Ульф размахнулся огромной кувалдой и ударил собаку в плечо, сбив наземь, но не рассчитал и рухнул сам.
Другое животное напало на лошадь Оскара. Оскар полоснул его мечом, но сильнее зверю досталось от лягающейся лошади.
Капитан Вирт проламывался сквозь кустарник к безумному артиллеристу.
Наконец Райнеру удалось проткнуть собаку мечом до самого сердца. Зверюга вздрогнула и осела. Он вытащил меч и оглядел поле битвы в поисках Франца. Позади лошади мальчика наблюдалось какое-то движение. Собака прыгала и била лапами. У нее на спине кто-то сидел… Франц! Он оседлал зверя, одной рукой вцепившись ему в ошейник, другой нанося новые и новые удары кинжалом, стараясь увернуться от клацающих челюстей. Райнер никогда прежде не видел настолько испуганного человека. Выражение лица мальчишки могло показаться комичным, если бы ситуация не была столь отчаянной.
Густав находился ближе всех к Францу, но, хоть и держал меч наготове, не сделал ни единого движения, чтобы помочь. Райнер выругался и погнал было лошадь вперед, однако животное запуталось в кустах и никак не могло развернуться. Треклятый лес! Он спрыгнул с седла и двинулся дальше пешком, на каждом шагу обдираясь о терновник.
Эрих извлек свое копье из тела зверя, убитого Райнером, но новой цели не искал, вместо этого держась рядом с леди Магдой.
Копье Павла треснуло под тяжестью собачьей туши, и сам он упал. Халс взревел и принялся колоть зверя в бок, силясь отогнать его от своего друга. Павел вскинул руки, чтобы защитить лицо. Чудовище впилось ему в руку.
Собака, которая напала на Оскара, вцепилась зубами в сапог артиллериста и вытащила его, отчаянно кричащего, из седла. Джано выстрелил в нее, но промахнулся. Вирт подоспел и рубанул мечом, глубоко рассадив плечо собаки. Та повернулась и прыгнула на него. Вирт ударил ее закованным в железо кулаком по челюсти и заколол ударом в шею.
Рядом Ульф снова замахнулся кувалдой и на этот раз попал зверю по черепу, так что тот осел наземь, истекая каким-то серым гноем и ядовитой лиловой жидкостью.
Райнер двинулся на зверя, на котором сидел Франц, но, прицеливаясь, побоялся задеть мальчика и в итоге промахнулся. Наконец он переключил внимание собаки на себя, она прыгнула и стряхнула Франца. Райнер едва успел выставить меч. Он попал собаке в грудину, и отдача оказалась настолько сильной, что он рухнул сам, едва не потеряв сознание. Зверь навис над ним и прижал к земле и только благодаря разделяющему их мечу не мог дотянуться до лица Райнера ни когтями, ни зубами. Смерть была уже, в сущности, близко. Под тяжестью огромной туши яблоко на рукояти меча так впилось Райнеру в ребра, что те хрустнули. Он никак не мог вдохнуть. Зловонная слюна чудовища капала на лицо.
Что-то выскочило из темноты — Франц! Мальчик ударил собаку в плечо и повалил ее, в ярости нанося удары кинжалом. Зверь лязгнул зубами и подмял его под себя. Франц вскрикнул, как девчонка, увидев зубы чудовища в каком-то дюйме от своей шеи.
Райнер с трудом поднялся, судорожно глотая воздух. Он замахнулся, целясь в голову существа, но клинок отскочил от твердого, как железо, черепа, не причинив вреда, и скользнул по руке хозяина.
— А ну, давай сюда, шелудивый!
Он ударил зверя еще, снова безрезультатно. Собака кинула на него остервенелый взгляд, заворчала и приготовилась к прыжку, но в этот самый момент Франц нанес ей удар в шею, точно под челюсть. Пес захрипел, и на руку мальчика хлынул целый поток крови. Зверь упал, подмяв под себя своего убийцу.
— Сними эту тварь! Не могу дышать!
— Подожди чуток, — сказал Райнер, оглядываясь. — Так пока безопаснее.
Наконец резня вроде закончилась. Вирт стоял над трупом собаки. Оскар, пошатываясь, поднимался на ноги. Его сапог был порван в клочья, но нога, к счастью, оказалась лишь немного оцарапана.
Халс помогал Павлу встать на ноги. Тот держался за лицо, левая половина которого была залита кровью. Собака, с которой бились два пикинера, лежала, подняв лапу в воздух, копья застряли у нее меж ребер.
— Хорошо, — сказал Райнер Францу. — Теперь вылезай.
Он снял с мальчика дохлого пса и помог встать. Рука у того была алой до самого плеча.
— Твоя кровь?
— Думаю, в основном собачья.
Райнер усмехнулся:
— Ах ты, мелкий задира.
Франц смутился:
— Ты ж помог мне. Я не мог просто так смотреть…
На этот раз смутился Райнер:
— Ладно, ладно, достаточно.
Он гневно уставился на Эриха, все еще сидящего на коне, рядом с леди Магдой, и Густава, который ничуть не пострадал.
— Всем бы ребятам так отделаться. Ведь ты ни разу даже не замахнулся, а?! — заорал он на Густава.
— Я хирург. Кто будет вас латать, если меня ранят?
— Кровопускатель, — позвал Вирт, — займись ранеными!
Густав самодовольно ухмыльнулся и поспешил к Павлу с полевой аптечкой через плечо.
Райнер смотрел ему вслед.
— Кое-кого я был бы не прочь найти дохлым в канаве.
Франц широко улыбался. Голоса товарищей становились громче. Они оглянулись.
— А ты где был, интересно? — кричал Халс на Эриха. — Торчал тут с копьем наготове и ни хрена не делал, пока нас на части рвали?! Павел глаза лишился, ты, сопляк!
— Не смей говорить со мной в таком тоне, наглый холоп.
Эрих замахнулся копьем, словно для удара.
Вирт преградил ему путь:
— Не смейте, милорд.
— Наглый или нет, — вставил Райнер, — но он прав. Ты бездействовал почти как хирург.
— Я убил одного зверя.
— Это я его убил, а ты мог и другим заняться.
— Нам приказали защищать леди.
— Вот как? И ты следуешь всем приказам так буквально?
— Вы ставите под сомнение мою доблесть, сэр?
— Хватит, — проворчал Вирт. — Эти собаки держатся недалеко от своих хозяев. Нам тут только бандитов не хватало.
Но предупреждение несколько запоздало. Только перепалка закончилась, как послышались чьи-то резкие окрики и топот сапог. Все обернулись к дороге. Там за деревьями мелькали факелы и быстро передвигались массивные фигуры.
— Кровь Зигмара! — вскричал капитан Вирт. — Заканчивайте с ранами и быстро по коням!
Густав перевязал голову Павла и закрыл сумку.
— А я? — жалобно спросил Оскар, показывая на раненую ногу. — Смотрите, сколько крови.
— Где кровь? Да меня блохи посильнее кусали.
И Густав упаковал аптечку.
Все спешно сели на коней, лишь Франц лишился своей лошади — ей разорвал горло один из чудовищных псов, а мул был слишком нагружен, чтобы принять еще и седока. Делить же седло с лучником никто не жаждал.
— На кой мне нож под ребра, если ему опять что-нибудь взбредет в голову! — сказал Халс.
Райнер вздохнул и протянул Францу руку:
— Давай сюда, парень.
Франц забрал с мертвой лошади тюк с вещами и запрыгнул