– Сейчас сотрудник морга покажет вам лицо. Вы должны будете посмотреть и определить, является ли покойная Татьяной Комовой. Не торопитесь, начнем тогда, когда вы будете готовы.
– Я готова, – просто ответила женщина.
Юрков помедлил пару секунд, потом потянул за край бумажной простыни. Зинаида Васильевна напряглась, вцепилась в руку Гурова и едва слышно прошептала:
– Погодите, стоп!
Он был готов к подобной реакции, поэтому жестом остановил Юркова, взял руку Зинаиды Васильевны в свою и крепко пожал. Она же неотрывно смотрела на прядь волос, выбившуюся из-под простыни, и не могла произнести ни звука.
– Зинаида Васильевна, мы можем остановиться. Выйдем на воздух, вам сразу полегчает, – предложил Лев. – А когда поймете, что готовы, снова зайдем.
– Нет, не стоит затягивать, – справившись с волнением, произнесла женщина. – Давайте поскорее покончим с этим.
Юрков сдвинул простынь до плеч. Зинаида Васильевна впилась взглядом в лицо лежащей на носилках девушки. По ее щекам потекли слезы. Она и не пыталась их стереть. Молча стояла, смотрела и плакала. Гуров дал ей пару минут, после чего задал главный вопрос:
– Зинаида Васильевна, вы узнаете эту девушку?
– Танечка, Танюшка, – сорвалось с уст женщины, и она, выпустив руку полковника, лишилась чувств.
Гуров и Юрков были готовы и к этому. Лев подхватил тело Зинаиды Васильевны, Юрков поспешил на помощь. Вдвоем они отнесли женщину в комнату отдыха, положили на диван.
– Еще долго продержалась, – прокомментировал привычный к женским обморокам Сергей. – Некоторые еще на пороге отрубаются. И не только женщины, но иной раз и мужики.
– Серега, хорош разглагольствовать, – прервал его Гуров. – Нашатырь неси.
– Будет сделано, гражданин начальник, – шутливо козырнул Юрков. – Да не переживай ты так, все с твоей Зинаидой будет в порядке. Пару минут – и она придет в норму.
Он метнулся к аптечке, принес пузырек нашатырного спирта и кусок ваты. Щедро смочив вату пахучей жидкостью, поднес ее к лицу женщины и поводил возле носа. Никакой реакции не последовало.
– Да, крепко ее скрутило, – вздохнул Юрков. – Как думаешь, она узнала девушку?
– Трудно сказать, – пожал плечами Лев. – По словам и реакции вроде как узнала, но ты ведь знаешь, как бывает: увидела похожий цвет волос, остальное воображение дорисовало, и уже перед тобой не неизвестная девушка, а родная кровинка. Сколько ни смотри, будешь видеть того, кого воображение рисует.
– Повторно придется показывать?
– Скорее всего, – вздохнул Лев.
Юрков снова провел ваткой возле носа Зинаиды Васильевны. Она пошевелилась, наморщила нос и громко чихнула.
– Ну вот, я же говорил, что все будет в порядке, – довольно заметил Сергей. – Просыпайтесь, мадам, пора возвращаться к жизни.
Зинаида Васильевна открыла глаза, поморгала ресницами, привыкая к яркому свету. Взгляд ее задержался на лице Гурова, и тут она вспомнила, где находится и что тут делает. Из глаз снова потекли слезы.
– Ну-ну, не стоит плакать. – Юрков помог ей принять сидячее положение. – Сейчас я вам водички налью. А может, что покрепче?
Вопрос был адресован Гурову, тот отрицательно покачал головой, и Сергей, наполнив стакан обычной питьевой водой, поднес его к губам женщины. Та сделала два маленьких глоточка, отодвинула его руку в сторону и снова перевела взгляд на Гурова. Он выждал с минуту, после чего спросил:
– Зинаида Васильевна, вы помните, зачем мы здесь?
