-Откуда у них оружие!? - проговорил еще один голос за моей спиной.

       -Видимо, нам не сказали, что у заключенных тоже найдутся пушки, - снова сказал мой сосед, после громкого взрыва, он подавленно бросил, - и получше нашего арсенала, точно не пневматика бьет.

       Сорвавшись с места, я быстро прыгнул на бетонный плац и побежал к вышке, где я заметил знакомую сутулую фигуру командира. Схватив его за плечо, я быстро рыкнул:

       -Командир, они нас подставили. Все это развод с надзирателями, мы тоже участники всей этой мясорубки.

       -Я не знаю что делать, - отрешенно проговорил командир. - Ты слышишь!? Это же танковые снаряды! Или ракеты... Я не разбираюсь! Откуда у них танки! Как они ими управляют...

       -Взбирайся на вышку, прикажи всем спускаться вниз. - Коротко бросил я.

       -Чего ты задумал!? - Спросил надзиратель.

       -Я знаю, как нам выжить.

       Командир не подвел, всего пара пулеметных очередей в воздух и громкий мат заставили всех спуститься вниз и замолчать. После того, как все внимательно уставились на пулеметную вышку, где стояли мы, я поднял руку в знак внимания и громко гаркнул:

       -Ну что!? Все поняли, что сказка про надзирателей испарилась!? Если у них там веселуха с пулеметами и танками, то стоит поверить, что наши пукалки и деревянные крепости просто фикция. Мы не надзиратели, мы тоже участники этого развлечения, у нас просто легенда другая. И скоро мы сдохнем, причем все.

       -Чего предлагаешь, 2517!? - раздался крик из толпы. - То, что нас дешево развели по поводу власти и охраны это и без тебя ясно. Ты что думаешь!? Что делать!? Или ты так, пожаловаться вышел!?

       -Надо идти в город, - просто сказал я, через секунду после моих слов раздался дикий ор голосов. Кто то смеялся, тыкая в меня пальцем, кто то про просто молчал, глядя на меня как на сумасшедшего. Когда беснование толпы слегка уменьшилось, надзиратель N 1276, вышел из толпы и громко заявил:

       -Хватит смеяться над пацаном! Он молодой еще, ничего не знает. Скажи, 2517, ты же просто пошутил!? Это шутка такая была, да!?

       -Нет, - покачал головой я, вглядываясь в лица заключенных, - это не шутка. Это хотя бы шанс на спасение, сидя тут - мы мишень, самая натуральная мишень, мы не надзиратели, мы охранники, но не их, а провианта, который нам выдали. Все очень просто, у нас есть еда, у них ее нет, мы им не нужны, они хотят есть. Вот и все, в городе идет передел власти, и когда появится настоящий лидер, он в первую очередь заставит себя бояться, во вторую - обеспечит их едой. Тот, кто кормит всегда на коне, а еда есть только у нас. Мы не охранники их, мы охранники еды, оружия у нас маловато, так побрыкаться перед смертью и все. Подумайте, зачем им нужна охрана, если они и так не могут выйти дальше сорока километров от линии города!? Мы мясо как и все остальные, сейчас мы стоим тут, а в городе уже где то сражается новый правитель, который всех на колени поставит. Из этой ловушки нужно бежать, потому что они скоро сюда придут. Бежать к ним и сражаться на улицах города, а не прятаться за этими ржавыми вагончиками и минными полями. В городе вы сможете затеряться, оставаться здесь - смерть. Я буду уходить!

       -Ну и вали, псих малолетний! - заорал еще один надзиратель с нашивкой N 4432.

       -Кто со мной!? - спросил я.

       Из толпы вышло всего четыре человека, стоящий рядом пулеметчик только проговорил:

       -Я с вами, 2517. Вместе будем драться.

       Глава 5. Жители Ночи

       Около трех десятков голодных "горожан" разбежались при виде мощной колонны автомобилей, во главе которой ехала самая настоящая боевая машина пехоты. Первое время техника никак не показывала своего агрессивного настроения, блуждая среди заброшенных улиц, бронированные машины не стреляли по уже полудиким новым жителям Оренбурга. Канис довольно жмурясь, сидел на переднем сиденье бронеавтомобиля. В БМП он так и не залез, не смотря на явный намек в виде морды шакала на броне. Чутье подсказывало ему, что если на них нападут, то в первую очередь будут стрелять именно по самой мощной технике, которую он к тому же поставил во главу колонны. К счастью, в его группировке нашлось несколько бывших солдат, служивших в мотострелковых войсках. Управлять машиной пехоты проще чем БТРом, а уж тем более танком. Так что подполковник все точно подсчитал, но это не самое важное, главное то, что кроме десяти АКМ и сорока пистолетов, в машинах к тому же нашелся запас еды на день. Схватив рацию, Канис проговорил:

       -Эй, накатались!? Проблем не будет!?

       -Да нормально все! - прошипели в ответ.

       -Значит так, второй бронеавтомобиль в конец колонны, пулеметчики на изготовку, сейчас покажем, кто в этом городе хозяин!

       Канис победно ухмыльнулся и сладостно подумал о предстоящей расправе. Он захватит этот город, скоро все заключенные в Оренбурге станут его подданными, верными рабами и приспешниками. И пусть сейчас в распоряжении Каниса только шестьдесят человек среди полумиллиона неконтролируемых заключенных, очень скоро он захватит их всех. Просто подомнет, группировку за группировкой, банду за бандой, а потом снесет все эти неизведанные кордоны за минными полями и километрами колючей проволоки. Скоро Канис узнает, что там за кордонами и кто эти неизвестные надзиратели. Первые дня все было более менее спокойно, каждому заключенному был выдан провиант на два дня, поэтому конфликтов поначалу не происходило. Но на второй день еда закончилась, а никаких сообщений или указаний не поступало. Да и некому было что то говорить, их просто бросили и элементарно оставили умирать. Тогда то все и началось, если первые четыре дня еще более менее походили на относительное спокойствие, последующие стали самой настоящей бойней.

       Проезжая среди пустых улиц, фары передней машины озарили в темноте несколько тысяч человек, стоящих плотной гигантской толпой посередине дороги. Рация ожила голосом водителя первой машины:

       -Канис! Это каннибалы! Их тут тысячи три! Я их узнал! Что делать!?

       -Перестроиться!! - заорал Канис и приказал, - машины в ряд! Не останавливаться!!!

       Людоеды были самой страшной кастой в иерархии новых группировок брошенного города, в пламени бушующего пожара войн уголовников, уничтожавших друг друга, они были, пожалуй, к тому же и самой