А это значит, что жены у него либо вовсе нет, либо отношения очень плохие, на грани развода. Тогда у Михаила есть шанс найти понимание.
Михаил ничего этого, конечно, не заметил, он поздоровался и сел на шаткий стул.
— Слушаю вас, — мужчина поднял голову и посмотрел на Михаила устало. — Вы хотите заказ сделать? Так у меня приемщица ушла уже. А я вот тут бабки подбиваю.
Опять-таки, если бы была тут Надежда, она бы мигом сообразила, что в конце дня итоги подбивать — это работа бухгалтера. А если сам хозяин таким делом занят — стало быть, бухгалтер приходит два раза в неделю, по совместительству работает.
— Да я не по этому вопросу… — вздохнул Михаил и помянул в мыслях Надежду недобрым словом. Вот уж втравила она его в историю!
Как всякий мужчина, он уже и забыл, что это сам все рассказал и вроде бы даже попросил помощи.
— У вас претензия, — вздохнул хозяин фирмы, — ну, излагайте.
— Да не претензия у меня, а просьба! — решился Михаил. — Точнее, не просьба, а крик души.
Мужчина нахмурился и посмотрел настороженно.
— Понимаешь, друг, — Михаил решился, — ваша фирма мебель вывозила третьего дня с улицы Подковырова.
— Ну… — хозяин пробежался пальцами по клавиатуре компьютера, — вот, есть, Подковырова, семнадцать…
— Квартира тридцать восемь, — подсказал Михаил и горько вздохнул, — прямо не знаю, как сказать.
— Говори прямо, — посоветовал хозяин.
— Так это жена моя бывшая всю мебель вывезла, зараза! — Михаил вспомнил свою бывшую и тут же озверел. — Представляешь, квартира моя, и мебель эта вся на мои деньги куплена; когда разводились, я ей деньгами все выплатил, так она… В общем, я в командировке был, приезжаю — мама дорогая! Квартира пустая стоит, один коврик в прихожей валяется. — Я — бывшей звонить, а она трубку не берет, а по квартирному телефону теща нахально отвечает, чтобы я ее дочку оставил в покое, потому как она со мной и так намучилась за четыре года и теперь здоровье ее пошатнулось. Да их обеих об асфальт не расшибешь!
Тут Михаил остановился, чтобы перевести дух и увидел в глазах хозяина фирмы неподдельное сочувствие.
— Понимаю тебя… — протянул хозяин, — только от меня-то ты чего хочешь?
— Так ты скажи только, куда вы мебель отвезли! — очень натурально простонал Михаил. — А то они ведь не признаются совсем. И главное, мебель эта бывшей моей не нужна совсем, сама же говорила, что ей ничего не нравится. А так я что-нибудь придумаю… Помоги, друг, я развелся — думал, заживу наконец по-человечески, а какая жизнь без мебели? И главное, я ведь этой стерве большие деньги выплатил…
— Ладно, — хозяин смотрел в компьютер, — фамилия ее как?
— Леонов я, и она… — тут Михаил понял, что проговорился и сейчас его выпрут отсюда на счет раз.
— Нет тут Леоновой, написано Иванова… — хозяин смотрел с подозрением.
— Так это же теща! — заволновался Михаил. — Стало быть, это она все задумала! Это она Иванова Анна Ивановна!
— Тут написано Иванова А. В.
— Я же и говорю — Анна Валерьяновна…
— Ладно, — хозяину, видно, надоел пустой разговор, — значит, склад находится на Обводном канале, напротив бывшей чулочно-носочной фабрики. Там теперь лофт, так и называется «Носок».
— Спасибо, друг! Век не забуду!
— Номер бокса шестьдесят шесть! А как уж ты там разберешься, мне без разницы. Только фирму не упоминай.
— Ясень пень! — и Михаил поскорее выскочил из офиса.
Надежда изнывала в машине и приятно удивилась, когда Лёлик рапортовал, что задача выполнена.
— Какой ты молодец! — она знала, что мужчин следует почаще хвалить.
— Твоя школа, — улыбнулся он.
На склад условились ехать завтра пораньше, Михаил сказал, что ему с утра на работу не надо.
Муж вернулся поздно, усталый и выпивший, Надежда сделала вид, что спит, так что муж жаловался на жизнь только коту. Утром же муж встал пораньше, потому что на работе были важные дела, отказался даже от кофе и ушел. Ничего, кофе ему и секретарша подаст…
Перед въездом на территорию склада стояла стеклянная будка, в которой сидел мужчина средних лет в униформе охранника. Строго взглянув на Михаила, он спросил:
— Куда?
— На склад, — ответил Михаил неуверенно.
— Ясно, что на склад, а не на стадион! — проговорил охранник. — Я спрашиваю, в какой сектор и на каком основании?
— На основании? На каком еще основании? Какое еще нужно основание?
— Известно какое! У вас бумаги должны быть насчет аренды и ключи от бокса…
— Вы понимаете, у меня жена вещи вывезла… — начал Михаил, — мы с ней разводимся…
— Мне эти ваши разборки неинтересны! — оборвал его охранник. — Вы мне документ предъявите!
— Помолчи! — шепнула Надежда своему спутнику, перегнулась через него и спросила охранника:
— А где у вас контора? Где можно оформить аренду?
— А это вон там! — охранник показал на двухэтажное здание, расположенное в ста метрах от ворот склада.
— Вот мы туда и поедем! — и Надежда выразительно взглянула на своего спутника.
Михаил удивленно взглянул на нее, но спорить не стал. Он подъехал к зданию конторы и припарковал машину. Только тогда он спросил Надежду, что она собирается делать.
— Я же сказала — нам нужно арендовать бокс на этом складе. Просто необходимо.
— Зачем?
— Не тормози! Если мы арендуем бокс, у нас будет законное право проникнуть на склад, и мы сможем обследовать другой бокс — тот, в который перевезли вещи из квартиры.
— Как-то все сложно… — протянул Михаил.
— Просто только кошки родятся! — ответила ему Надежда детской поговоркой.
Войдя в контору, они нашли отдел, который занимался краткосрочной арендой боксов.
В кабинете, куда они попали, за обширным письменным столом сидел мужчина средних лет очень маленького роста, с маленькими, как у ребенка, ручками и ножками.
— Слушаю вас! — проговорил он неожиданно низким, внушительным голосом.
— Нам бы бокс у вас арендовать, — начала Надежда, — небольшой такой бокс… мы, понимаете, уезжаем надолго, и нужно на это время вещи складировать…
— Нет проблем! — мужчина пощелкал по клавиатуре компьютера и предложил:
— Вот, пожалуйста, бокс номер двадцать два. Десять квадратных метров…
— Двадцать два? — ужаснулась Надежда. — Нет, это нам никак не подходит!
— Отчего же? Очень хороший бокс… близко к воротам… стопроцентная гарантия сохранности…
— Я не сомневаюсь в сохранности. Но мне этот номер не нравится. Понимаете, я двадцать второго числа вышла замуж за своего первого мужа. Это была роковая ошибка. Весь наш брак был одной сплошной ошибкой! Мой первый муж был ужасный человек… я до сих пор не могу вспомнить его без содрогания… поэтому двадцать два — мое несчастливое число, и я его всячески избегаю!
— Ну, хорошо… клиент