миг Керну показалось, что история повернулась вспять, и он опять везёт дочь в клинику, в то время как никто не знает, кто отец ребёнка, а он может только догадываться, кого позвать, если дар внука выйдет из-под контроля. Слава богу, что сейчас всё по-другому.

Костя вбежал в коридор, где совсем недавно пытался не впасть в полноценную депрессию. На этот раз в его роли выступал Громов, стоящий, опираясь спиной на стену.

– Что? – Громов поднял голову и сквозь силу улыбнулся.

– Мальчик родился. Виталий Павлович уже там, вот только разве это нормально? – и он указал на проклятые белые двери, которые в первое время снились Косте во сне, и они оба на них уставились, хлопая глазами.

А дверное полотно в этот момент принялось искажаться, словно металл, из которого оно бы сделано, превращалось в глину, начавшуюся заваливаться во все стороны.

– Твою мать, – пробормотал Костя, и, словно вторя ему, из операционной, которая сейчас была чистой родовой, раздался голос Виталия.

– Костя, нам нужен Ушаков, срочно!

– Да я уже и сам понял! – пробормотал Костя, сосредоточился и с негромким хлопком исчез, применив телепортацию.

***

Егор распахнул глаза и инстинктивно перевернулся таким образом, чтобы закрыть собой жену.

– Как ты, мать твою, здесь оказался? – прошипел он, узнав Костю и слегка расслабившись.

– Телепортировался, – Керн или Орлов, Егор до сих пор путался в том, как правильно, подошёл и вытащил его из кровати.

Люсинда проснулась и теперь сидела, прижимая к груди одеяло, молча наблюдая за тем, как у неё практически похищают мужа. Судя по степени раздетости Егора, если бы Костя прибыл на минуту раньше, то мог застать супругов в весьма пикантном положении. Однако его такие нюансы волновали мало, он был в таком состоянии, что вполне мог Егора с жены стащить в самый ответственный момент.

– Как ты прошёл охрану? – Ушаков слабо сопротивлялся, прекрасно понимая, что просто так Костя не явился бы, особенно таким варварским способом.

– Эту часть я настраивал, неужели ты думаешь, что для себя я не оставил бы лазейку?

– А ну, да, зачем вообще спросил? – пробормотал Егор.

– Ты можешь пошевеливаться? – Костя бросил другу халат.

– Может, ты дашь Егору трусы натянуть? – подала голос Люсинда.

– Не время стесняться и лелеять свои комплексы, – оборвал её Костя. – Мой брат только что родился, и так получилось, что как хомяк, прихватил дар Ушаковых вдобавок к дару Кернов. Так что нам срочно нужен глава клана Ушаковых, а ты про какие-то трусы говоришь.

– Костя, я всё прекрасно понимаю, но не нужно ко всему прочему производить фурор, притащив голого Ушакова в родовую. Целительницам ещё работать надо будет, – слова Люси, резкие, как пощёчина, слегка привели Костю в чувства.

Пока он с ней перепирался, Егор успел натянуть злосчастные трусы, а также домашние штаны и футболку. Этого оба посчитали вполне достаточным, чтобы не слишком шокировать персонал клиники, и Костя второй раз за пять минут телепортировал, на этот раз вместе с Ушаковым.

Втолкнув Егора в родовую через покорёженную дверь, он подошёл к Громову, сидевшему в кресле, обхватив руками голову.

– Это какой-то кошмар, – простонал Громов, не отнимая рук от головы. – Почему всё так сложно?

– Нашёл у кого спрашивать, – Костя внимательно смотрел на дверь, которая в этот момент дрогнула и принялась изменять форму, возвращаясь в изначальное состояние.

Егор впервые выступал в роли главы клана Ушаковых во время рождения младенца, чей источник необходимо было запечатать на долгие годы.

Он действовал интуитивно, полагаясь на те, скрытые до этого момента, навыки, которыми его наделил Кодекс в тот момент, когда он принял клан.

Наследник клана Кернов, в отличие от детей Кости, был спокойным и договороспособным. Во всяком случае, он не мешал главам клана, а мирно спал на руках у измученной, но довольной матери.

– Вот это я понимаю, – отпуская дар, приговорил Виталий Керн. – Быстро запечатали источник и пошли спать…

Дверь открылась, и в родовую заглянул взъерошенный Костя.

– Вы закончили? – спросил он, потирая лоб. – Тогда пошли, – кивнул он деду. – Твои правнуки почувствовали родственную магию и решили присоединиться к веселью.

– Снова Ромка? – Виталий даже не знал, смеяться ему, или начинать материться.

– На этот раз Андрей. И, дед, а это нормально, что они воздействовали не на себя, а на санитара? Парень в это момент собирал сумку с их вещами, – судя по нахмуренному лбу Кости, сам он не считал нормальным такие грани дара своих сыновей.

– Что этот санитар делал в их палате? – Виталий быстро проверил надёжность блока на источнике второго внука и поспешил к выходу.

– Вещи собирал. Я решил, что пока здесь, заберу эту банду домой. Виктор уже выслал за нами машину. Они его на крышу переместили, вместе с сумкой. А Паразит, только хвостом шевельнул, и ничего не сделал, чтобы предотвратить, – Виталий вышел и закрыл за собой дверь.

Ушаков проводил их сочувствующим взглядом. Ему в этом плане повезло, Степан не доставлял много проблем, тем более в этом ключе. С остальным же прекрасно справлялась Люсинда.

У него вообще парадоксальная ситуация сложилась: Стëпка хоть и любил мать, но побаивался её. Люсинда его в ежовых рукавицах крепко держала, не давая развиваться неуёмной фантазии слишком уж бурно. А вот папа был для него тем, у кого он искал защиту и понимание, когда мама пыталась его наказать за очередную сотворённую совместно с котёнком пакость. У него, у главы клана, высококлассного боевика, к которому многие относились с опасливым уважением. Во всяком случае, пошёл сын, когда пытался убежать ползком от справедливого возмездия, едва увидев, что отец появился в пределах видимости.

Об этом он рассказал Марии и его тёзке. Громова уже пустили к жене и сыну, и он сидел рядом с Марией, обнимая её за плечи. Ушаков в это время осторожно проверял надёжность наложенных запоров.

– А что Степан натворил, что пришлось в экстренном порядке ходьбу осваивать? – посмеиваясь спросил Громов, у которого облегчение оттого, что всё прошло нормально, на лице было написано огромными буквами.

– Покрасил болонку жены Максима. Дотянулся до красящего антисептика, которым Люся мне ссадину на локте смазывала, и выкрасил эту несчастную болонку. – Егор покачал головой. – Я потом проверял, он никак не мог дотянуться до той полки, особенно в те пять секунд, когда няня отвернулась, а Люся отвлеклась. Так что здесь не обошлось без помощи отпрыска Паразита.

– Как вы его назвали? – закусив губу, чтобы не заржать спросил Громов.

– Пока никак, пускай Стëпка сам называет, это же его кот. – Егор потянулся и протёр глаза. От облегчения, что всё прошло как надо, захотелось спать. – Ну что, тут всё хорошо, меня кто-нибудь домой отвезёт?

– Да я сам тебя отвезу, – Громов поднялся с кровати и поцеловал жену в лоб. Мария только улыбнулась и закрыла глаза, а два Егора вышли из родовой, оставив её и ребёнка