернусь. Ничё не хватай руками, усекла?
— Я с тобой! — взвизгнула Златка, которой совсем не хотелось оставаться наедине с Мишкой.
Она и смотреть-то на него боялась.
— Бля, детсад, в натуре, — со вздохом изрек новый (не) знакомый, вытащил мобильник, и оттеснил девчонку из спальни, — короче, Тимоха, ты давай, сам поднимайся. Наша птичка тут в истерике, чего б не выкинула лишнего… Номер квартиры какой?
Это было адресовано Злате. Она назвала, и начала ходить взад — вперёд, с силой закусив разбитую губу, и не чувствуя боли. Значит, возмездие близко, сейчас Малой ей задаст трепку. Мало того, что слиняла от него, так унизительно послав на фиг, так еще и мента из его ствола чуть не замочила! Бежать нет смысла, да и куда? К Стёпке и ребятам?
Нет, они же тоже попадут под раздачу из-за неё.
В прихожей раздались голоса, тяжелые шаги, и Златка съежилась, присев на корточки в уголке. Малой вслед за своим дружком прошел в её комнату, бросив на девушку холодный взгляд.
— Чё за перец? — кивнул на Михаила, который надсадно харкал кровавыми сгустками.
— Отчим мой. — пискнула жалобно Злата, расширенными глазами взирая на Тимофея, — мент он. Участковый.
— Ну, и чего ты его так приласкала, блять? — привалился Малой плечом к косяку, задумчиво глядя на Мишку. — воспитывал, что ли, не по понятиям? Всыпал за позднюю прогулку?
— Он… — ком в горле мешал говорить, и Златка прокашлялась, — он изнасиловать меня хотел. Козлина!
Пристально оглядев ее зареванное лицо со ссадинами и припухшей щекой, Тим присвистнул, переглянулся с Генкой, и от его слов она оцепенела:
— Добей мудака. Один хер, не жилец, легкое, видно, зацепила. Только тихо, без шума. — и, ухватив едва живую от страха девчонку, рывком поднял на ноги, — пошли-ка, подруга, отсюда. Перетерть надо кое с кем. По-хорошему, тебя бы за такие фокусы…
— А что же теперь… Со мной будет? — срывающимся шепотом спросила она, семеня впереди него в кухню. — меня же обвинят в убийстве! А если бы он выжил еще, зачем вот так…
— Рот закрой. — рявкнул Малой, толкнув её к раковине. — и мордаху вымой. Если б он выжил, тебя бы точняк закрыли. Знаешь, дура, сколько за мента бы впаяли? И плюс ты его грохнула из моей пушки, а мне щас зону топтать не время. Мозгами поработай,