Подъехав к дому, я уронила голову на руль и замерла. Мне нужно было срочно изобрести машину времени, чтобы прокрутить жизнь хотя бы на год вперед.

Все-таки не зря собаки – самые чувствительные существа на земле, подумала я, когда горячий влажный язык лизнул меня в щеку.

– Ну почему ты только пес, Рэмбо? Был бы ты парнем, моим ровесником… – Я почесала пса за ушами.

Ответом мне были тявканье и широкая улыбка во все зубы. Мой новый подопечный заработал себе кличку вчера вечером, пока был у Дарси. Дело в том, что, как только мистер Дарси пытался выключить телевизор, пес вскакивал и начинал сходить с ума, и этот марафон длился всю ночь. Поэтому к рассвету «самец домашней беспородной» (так было написано в его документах), которого должны были кастрировать в тот самый день, когда я его забрала, получил кличку.

– Все в порядке, малыш. – Я нахмурилась, глядя на вольер на пляже. – Давай-ка разберемся с этим окончательно.

Подхватив на руки девять килограммов живого веса, я пошла прямо к вольеру, словно это в самом деле была безопасная территория.

– Это твой новый дом, Рэмбо, – прошептала я, подтолкнув пса под попу и поощряя войти внутрь. – Будь хорошим мальчиком и не делай подкопы, не лай и не ломай свой вольер, договорились?

Пес сразу же принялся обнюхивать свой дом, порыкивая в углах, где, как я предполагала, остался запах рук Райдера – на гайках и болтах, которые он крутил.

– Ты не очень-то большой поклонник Джуда, похоже, – заметила я, опустившись на колени возле двери в вольер. – Интересно, почему?

– Наверное, потому что у собак сильно развита интуиция.

Голос раздался так близко за моей спиной, что я попятилась и, не удержав равновесия, плюхнулась на землю. На задницу. В общей сложности второй раз за день. Если так пойдет и дальше, я стану примадонной среди недотеп.

– Черт тебя побери, Джуд, – выругалась я, а Рэмбо завыл, как ветер в трубе. – Знаешь, есть такие несложные коротенькие слова, они еще приветствиями называются, которые придумали специально для того, чтобы один человек… – я ткнула в него пальцем, – …мог предупредить другого, перед тем как…

– …Как тот грохнется на задницу? – закончил он, глядя сверху вниз с той же ухмылочкой на лице, которая выбила меня из колеи вчера – и сегодня тоже, судя по тому, как у меня перехватило дыхание.

– …Как напугать его, – договорила я и уперлась ладонями в землю, чтобы подняться, но Джуд протянул мне руки и помог встать. Пришлось уговаривать себя, что жар, растекшийся по моим венам от его прикосновения, – всего лишь результат того, что на улице жарко, как у дьявола в аду. Но даже сверхнастойчивый внутренний голос не особо меня убедил.

Улыбка Джуда стала шире, глаза заблестели. Он определенно знал, какой эффект производит его прикосновение. И я ненавидела его за то, что он это знает. – Прости, что напугал, – произнес он, наконец отпуская мои руки.

– Ты, наверное, хотел сказать «Прости, что из-за меня ты грохнулась на задницу», да?

Он закатил глаза:

– Прости за все прошлые, настоящие и будущие проступки, которые я совершаю в твоем присутствии.

Я услышала, как за моей спиной, в вольере, Рэмбо принялся лакать воду из миски.

– А если серьезно, без шуток и стеба, – произнесла я, – спасибо тебе. Это, наверное, самая приятная вещь, которую кто-либо когда-либо для меня делал.

Джуд небрежно сунул руки в карманы:

– Мелочь, ничего особенного.

– Никакая это не мелочь, – возразила я. Мне не хотелось, чтобы он вот так запросто от этого отмахивался. – Хотя мне интересно, как ты умудрился провернуть все так, что никто ничего не услышал и не заметил.

– Это потому, что я настоящий ниндзя, когда речь идет о всяких оградах, – криво улыбнулся Джуд. – А еще потому, что живу в соседнем доме. – Дернув подбородком в сторону ближайшего к нам особняка, он изогнул бровь и выжидающе уставился на меня.

– Так это твоя семья купила дом у Чедвиков прошлой осенью? – изумилась я, не сводя глаз с соседнего коттеджа. Удивительно, но он по-прежнему казался пустующим.

– Ну конечно.

– И ты мой сосед?

Блин, американская мечта любой девчонки – жить по соседству с парнем типа Джуда. Почему же я чувствую себя так, словно проглотила кирпич?

– Нет. – Он прикрыл ладонью рот, пытаясь скрыть улыбку. – Ты моя соседка.

– Ну, – вздохнула я, – тогда это называется соседство.

Он кивнул. Сегодня его серые глаза были блестящими, как новенькие никелевые монетки.

– Значит, так и есть.

Четыре слова. Всего четыре слова – и этот взгляд, эти глаза, этот парень… Хорошо, что колени у меня все-таки не настолько ослабли, чтобы я прямо здесь свалилась в обморок от восторга.

– Ну так что, соседка, – Джуд внимательно изучал меня, – как ты отнесешься к вечеру пятницы, например?

– Как к вечеру пятницы, конечно.

Слава богу, нахальство ко мне вернулось, как и та сильная часть меня, что не поддается на провокации и не теряет головы. Ни один парень на свете, каким бы божественным творением он ни был, не превратит меня в томно вздыхающую, хлопающую ресницами влюбленную маньячку.

Джуд цокнул языком.

– Слабовато, Люс. Придется нам потренироваться на скорость и резкость ответов, если ты собираешься проводить со мной время. А то мне за тобой не угнаться.

– Тогда есть простое решение проблемы. – Я скрестила руки и оперлась спиной на ограду вольера. – Я не буду проводить с тобой время.

– То есть ты решила поумнеть и держаться от меня подальше? – Он понизил голос.

– Чтобы Люси, да поумнела? – Требуется особое мастерство и дисциплинированность, чтобы в такую жару выковывать слова изо льда. – Скорее я возьму отпуск на три месяца.

Клянусь, будь я собакой, у меня шерсть на загривке встала бы дыбом или я бы уже поджала хвост. С такой мамой, как у меня, никогда не знаешь, то ли биться до последнего, то ли падать на спину и подставлять живот.

– Я, конечно, не знаю, мэм. – Джуд обошел меня, чтобы оказаться перед моей мамой. – Но Люси кажется мне одной из самых умных девушек, которых я когда-либо видел. Очень благоразумной и рассудительной.

Мама зацокала языком, как она всегда делает:

– Лесть не относится к добродетелям, молодой человек. Особенно когда на этом жизненном этапе молодые люди пользуются ею, намереваясь так или иначе залезть девушке под юбку.

– Мам! – прошипела я, оборачиваясь к ней.

– Вижу, у тебя новый друг, Люси? – Мама изучающе оглядела Джуда с головы до ног, словно он был старой занавеской и следовало решить, то ли оставить ее пока, то ли выбросить.

– Джуд. – Когда она пребывала в таком настроении, я старалась отвечать как можно короче.

– И полагаю, у Джуда, – продолжала она с такой миной, будто откусила лимон, – есть и фамилия?

– Райдер, – заявил он и протянул руку.

Мама нахмурилась так, словно он предложил ей убрать несущие балки в одном