Проходя по воронке, я удивлялся тому, что от автомобиля ничего не осталось. Причём в прямом смысле ничего: ни корпуса, ни малейшей детали! Никаких останков тел, конечно же, тоже не было. «Что это было?» - никак не мог понять я. - «Термобарический боеприпас? Но он не мог дать такого эффекта на открытой местности...» В итоге подумав про себя, что разгадать этот ребус с больной головой мне не суждено, я побрёл далее по грязной колее. Должна же в конце концов эта дорога куда-то вывести.
Ноги были ватные, затёкшие руки кололи током, голова просто раскалывалась. Внезапно рано выпавший в подмосковье снежок, конечно же, таял. Солнце немного грело, пробиваясь сквозь деревья. Я пытался согреться ходьбой, однако чем дальше я шёл по размокшей чёрной колее, тем больше грелось тело и мёрзли ноги. По снегу идти было слишком холодно, периодически, когда я видел в лесу пни или камни, на которые можно было присесть, я садился и массировал замерзающие ноги. Разогреть тело бегом или упражнениями из-за боли в голове было нереально, потому дорога по снежному лесу была сплошной мукой. Но через пару-тройку километров дорога вывела меня к трассе, звук которой был отчётливо слышен едва ли не с начала пути.
Через некоторое время трассу было уже видно через редкие берёзы и сосны. Просёлочная дорога шла параллельно трассе достаточно далеко, и я решил свернуть с неё, пока не отморозил себе ноги. Теперь к трассе нужно было спуститься с заснеженного пригорка. В километре-двух справа виделась транспортная развязка - классический «клевер» с четырьмя лепестками и мостом. Спускаясь вниз я подумал, что круг замкнулся: там, на Урале, я подобрал Зину, спускающуюся с подобного пригорка к трассе. Теперь, напрочь замёрзший, к трассе спускаюсь я. Я, конечно, удивлюсь, если меня подберёт Зина, и особенно, если она будет за рулём моего белого «БМВ». Снег всё время сыпался в мои кожаные туфли, не предназначенные для подобных похождений, зато он счистил с них грязь просёлочной дороги и они блестели, чего не скажешь о запачканных в грязи по колено штанинах, грязь на которых уже успела засохнуть с тех пор, когда меня тащили к «батьке».
Пройдя отрезок до трассы я наконец легко вздохнул. Я начал пытаться голосовать ещё до того, как перелез через металлическое ограждение, отделявшее трассу от обочины. И, пройдя по обочине десяток метров, так ничего не добившись, я влез на ограждение. Однако сил, чтобы его преодолеть, не оказалось. Я спустился обратно и прибег к другому тактическому приёму: пролез под ограждением, изрядно запачкав свой костюм о серую дорожную пыль, в этот период года ещё и мокрую. Теперь я, вероятно, выглядел как последний бомж, выбравшийся по пьяне на трассу. Силы покидали меня. Я решил ничего не делать. В конце концов, поток машин большой, кто-то наверняка заметит меня и вызовет скорую. Я присел, оперевшись о ограждение трассы, подтянул под себя колени, положил на них руки, одну вытянул в сторону, подняв большой палец, и моя голова упала на руки. Несколько раз я засыпал и снова просыпался от звука проносящихся фур. Через некоторое время меня разбудил женский голос:
- Что с вами?
Я поднял голову, пытаясь разглядеть незнакомку. Всё, что запомнил — каштанового цвета волосы, свисавшие передо мной, затеняя лицо девушки.
- Вставайте, отвезу вас в больницу.
Меня потащили за руку вверх. Я приложил большие усилия, чтобы подняться. Девушка обхватила меня за талию, положив руку себе на плечо, и довела до раскрытой двери своего красного авто, остановившегося рядом. Я плюхнулся на переднее пассажирское сиденье, на котором уже были постелены большие продуктовые пакеты из супермаркета. Девушка помогла мне закинуть в машину вторую ногу, оказавшуюся за бортом, и захлопнула дверь. Это была какая-то французская малолитражка, скорее всего рено или пежо. Сев на место водителя, девушка сняла машину с ручника и включила заднюю передачу. Я увидел в зеркале заднего вида заблаговременно поставленный позади в сотне метров аварийный знак и большого размера канистру, видимо, чтобы было видно издали.
Подъехав к ним, девушка закинула вещи в багажник, села в машину, отключила «аварийку» и мы тронулись вперёд.
- Как вы? - спросила она.
- Плохо. - прошептал я, чувствуя, что засыпаю опять. И моё сознание провалилось в мягкую зыбкую мглу.
Очнулся я уже в больнице. Голова была перебинтована, на руках какие-то датчики, игла капельницы в вене правой руки… В палате было тепло и сухо, белые стены и потолок были чисты, словно их возвели минуту назад.
Повернув голову на бок чтобы осмотреться, я с радостью обнаружил, что не чувствую боли в голове. Впрочем, чудес от современной медицины ждать не стоит, мне наверняка вкололи какое-то мощное обезболивающее. Я увидел, что за стеклянными дверями, в коридоре, смеются Зина с Настей, а перед ними стоит мой зам в чёрном пиджаке и рассказывает им что-то, активно жестикулируя. Немного напрягшись, я согнул левую руку в локте, помахав им запястьем. Увидев это, Настя показала на меня пальцем, и все трое влетели в палату.
- Ну привет, Джеймс Бонд! - улыбалась мне Настя, обнимая.
- С возвращением, мужик! - бодро приветствовал мой заместитель, похлопав по плечу.
- Как ты? - спросила Зина, положив руки на мою левую руку.
За ними в палату зашла медсестра. Посмотрев на меня, она спросила:
- Как вы себя чувствуете?
- Голова не болит, хотя ужасно болела. - ко мне вернулась нормальная речь. - Вы мне обезболивающего вкололи?
- Да, но без резких движений, у вас серьёзное сотрясение и ушибы, уйдёт пара недель на восстановление.
- Мне тут две недели лежать? - хотел было возмутиться я.
- Нет, полежите три-четыре дня, остальное дома. - успокоила медсестра. - Только с соблюдением постельного режима!
Осмотрев собравшихся, она дала указания:
- Капельницу не трогать, больного не поднимать, проследите чтобы он сильно не напрягался, смеяться ему сейчас тоже не желательно.
Я проводил взглядом уходящую из палаты медсестру. На выходе с ней заговорила другая, проходящая мимо, я расслышал её вопрос:
- Как там Джеймс Бонд?
Я повернулся к ребятам и спросил:
- Да какого они все меня Джеймсом Бондом называют?
- Они и нам эту историю рассказали. - начала Настя. - Тебя сюда вчера привезли в костюме…
- Вчера? - перебил я. - Так я сутки провалялся что ли?
- Ну почти. - сказал мой заместитель. - Мы только сегодня узнали, что ты здесь. Сразу