— Уж не знаю, где ты понабрался этих бредней — ответил он — слушать их я все равно не собираюсь, сдавайся.
Николай тоже поднял руку, и его ладонь вспыхнула красным огнем. Артур резко развернулся к нему и пустил короткий разряд, но Николай быстро прильнул к земле, и молния его не достигла, пролетев мимо. Зак уже был возле него. Он замахнулся на Мак-Баумана стальной рукой, целясь ему в челюсть. Но Артур увернулся и подсек его, повалив на землю, начал наносить удар за ударом молнией в железную руку. Зак еле сдерживал крик. Николай подбегал к нему. В паре шагов от Артура он выхватил из кармана несколько монет и кинул ему в лицо. Мак-Бауман рефлекторно поднял руки, защищаясь, и тут же получил удар ногой в грудь, отлетев к стене. Ребята не заставили себя долго ждать и скрутили руки Артуру, надев ему на ладони резиновые перчатки.
— Сволочи! Золотоволосые гады! — кричал Мак-Бауман
В этот момент в переулок подошла Анастасия, Лена и Сергей Сергеевич. Рука последнего была сильно изуродована.
— Профессор, Вы в порядке? — спросил Зак, увидев запекшуюся кровь
— Да, спасибо, друг мой. Хотя если бы не Настя и ее регенерация, пришлось бы мне не просто.
Анастасия шла позади Скреппа и все смотрела на его руку.
— Вам лучше впредь думать и о себе, перед тем как выходить вперед всех — говорила она
Скрепп посмотрел на уже скованного Артура.
— Вот и все, ты бы все равно был схвачен… но нет, надо было оставить калеками троих и убить одного человека!
Мак-Бауман усмехнулся
— Все мои деяния на благо людей… чтобы освободить их от вашей лжеистины… вы все даже представить не можете, что из себя представляет сегодняшний Веридас, золотоволосые псы.
— Завались, — сказал Зак
Но Артур не собирался молчать, он посмотрел на Николая
— Эй, Владыч… у меня есть кое-что для тебя. Он просил передать… ты же понимаешь о ком я?
Николай сжал зубы, от руки снова пошел пар. Еще немного и он готов был сжечь Артура прямо на месте. Тот продолжал:
— Он очень хочет видеть тебя с ним… в его рядах. Ты получишь свой красный галстук — Мак-Бауман засмеялся — ты же не идиот. Ты очень способный Золотой Человек… о да. Ты практически такой же, как я… с мозгами, с думающей головой. Такие люди нужны Чадаеву.
— Не смей равнять нас! Ты…
— Он ждет встречи с тобой, давно уже ждет — Артур говорил, смотря ему прямо в глаза и улыбаясь
Николай схватил его за ворот пиджака. На его глазах появились слезы, и он со всей яростью начал бить Артура об стену. Лене и Заку пришлось оттаскивать юношу.
— Заткнись, Чадаевский прихвостень! — разрывался Николай — Если я и захочу увидеться с Чадаевым, то только чтобы самолично выпустить из него всю кровь! Слышишь?! Сожгу его!!
Он вырвался из рук друзей и с криком кинулся горящими руками на Артура. Его успели схватить снова. Артур продолжал:
— Ты же сам прекрасно знаешь, что в этом государстве путь к Истине превратили в идеологию. С Чадаевым ты достигнешь куда больше, чем с ними — он мотнул головой на Скреппа
— Нет… ты не прав — перебила его Настя — мы никогда не желали зла и не обманывали людей, и только с нашей помощью они могут познать свет.
Мак-Бауман, услышав это, тихо добавил.
— Настанет день, и вы сами будете истреблять свой народ во имя своего императора и своей истины.
— Мне надоело слушать тебя… — сказал Зак, прервав Артура ударом своего стального кулака.
Николай успокоившись, встал и поклонился Сергею Сергеевичу. Зак, увидев это, сделал то же самое.
— Простите нас, что необдуманно пошли на риск, профессор.
Сергей Сергеевич, улыбаясь, попросил их выпрямиться, пожав каждому из ребят руку.
— Опыт придет к вам с годами.
— Разрешите мне — продолжил Николай — заняться теперь отцом
Учитель вздохнул и серьезно посмотрел на него.
— Ты уверен? — улыбка вдруг пропала с его лица, но он просто похлопал мальчика по плечу — что ж, впрочем, не важно… до утра вы теперь свободны
Николай еще раз поклонился.
— Я понял Вас, спасибо, профессор!
***
Огромные часы с маятником, занимавшие половину стены в просторном зале приема гостей дома князя Здравича, пробили двенадцать. Длинный стол, покрытый белоснежной скатертью, уже сервирован и заставлен, по меньшей мере, несколькими десятками высоких стульев. Пышные люстры с электрическими лампами причудливых форм, вытянутых словно свеча, на каждой люстре, казалось, по тысяче таких. Пока, на счастье Николая, в помещении больше никого не было. Он сидел на одной из мягких табуреток, расставленных в ряд прямо вдоль всей стены.
Светские обеды не были коньком юноши. Да и рос он совершенно не в той среде, где могли обучить этикету. Поэтому перед каждым таким мероприятием он жутко паниковал и практически всегда делал все не по правилам, поднимая на смех и себя и, соответственно, своего учителя. Хотя Сергей Сергеевич относился к такому роду проколов Николая легко, ни разу не упрекая его в невежестве. Он сам, хоть и владеет этикетом в высшей степени первоклассно, никогда не считал это знание хоть чуточку полезным, и даже наоборот — нечего детям забивать голову ненужными вещами — считал он.
Большие двери открыли двое слуг, сразу за ними в зал вошли две девушки в пышных платьях, за ними еще несколько слуг с закрытыми подносами, и, наконец, позади всех шел пожилой, худенький старичок. Николай сразу узнал его, это и был князь Слободан Здравич, правда, теперь на его голове волосы стали белы как снег, а все лицо покрыто морщинами.
Молодой человек растерялся, когда девушки проходили мимо, не спуская глаз с него. Он поклонился немного телом и полностью склонил голову, так что его золотая косичка вылетела из-за уха, где он ее постоянно держал, и неуклюже свисла вниз. Николай спешно убрал ее назад. Девушки с улыбками, так уж им понравился юноша, элегантно присели в ответ. Каждая из них теперь до конца встречи не спускали глаз с Николая, скрывая свои улыбки за расписными веерами и о чем-то перешептываясь.
— Никола, Никола… ты сильно повзрослел — Слободан подошел к мальчику и заключил его в объятия, посмеиваясь. Одному из слуг он передал свою трость и пригласил гостя за стол.
Николай почувствовал в этот момент странное ощущение. Чувство было одновременно и радостным, приятным, ностальгическим, но, почему-то, в душе у мальчика всплыла какая-то грусть, царапающая боль. Холодом по нему прошлось его прежнее имя Никола. Удивительно, что Слободан вообще помнил мальчика, еще в детстве они расстались