Первый ракурс.
Чисто.
Плавно переместился на новую позицию, чуть ли не ползком, чтобы не мелькать в оконном проеме.
Снова осмотрелся.
И опять пусто.
Наконец, третья намеченная им точка. Он поднялся, держась в тени. Чуть подался вперед, выглядывая. И замер... Ибо встретился взглядом с чем-то... с кем-то странным.
В песке, на солнышке, на здоровенном подиуме какой-то опрокинутой статуи, покоилась существо, имеющее определенную связь с семейством кошачьих. Сам бы Илья его описал как огромного льва, просто исполинского. Точнее львицу, ибо гривы у нее не наблюдалось. Но размеры размерами. Мало ли? Скорпионы тут тоже конские. Куда страннее выглядели здоровые кожистые крылья, сложенные вдоль боков, как у нетопыря какого-то. Ну и хвост львицы заканчивался не кисточкой, а жалом.
И вот эта «кошечка» на него смотрела.
Осмысленно так.
С интересом и явным любопытством. Словно домашний кот на охамевшую вконец мышь.
В этот момент ментальное давление усилилось. А чувство страха стало таким мощным, что даже появился легкий мандраж. И это несмотря на защитную реакцию его психики, которую, как правило, мало чем можно было пробить в таком состоянии.
Ничего умнее, чем кивнуть, буркнув «добрый вечер», и медленно разорвать зрительный контакт, отходя за стену, Илья не придумал. Иной бы просто осел, парализованный страхом. А ему только вот такая глупость пришла в голову.
Чуть-чуть отдышался.
Все-таки, если в глаза этой кошке не смотреть, давление так сильно не ощущалось.
Аккуратно выглянул снова.
Твари на ее месте не было.
Захотелось перекреститься. Спрятаться куда-то. Прикинуться ветошью. И он бы так и сделал, если бы отчетливо не понимал — это бесполезно. Подобная тварь тебя найдет везде, куда бы ты ни спрятался.
Мелькнула тень.
— Воздух! — взвизгнула мысль в его мозгу.
Крыша этих домиков не выглядела достаточно крепкой для того, чтобы выдержать посадку таких тяжелых существ. Поэтому Илья, почти не раздумывая, прыгнул вперед — к лестнице — самому крепкому участку дома, окруженному опорными столбами. Буквально закатившись на нее. Удержав в руках хвост скорпиона и едва сам себя им не ужалив. Одно хорошо — он уже немного задубел и почти не гнулся.
Секунда.
Какой-то свистящий звук.
И глухой удар по крыше. Которая, как и ожидалось, не выдержала и провалилась. Прямо в том месте — у окна, где Илья стоял каких-то двадцать секунд назад. А вместе с ней рухнуло и перекрытие между третьим и вторым этажами, роняя это гигантское существо туда — вниз.
Пыль.
Грохот.
Почти ничего не видно.
Но мужчина все одно ткнул уже одеревеневшим хвостом в сторону противника. Туда, где, как ему казалось, тот должен был находиться. В этой пыли было не разобрать ничего толком. Но Илья попытался ориентироваться на свое чутье. На такой дистанции он и сам эту тварь ощущал отлично. И это чувство не подвело.
Удар.
И рев.
Да такой сильный, что не пересказать. Секунда. Вторая. И мужчина потерял сознание, упав как подкошенный, падая куда-то...
Глава 4
— И что это? — спросил Фарим, рассматривая участок пола башни с явными следами чего-то. Вроде как рисовали, потом стерли и тщательно просыпали. Так-то, не более чем предположение, но его опыт прямо вопил об этом. Еще день-другой, и ветерок добился бы более естественной равномерности, совершенно скрывая эти следы некой деятельности.
— Что-то ритуальное, — как мне кажется, пожал плечами эксперт. — Но следов фона нет.
— Под песком тоже ничего нет?
— Тоже, — поглядев в один из артефактов, ответил эксперт. — Строго говоря, тут нет ничего. А если и было, то тщательно подчищено. Магически.
— Не нравится мне все это... — буркнул «дед».
— Он же не маг, — развел руками один из магов, отвечавший за медицинское обеспечение группы.
— И что?
— Здесь могло быть все что угодно, но вряд ли это несет для нас какую-то проблему или угрозу.
— А если несет?
— Но как?!
— Регламент запрещает игнорировать такие... странные участки. Если нет какой-то особой спешки. — заметил Фарим.
— Мне кажется, — заметил «дуб», — что мы специально держимся от нашего гостя на некотором расстоянии. Приказ ведь был его задержать. Разве не так?
— Приказ был разобраться с этим делом. — хмуро произнес Фарим.
— Но разве его задержание не позволит получить все ответы?
— Нет. — еще более хмуро ответил Фарим.
Он бы с удовольствием послал этого кадра пешим эротическим маршрутом, но не мог. Тот являлся навязанным ему сотрудником, имеющим слишком крепкие связи. Из-за чего время от времени приходилось заниматься вот такими играми — чтобы стуканули на него правильно.
В остальном Фарим все еще даже надеялся, что этот «придурок» сам от них уйдет, видя, что коллектив его не принимает. А иной раз даже мечтал, чтобы тот себе шею свернул. Пока же терпел. В конце концов, его покровители очень неплохо помогали группе, и совсем уж брыкаться, входя в клинч с руководством, не имело смысла.
— Не понимаю. Почему? Он ведь может погибнуть!
— Есть риски, но нам куда важнее выяснить, кто он и зачем. Основная наша гипотеза: прыгнув в индивидуальный телепорт следом, он убил Харлама и запустил собственную трансформацию энергией его души.
— Так. Все так. И ей ничто не противоречит.
— Но ее ничто и не доказывает. Слишком малое количество энергии для трансформации — раз. Гибель Харлама — два. Странное поведение — три. Как Харлам подпустил к себе этого кадра? Четыре. Ведь индивидуальный портал может пропустить двух, только если между ними меньше секунды зазор. Да и вообще... его поведение непонятно.
— Ты же сам говорил, что его поведение рационально.
— Да. Рационально. Но какова его цель?
— Вот возьмем и поговорим.
— А если это «закладка»? Он ведь и сам может не знать до тех пор, пока не выполнит каких-то установленных действий, считая их правильными и находя для них любые оправдания. Да, этот прием уже тысячу лет никто не использовал. Но вдруг?
«Дуб» задумался. Фарим же продолжил:
— Именно по этой причине мы и идет следом, но даже не пытаемся догнать. Есть риски. Но Харлам — мастер ускользания. Вдруг это его новая его уловка?
Помолчали.
Недовольный боец новых вопросов не находил. Думал. Старший же группы, выждал подходящую паузу, и пошел бродить по этажу, показывая, что разговор исчерпан. Прекрасно понимая — тот по своему амулету связи доложит доводы куда надо. Несколько натянутые, но почему нет? Речь шла о Харламе, а значит, ничто, никакие методы нельзя было выводить за скобки...
Фарим остановился у лежанки, на которой спал гость.
— Аккуратно заправлена, — озвучил его мысли «дед».
— Привычка?
— Видимо. Иначе зачем? Даже если он планирует возвращаться сюда, то какой смысл? Подошел. Вытряхнул песок. Расстелили заново. И лег спать. А тут вон — ровненько как.
— Что о нем думаешь?
— Физически крепкий. Находчивый. Дерзкий. Решительный. Такому действительно красный талант надо. Синий... даже не представляю, как они уживутся.
— С ума сойдет?
— Кто знает?
— А еще есть какие-то мысли?
— Пугает он меня.
— Чем же?
— Чужой он... совсем.