Из-за случившейся со мной неприятности (хотя доселе я бы ни за что не подумал, что таковой может оказаться спасение красивой девушки) я вынужден был ехать домой. Не таскать же Зинаиду (имя то какое!) по уральским горнолыжным курортам. Хотя у меня и имеется вторая пара лыж, но вряд ли девушке в её текущем состоянии будет полезен активный отдых.

Мы поехали, как водится, по трассе, и на этот раз я планировал доехать до Москвы уже за два дня — как можно быстрее, если мозг не закипит по дороге от общения с этой то-ли сумасшедшей, то-ли действительно невероятным образом попавшей в наш век комсомолки. На всякий случай на ближайшей заправке, когда Зина ушла в туалет, я позвонил Насте и спросил:

- Слушай, если у человека есть навязчивая идея, что он попал в наше время из прошлого, как это называется?

- Возможно шизофрения, возможно диссоциативное расстройство, может быть и обычный параноидальный психоз…

- Насколько это опасно? - спросил я.

- Всё зависит от человека. - тон Насти сменился на более серьёзный. - Трудно так сразу сказать. Что там у тебя?

- Подобрал на дороге девушку, она говорит, что она из прошлого, аж из «совка».

- Хм, вот так повезло тебе…

- Самое странное что у неё документы и деньги советские.

- Ну мало ли, были у бабушки…

- Это её документы с её фоткой! - возразил я.

- Ну это уже больше похоже на диссоциативное расстройство. - сказала Настя. - Может быть она сконструировала себе некую отдельную личность и как бы прячется в ней от плохих воспоминаний. Даже документы себе состряпала чтобы доказать себе реальность этой личности. А что с ней случилось не знаешь?

- Говорит, была в прошлом, где-то в Сибири, и вдруг оказалась здесь…

- Да уж, что делать будешь? Где она живёт выяснил? Домой отвезёшь?

- Куда домой? В шестьдесят восьмой?

- Понятно. Клиники поблизости есть?

- Не повезу я её в клинику! - сказал я, чувствуя, что отчасти верю Зине, и какая-то часть меня понимает, что девушка здорова и не врёт. - Пока к себе домой возьму.

- Ты что, дурак? - взволнованно сказала Настя. - Нафига тебе дома сумасшедшая? А если в ней ещё личность какого-то маньяка сидит? Возьмёт и ночью тебя прирежет!

- Ну тогда споёшь гимн советского союза на моей могиле! - весело произнёс я и засмеялся.

- Не, ну ты и дурак! - не унималась Настя. - Ею должны специалисты заниматься, понимаешь?

- Ладно, я тебя понял. - оборвал я собеседницу. - Решу что-нибудь. Давай, пока!

Убирая телефон от головы я ещё слышал краем уха, какой я плохой и что я должен немедленно что-то сделать. Что именно - я не дослушал, нажав на красную кнопку. Я такой реакции Насти давно не удивлялся: на ком ещё профессиональному психологу вымещать скопившийся по долгу службы гнев, как не на близком друге? Впрочем, мне всегда больше нравился другой её способ избавления от стресса — в постели. Быть может, эта поклонница независимости и свободных отношений просто приревновала меня? Хотя, последние месяцы мы с ней даже общались редко. Нет, скорее действительно беспокоится обо мне. Ну что ж, если «дурак» - её проявление заботы обо мне, будем считать что это мило.

В этот день Настя больше мне не названивала. Может решила что я её разыгрываю? Или чего похуже… Хотя, Настя слишком хорошо меня знала, да и профессия обязывала отличать мою правду от моей лжи. Значит верит, королева гештальта, ещё как верит… Посмотрим, что она придумает.

Вот уже и далее по направлению к Москве выпал снег. Проезжая по заснеженной равнине европейской России я объяснял попутчице многие вещи, которые она ещё не видела и не знала. Да, новость о крахе СССР девушка восприняла с большой печалью. Однако после этого разговора мы заехали в город, и первое же посещение супермаркета вызвало у моей «подопечной» столь бурный восторг, что я подумал: «надо было начинать с ларьков и постепенно морально готовить её.» Я был рад, что не сунулся сдуру в гипермаркет: проторчав в магазине час и облапав половину несъедобных товаров, попутно закидывая меня вопросами, на большинство из которых я, ввиду ограниченности своих познаний в бытовой и кухонной утвари, так и не смог ответить, она, жутко довольная, самостоятельно оплатила покупки на кассе моей карточкой (мне оставалось только ввести код), радуясь этому, как ребёнок. «Всё-таки девушка в любом времени остаётся девушкой» - подумал я.

Мы накупили разных фруктов по чуть-чуть и Зина трескала их с огромным удовольствием, пока мы ехали дальше. Большую часть из купленного она никогда не пробовала — в её время такое просто негде было достать. Особенно ей понравился манго и личи, которые в этом супермаркете почему-то оказались на редкость спелыми. Бананы ей, как и мне, нравились больше маленькие, однако сливы которые я любил, пришлись ей не по душе. Свежий ананас она назвала токсичным из-за слишком едкого вкуса, я же отломил пару ломтиков от соцветия (к счастью, фрукт был достаточно спелым, чтобы не резать его) и с удовольствием употребил их. Фейхоа Зина назвала «съедобной ёлкой», а кокос мы оставили на потом — его ещё надо было разбить.

Я сразу решил переводить Зину на позитивные рельсы. Я рассказывал ей, что хорошего произошло в стране за последние годы, как строятся новые города, электростанции, заводы, космодромы. Я глубоко разбирался в промышленности и знал, что каждый год с середины двухтысячных в России с нуля появляются сотни новых заводов. Почти всё устаревшее производство модернизировано. По моей части был аграрный сектор, сотни предприятий которого работали с ПО фирмы, в которой я был генеральным директором. И большая часть из них открылась в последние годы. Я рассказал про олимпиаду, оставившую самые тёплые воспоминания у меня и друзей, с которыми довелось тогда побывать в Сочи. Городские дороги и трассы стали значительно лучше после прошедшего чемпионата мира по футболу. Когда я ехал на Урал в прошлый раз, за несколько лет до него, таких шикарных скоростных трасс ещё не