– Как странно, – пробормотала напарница будто себе. – Я была защищена. Макс тоже. Эта нечисть не должна была к нам привязаться! Почему она пробила защиту?
– Сергей Степанович… – многозначительно посмотрел Макс на шефа.
– Кхм… Мы столкнулись с чем-то сильным и необычным. А может, в моей защитной формуле оказалось слабое звено. Надо ее обновить.
– Вы же недавно ее обновляли, – напомнил Макс и попытался встать.
– Может, я допустил ошибку. Простите, ребята. Моя вина. Я пересмотрю формулу, сделаю ее сильнее. Люси, спасибо за ценное наблюдение! Ну что ж, если врача, Максим, тебе не надо, то поехали на обед. Гера не перестает сигналить в чат, чтобы мы не задерживались. Там все и обсудим.
Макс кое-как поднялся, Люсинда и Сергей Степанович проводили его к машине. Прежде чем сесть на переднее пассажирское сиденье, Макс посмотрел на небо и зачем-то вслух произнес:
– Сегодня годовщина. Десять лет.
Сергей Степанович хлопнул его по плечу. А Люсинда, задержав на Максе взгляд зеленых, как у кошки, глаз, вопросительно приподняла брови.
О том, что случилось с ним десять лет назад, напарница не знала.
В тот августовский вечер он собирался на концерт «Металлургов» в компании школьного друга Михи.
Ради такого события Макс отказался от поездки в Питер, которой родители собирались премировать его за поступление в универ. Но что может быть лучше редкой возможности увидеть живое выступление любимой группы? Друг Мишка даже сумел уговорить старшего брата-байкера дать на вечер жилет из потертой кожи, увешанный цепями и заклепками, – предмет восхищения и зависти обоих друзей.
Выступавшая на разогреве группа с невразумительным названием не сумела вызвать даже хлипких аплодисментов. Зато когда на сцену поднялись «монстры» рока, фанаты взрывными воплями заглушили первые аккорды.
Солист «Металлургов» Шуруп в спецовке и буденовке, из-под которой торчали белесые патлы, мощно ревел про девушку-циклопа, скакал по сцене и размахивал молотком. Эту песню, единственную у группы, Макс не любил. И дело было не в параноидальном тексте, а в чем-то другом, на уровне неясных ощущений, словно песня и душа вступали в непримиримый диссонанс.
Макс оторвал взгляд от сцены и скосил глаза на стоявшую неподалеку девчонку-ровесницу, которую заприметил еще на входе в зал. У девушки были алые волосы, белый топ облегал небольшую грудь и открывал плоский живот, а расклешенная клетчатая юбка заканчивалась там, где начинались бесконечной длины ноги. Когда юбочка чуть колыхалась, из-под нее выглядывали резинки чулок, и сердце Макса будто проваливалось в желудок. Миха тоже заметил девушку и проорал Максу на ухо:
– Клевая!
Девушка, будто его услышав, внезапно оглянулась. Друг тут же расплылся в улыбке, и Макс едва сдержал порыв ткнуть его локтем в живот. Красавица смерила взглядом Мишку и скривилась. Не помог байкерский жилет! Но прежде чем отвернуться, она вдруг улыбнулась Максу. Сердце из желудка подпрыгнуло к горлу, ладони вспотели, и Макс нервно вытер их о джинсы.
– Подумаешь! – обиженно фыркнул друг. И по тому, как он засопел, стало ясно, что его сразила обида. Но, к счастью, Миха был отходчив: уже в небольшой перерыв между песнями заявил, что сгоняет к барной стойке за пивом.
Друг ушел, Макс прокашлялся и, шалея от несвойственной ему храбрости, сделал шаг к девушке. А потом еще один.
Их разделяло всего каких-то полметра, оставалось обогнуть вклинившегося между ними лысого мужика. Макс набрал воздуха в легкие, чтобы на выдохе произнести приветствие, но ударник «Металлургов» с такой силой засадил по установке, что от неожиданности кто-то рядом вскрикнул. Одновременно с этим толпу яркой вспышкой ослепил прожектор. Но когда дезориентированный Макс, щурясь и моргая, огляделся, то увидел опустевшие сцену и зал.
– Мих?..
Голос гулко отрикошетил от стен и раскатился по пустому помещению.
– Черт, где все?!
Макс в растерянности потоптался на месте, а потом двинулся к выходу.
Откуда-то донеслось приглушенное завывание, которое тут же растворилось в плотной тишине. Макс вышел и оторопело замер, обнаружив, что улица пуста. А где фанаты, поджидающие кумиров в надежде урвать автограф?
Несмотря на поздний час, было достаточно светло. Сумерки мягко разливались по пустой улице графитными тенями, не заштриховывая, а лишь пряча под полупрозрачную вуаль очертания. Макс вытащил телефон и набрал Миху, но абонент оказался недоступен. Что ж такое? Уже спустился в метро? Досадуя на друга, он направился в сторону остановки, к которой уже бесшумно подкатывал автобус. Показав проездной хмурому водителю, Макс занял в пустом салоне место у окна и прислонился виском к холодному стеклу.
Город таял в полумраке, который пятнал свет фонарей. Автобус долго болтался по улицам, нигде не останавливаясь, но Макс, погруженный в мысли, не придавал этому значения. В сгущающейся до жемчужного оттенка дымке за окном плавали силуэты, и, когда о стекло что-то мягко ударилось, он вздрогнул и очнулся.
– Эй! Какая следующая остановка?
– Твоя, – внезапно кто-то ответил рядом. Макс нервно оглянулся и никого не увидел. Автобус затормозил и выпустил его наружу.
Квартира, как Макс и надеялся, встретила тишиной. На холодильнике висела прикрепленная магнитом записка от родителей, что рано утром они уедут на дачу, суп и котлеты в холодильнике, а в морозилке – пельмени. Макс вытащил из кастрюли прямо пальцами котлету и, холодную, отправил в рот. Мама всегда готовила вкусно, но сейчас еда отчего-то показалась пресной, будто в нее забыли добавить соли, перца и лука. Или это ему в расстроенных чувствах все казалось безвкусным?
Макс тихо пробрался к себе и упал в постель. За окном раздался отдаленный вой сирены, будто по ночным улицам промчалась скорая или пожарная. А затем на него тяжелым одеялом навалилась тишина.
Снилось ему приятное: красноволосая девушка, одетая все так же в топ и юбчонку, с улыбкой протягивала ему сложенные ковшиком ладони. Но за ее спиной вдруг показалась пожилая женщина с клюкой, одетая в однотонную пижаму.
Старуха зло подобрала тонкие губы, сверкнула гневным взглядом и вдруг с силой толкнула девушку.
– А-а! – закричал Макс. Но не успел он броситься красотке на помощь, как старуха уже развернулась к нему и больно вцепилась в плечо крючковатыми пальцами.
– Пошли! – прошипела бабка. В нос ударил резкий запах, который и выбросил Макса из кошмара. Но перед этим вновь раздался настойчивый писк.
За окном туманилось пасмурное утро. Миха по-прежнему молчал, и это не на шутку встревожило. Макс выпил безвкусный чай, заел его котлетой, торопливо привел себя в порядок и вышел на улицу.
По дороге сновали редкие автомобили. Внезапно на другой стороне улицы появилась старуха. Та самая, из сна. Бабка поправила на затылке колпак и поманила пальцем.
– Че надо?! – заорал Макс. Старуха будто и ожидала его внимания, потому что, опираясь на клюку, похромала к дороге.
– Эй, эй, стой там! – закричал он. К счастью, к остановке подкатил автобус. Макс взлетел по приступкам и бухнулся на