Кстати, последний пример – еще и о том, что тему необходимо много раз подвергать сомнению. Утверждение «крупные российские города крайне недружелюбны к малому бизнесу» в 2015 году – когда прошло несколько волн скупки первых этажей для магазинов, развернулись фермерские рынки, возведено много нового жилья, где достаточно площадей сдано предпринимателям, – уже звучало немного странно. Очевидно, что гипотеза, которую доказывает текст, изначально нуждалась в коррекции.
И, наконец, последний прием проверки темы. На других этапах создания истории мы также будем использовать его, но немного иначе.
Найдите друга, или родственника, или соседа – кого угодно, лишь бы вы его уважали и он был настроен на беседу с вами. Проверьте тему на нем. Например:
Я хочу написать, как искал свои корни, родственников. Начал с России, глубинки, а в итоге объездил полмира – ну и понял какие-то удивительные вещи про себя и вообще про постсоветское поколение. Интересно такую историю почитать?
Если вежливый ответ «ну да» и глаза в сторону – значит, с вашей темой что-то не так. Прогоните ее еще раз через все упомянутые выше критерии. Возможно, вы были многословны. Или выбрали короткие, но неточные слова для упаковки смысла. Или тема способна тронуть лишь специалиста: история героя не цепляет обычного человека, далека от него, даже учитывая, что перед вами был друг.
Подумайте над каждым словом в формулировке. И если друг ответил «да» и вы заметили хотя бы искру интереса – переходим к следующей главе.
Выводы
1. Пишите только о том, что лично знаете, пережили, серьезно осмыслили и чем были удивлены.
2. Тема должна быть одновременно важной, любопытной и неожиданной.
3. Точно сформулировали тему – значит, поняли, о чем писать, что брать в текст, что не брать.
4. Не мельчите. Если вы глубоко проработали тему как исследователь и аналитик, не бойтесь замахиваться на нетривиальные обобщения и гипотезы.
5. Классная история всегда рядом. Внутри судьбы, вашей личной истории где-то есть рифма: встреча, событие, которые стоит только вспомнить, – и в вашем воображении запускается процесс создания истории.
Как надо
1. Для начала уяснить: каждому есть что рассказать (и вам тоже).
2. Понять, в каких темах вы разбираетесь досконально (не обязательно это должен быть личный опыт). Выбрать из них ту, которая наиболее актуальна, полезна и свежа, либо найти яркого героя нашего времени, чья история увлечет читателей.
3. Определить, к какой области относится ваша тема (популярная или специализированная) и какова ваша целевая аудитория.
4. Выяснить, какой жанр лучше всего подойдет для ее раскрытия.
5. Сформулировать тему в двух простых предложениях. Поделиться вашей задумкой с кем-нибудь из знакомых, проверить тему на нем. Если она его не заинтересует – проработать тему еще раз (а может, и не один раз), пока не убедитесь, что она действительно хороша.
Как не надо
1. Свято верить в то, что читателям интересен только коллективный опыт или исследования (это не так).
2. Выбирать тему, в которой вы разбираетесь недостаточно хорошо.
3. Выбирать из возможных тем по принципу «мне она больше всего нравится», не зная, что может заинтересовать потенциальную аудиторию. Вообще игнорировать целевую аудиторию.
4. Сформулировать тему расплывчато и нечетко («и так сойдет, потом разберусь») и тут же приступать к написанию текста.
Писать надо о том, что вы хорошо и долго знаете, что вы пережили и переосмыслили, что горит в вашем сердце.
Глава 2
Все мы немного Шлиманы
Исследуем тему. Собираем материал
Писательское мастерство кажется нам чем-то вроде блуждания с сачком для ловли вдохновения и пришпиливания его к бумаге. Игра воображения плюс немного перемолотого опыта – и рано или поздно муза сбросит вам свою гуманитарную помощь. Но на самом деле выдумывание и запись фантазий – лишь фасад ремесла, та его сторона, о которой говорят в интервью. За этим фасадом таятся темные комнаты, полные чудовищ.
Пожалуй, только фантаст – да и то редкий – конструирует мир с нуля. Мы же, простые смертные документалисты, перед тем как приступать к письму, должны убедиться, что твердо стоим на фундаменте собранного материала.
Это необходимо, чтобы читатель вам поверил, почувствовал, что ради него проделана работа, чтобы между вами установились доверительные отношения. Такой эффект недостижим, если создаваемая вами реальность не обрастает точными деталями, а герои не совершают достоверные поступки.
Пример популярного автора, который занимается художественной литературой, но при этом перерабатывает горы фактов для новых книг, – Дина Рубина. Вот как она рассказывает о создании романа «Почерк Леонардо» (история любви цирковой артистки-амбидекстра, которая ставит номер с зеркалами, и фаготиста):
Этот роман был для меня очень тяжел. Вся его история – это страшная борьба, знаете, Иакова с ангелом – борьба с чужим материалом. ‹…› Моя приятельница где-то за тридевять земель, в Прибалтике, рассказала мне историю удочерения своей уже взрослой девочки. Совершенный подкидыш, никто не хотел брать, а она взяла. Дочь у моей приятельницы балерина, и я подумала: нет-нет-нет, балет – это слишком для нас нежно. Нет-нет, подумала я, нужно что-то более брутальное. И когда я наконец доперла, что это будет цирк. А потом выяснилось, что цирк – это страшно, цирк – это не просто судьба, это какие-то обреченные души, это даже не люди, а какие-то удивительные существа… ‹…› Однажды прилетела в Майами, а мне говорят: «У нас тут знаете кто живет? Знаменитые воздушные канатоходцы Лина и Николай Никольские. Они бежали из Советского Союза еще в те времена, через Аргентину…» Понятно, что я не могла взять и Лину распотрошить. Я подобострастно спросила: «Линочка, можно я буду вам писать?» И она сказала: «Ну конечно, я буду очень рада». И это ведь тоже еще не фокус – переписываться. Это не фокус, когда человек отвечает на письма, – он ведь может отвечать примитивно, без этого, знаете, удивительного фермента, и тогда из писем нечего вытянуть. ‹…› Лина оказалась беспрецедентным корреспондентом. Мне нужно было от нее все. Запах цирка, цирковые словечки, привычки, как люди поступают в таких-то случаях, из чего сделан занавес, бархатный ли он, какого он цвета, есть ли там пыль, чем его чистят, как разминаются перед выходом в форганг, что такое пушки, трапеции, как делается тот или иной трюк. Ведь как только человек, пишущий о цирке, произносит слово «клоун» от лица цирковых, – он провалился тут же. «Опиши мне твой любимый трюк», – говорила я, и она описывала. И я ее раскручивала год, постепенно. ‹…› Цирк, каскадерство, какая-то оптика, черт его знает что, какие-то зеркальные шоу – никогда в жизни это бы не было мне интересно. Почему, откуда это свалилось, я не знаю, но я понимала, что должна