– Чтобы опознать тело Танюши, – негромко произнесла женщина.
– Это Татьяна?
– Да, это она, – ответила Зинаида Васильевна и залилась слезами.
– Похоже, без горячительного не обойтись, – вздохнул Юрков и, достав из тумбочки металлическую фляжку, плеснул пару глотков в пустой стакан. На этот раз разрешения Гурова он дожидаться не стал. Поднес стакан к губам женщины и принялся мягко уговаривать:
– Выпей это, родная. Поверь, сразу станет легче, – и, запрокинув ее голову, буквально насильно влил янтарную жидкость ей в рот. – Вот, теперь глотай. Не выплевывай, глотай, говорю. Молодчина! А теперь водички. Всего три глоточка – и отпустит.
Зинаида Васильевна послушно отпила три глотка из стакана, затем забрала его из рук Юркова и допила до дна. Вода смешалась с алкоголем и погнала его в кровь. Спустя несколько минут щеки женщины порозовели, губы приобрели привычный оттенок, и лишь в глазах оставались тоска и безысходность. Гуров наблюдал за действиями друга и не вмешивался. В деле успокоения родственников у того опыта было куда больше. Некоторое время Юрков внимательно наблюдал за реакцией женщины и озабоченно качал головой. Ему что-то явно не нравилось. Женщина не плакала, не причитала, она вообще никак не реагировала на окружающих. Сидела, как соляной столб, уставившись в одну точку.
– Такую ее обратно в холодильную вести нельзя, – негромко, чтобы мог расслышать только Гуров, проговорил Сергей. – Доза маловата, что ли?
– Ты ее еще напои здесь, – проворчал Гуров, но, когда друг полез за второй порцией коньяка, останавливать его не стал.
После второй порции спиртного лицо Зинаиды Васильевны приняло расслабленное выражение. Юрков удовлетворенно кивнул и повернулся к Гурову:
– Теперь пора.
– Ты уверен? – с сомнением глядя на женщину, переспросил Лев.
– На все сто, – ответил Юрков и первым заговорил с женщиной: – Зинаида Васильевна, процедура опознания еще не окончена. Так уж положено, чтобы заявитель дважды осмотрел тело. Первое впечатление обманчиво, а нам ошибки допустить никак нельзя. Вы меня слышите? Понимаете, о чем идет речь?
– Я должна снова вернуться в ту ужасную комнату и еще раз посмотреть на Танюшку, – на автомате повторила Зинаида Васильевна.
– Верно, должны вернуться. Так как, пошли, что ли?
– Пошли, – согласно кивнула она.
Гуров и Юрков подхватили Зинаиду Васильевну под руки, подняли с дивана и повели ее, поддерживая с двух сторон. Оказавшись возле холодильной камеры, Зинаида Васильевна снова заплакала. Гуров нахмурился, а Юрков быстро выдвинул носилки и отбросил простыню, не обращая внимания на слезы женщины.
– Откройте глаза, Зинаида Васильевна, – мягко проговорил он. – Взгляните еще раз. Только смотрите не на волосы. На нос, на лоб, на уши и плечи. Танюшкин ли это нос? Он с горбинкой. У Танюшки нос с горбинкой? А разрез глаз? Ресницы не особо густые. У Танюшки ресницы жидковатые? На скулы внимание обратите. Видите, какие они острые и широкие. У вашей Танюшки тоже такие?
Юрков все приговаривал и приговаривал, а Зинаида Васильевна вглядывалась в лицо лежащей перед ней девушки и постепенно выражение боли стало исчезать с ее лица. Наконец она отстранилась от Гурова, подошла ближе, потом поменяла ракурс, зайдя с противоположной стороны. Склонилась совсем близко над телом, изучая мочки ушей. Потом перешла к рукам и ногам. Гуров и Юрков отошли в сторонку, не желая ей мешать. Осмотрев последний сантиметр тела, Зинаида Васильевна повернулась к мужчинам.