Когда роман был издан сто лет назад, он был встречен неоднозначно. «Дейли мейл» восторженно отозвалась о нем как о «таинственной, яркой и ужасной истории»; в то время как «Атенеум» осмеивал книгу: «Она представляет собой просто серию невероятных событий». Но по-настоящему пророческий комментарий сделала мать Стокера, известная особым чутьем на ужасы: «Ни одна книга со времен „Франкенштейна“ Мэри Шелли не может сравниться с твоей в том, как мастерски написанное внушает страх. Она заставляет трепетать от ужаса и этим способна принести тебе славу и много денег». Но мать ошиблась по поводу денег.
Первый тираж книги составил всего три тысячи экземпляров и не стал бестселлером, что пророчили некоторые «эксперты». Вдова Стокера Флоренс ни цента не получила за немой фильм «Носферату» и вынуждена была судиться с «Юниверсал» за те сорок тысяч долларов, позволившие ей провести последние дни в комфортных условиях.
Именно фильм с Белой Лугоши запечатлел в сознании людей образ графа Дракулы, несмотря на то что сам образ настолько ярок и необычен, что справился бы и без помощи Голливуда.
Хэмилтон Дин представил сценическую трактовку истории с речью Ван Хелсинга, роль которого исполнял, под занавес: «Когда сегодня вечером вы приедете домой, и все огни в доме будут погашены, и вы, объятые ужасом, увидите лицо в окне, о, просто возьмите себя в руки и вспомните, что, кроме всего прочего, существует и такое!»
В конечном итоге Стокер рукоплескал другим. Тринити-колледж присвоил степень Ирвингу и даже профессору Вамбери, а о Стокере написали: «Он поднялся над всеми остальными», но никак не наградили самого Стокера, несмотря на то что он был дублинцем. Когда я предложил им сделать это в 1997 году, то получил короткий ответ: «Невозможно присвоить степень даже по случаю столетия „Дракулы“, посмертно такие степени не присуждаются».
Стокер был оставлен без внимания даже теперь, и поэтому настоящий сборник захватывающих историй так важен в настоящий момент. Как гордился бы мой двоюродный дед, если бы только мог хоть одним глазком взглянуть на будущее своего творения и прочитать эти слова заслуженного признания.
Дэниэл Фарсон, 1997
БРЭМ СТОКЕР
Дракула, или Вампиры: Пролог
Утром, в 10.15, во вторник 18 мая 1897 года, за несколько недель до первой публикации «Дракулы», Брэм Стокер сам один-единственный раз представил свое новое произведение в театре «Лицеум» в лондонском Вест-Энде.
Будучи антрепренером Генри Ирвинга и директором-распорядителем его театра «Лицеум», Стокер имел возможность организовать представление, что было сделано единственно с целью защиты авторских прав и чтобы на пьесу обратила внимание труппа лорда Чемберлена.
Сценарий создавался в явной спешке: местами он был написан от руки почерком Стокера, а местами были вклеены фрагменты корректуры романа. Сценарий насчитывал более сотни страниц, содержал пять действий и не менее сорока семи сцен и требовал более четырех часов, чтобы все это «представить на сцене».
Согласно Дэниэлю Фарсону, биографу и внучатому племяннику Стокера, когда Ирвинга спросили, что он думает о таком представлении, тот, послушав всего несколько минут, ответил: «Ужасно!»
Пьеса написана неровно: некоторые сцены проработаны тщательно, в других же отводится чересчур много времени напыщенным монологам Ван Хелсинга. Последняя же сцена, описывающая преследование Дракулы до самого его замка и последующую смерть его, занимает лишь полстраницы!
В то время на протяжении всей недели и в качестве субботнего дневного спектакля в «Лицеуме» игралась пьеса Сарду «Мадам Сан-Жен» с Генри Ирвингом в роли Наполеона и Эллен Терри в заглавной роли. «Король и мельник» и «Колокола» играли в субботу вечером. Реквизит и сценические декорации можно было бы использовать для постановки «Дракулы».
Стокер задействовал в своей пьесе актеров второго состава труппы. Плата была слишком высока, если бы Стокер нанял тех, кого хотел. Актер, игравший заглавную роль, в духе тех дней был обозначен просто как «м-р Джонс». Наиболее вероятно, что это был Т. Артур Джонс, которого можно было увидеть в массовке на левой стороне сцены в спектакле «Мадам Сан-Жен» и который значился в платежной ведомости под этим именем и зарабатывал 2 фунта 10 шиллингов в неделю (для сравнения: Ирвинг получал 70 фунтов). Что касается других ведущих ролей, Герберт Пассмор играл Джонатана Харкера, а Томас Рейнольдс изображал профессора Ван Хелсинга. Мэри Фостер согласилась на роль Люси Вестенры, а Эдит (Эйлса) Крейг, дочь Эллен Терри, сыграла Мину Харкер.
Маловероятно, что пьеса «Дракула, или Вампиры» шла с аншлагом. В качестве зрителей присутствовали, скорее всего, члены труппы, друзья актеров, занятых в спектакле, и несколько любопытствующих прохожих. Дополнительные затраты нового спектакля дошли до 1 фунта 7 шиллингов 8 пенсов при выручке 2 фунта 2 шиллинга. Для сравнения: еженедельные затраты этого театра составляли 1896 фунтов 13 шиллингов 3 пенса, а совокупный доход — 2128 фунтов 13 шиллингов 7 пенсов!
После этого единственного представления до 1924 года никто не брался снова ставить «Дракулу» на сцене, когда Гамильтон Дин, с разрешения вдовы Стокера, Флоренс, продюсировал постановку, послужившую основой для большинства будущих интерпретаций.
В настоящем издании впервые воспроизводится, с небольшими поправками, «Пролог» авторской версии пьесы. Полный текст был опубликован в первый год XX века.
Вот как начинается ужас Дракулы, по словам его создателя…
Сцена первая
Окрестности замка Дракулы.
Появляется Джонатан Харкер, за ним следует кучер с чемоданом и саквояжем. Кучер ставит багаж рядом с дверью и поспешно уходит.
Харкер. Вот это да! Куда же вы? Уже ушел! (Стучит в дверь.) После поездки через непроглядную темень с незнакомцем, чье лицо я не разглядел, но в чьих руках сила двадцати человек, кто мог бы прогнать стаю волков, просто подняв руку; кто подходит к таинственным голубым огням и кто ни словом не обмолвился бы о помощи, если бы его оставили здесь в темноте перед… этим старинным строением. Честное слово, моя карьера начинается весьма романтично! Только-только, перед самым отъездом из Лондона, я сдал экзамен в Линкольнс-Инн, и вот у меня уже свое дело. Вернее, дело нанявшего меня мистера Хаукинса, и в этом деле замешаны волки и тайна. (Стучит.) Лучше бы этот граф Дракула был чуточку повнимательнее к прибывшему гостю, чем так подробно расписывать в письмах мистеру Хаукинсу, что в этой поездке меня ожидает все самое лучшее. (Стучит.) Интересно, почему люди в гостинице в Бистрице были так напуганы, и почему та