– Элина. Элина Солнцева, – торопливо, как бы запыхавшись после быстрого бега, говорила она.
– Что вы можете сказать о последнем репортаже? Как проходили съемки?
– Съемки? В каком смысле? Обычно проходили. Приехали на место, разместили аппаратуру. Ничего особенного.
– Тема довольно специфичная. Вам приходилось соблюдать «режим секретности»?
– Секретности? В каком смысле? Нет, ничего такого не помню. Как обычно, приехали, разместили аппаратуру. Еще на улице снимали. Из машины и так. Спокойно ездили, без всякой секретности.
– В репортаже есть несколько интервью, когда герои рассказывают о том, что привело их на такую дорогу и побудило вступить в организацию. Как, по-вашему, они говорили искренне? Вообще эти люди охотно согласились сотрудничать?
– В каком смысле «охотно»? Я к ним в душу не заглядывала. Да и вообще мне не до того было. Когда через каждые пять секунд тебя дергают, принеси то, подай это, и без того голова кругом идет. Так что я не заморачивалась, искренне они там говорили или неискренне. Это Березина проблемы, чтобы правдоподобно выходило, а у меня и своей работы хватает.
Слушая ее, Гуров внутренне насторожился, вспомнив слова оператора.
Неклюдов ясно указал и даже акцентировал, что съемки репортажа проходили в экстренных, «партизанских» условиях, что действовать нужно было быстро и по возможности незаметно. В то же время Элина, наоборот, утверждала, что все проходило спокойно, «без всякой секретности».
«Занятное расхождение, – думал он. – Интересно, чем оно обусловлено? Только тем, что девушка элементарно не в курсе, или здесь что-то посерьезнее? Может быть, эта чрезвычайная секретность и экстренность условий работы использованы лишь как уважительная причина? Если оператор не хотел распространяться о том, как вели себя герои репортажа, нужно же было ему ссылаться на что-то, дать какой-то внятный ответ, почему он не имел возможности за ними наблюдать. Вот он и дал».
Лев надеялся, что прояснить этот пункт поможет дальнейший опрос членов съемочной группы Березина. Но надежды эти не оправдались.
Элина Солнцева была первой и последней, чьи показания отличались от того, что рассказал оператор.
Начиная с бойкого парня, явившегося после нее и сообщившего, что он осветитель, все до единого собеседники давали ответы, будто списанные под копирку со слов Неклюдова. Все упирали на чрезвычайную секретность, никто понятия не имел, каким образом и с кем именно Березин договаривается о съемках, все приходили на площадку исключительно к началу работы и ни секундой раньше, и во время этих съемок все до такой степени были погружены в свою работу, что у них и секунды лишней не было, чтобы отвлечься и поинтересоваться, о чем, собственно, идет речь и на какую тему снимается очередной репортаж.
«Понятно, – резюмировал Гуров, поставив точку в последнем протоколе, как две капли воды похожем на предыдущие. – Девочке, которая отправилась ко мне сразу после него, Неклюдов не успел сообщить о содержании разговора, но остальные были проинструктированы во всех подробностях. Ребята явно и очень усердно стараются, чтобы в их показаниях не было зафиксировано «разногласий». Но что за этим скрывается, хотел бы я знать? Надеюсь, не то, что известный журналист был убит в результате заговора, организованного его собственной съемочной группой?»
– Могу я попросить вас о небольшом одолжении? – спросил он сидевшую перед ним Лилю.
Поняв, что официальная часть закончилась и полковник больше не будет фиксировать на бумаге ее ответы, она облегченно вздохнула и заулыбалась:
– Да, разумеется. Если смогу вам чем-то помочь, буду очень рада.
– Мне бы хотелось получить запись этого репортажа. Если не трудно, сделайте, пожалуйста, копию. На диск или флешку. Это возможно?
– Да, конечно. Никаких проблем. Все материалы у Вани, я сейчас скажу ему, и он все организует. Вопрос нескольких минут.
– Буду вам очень признателен.
Лиля оказалась отличным администратором и вопрос действительно решила довольно оперативно. Прошло не больше десяти минут после ее ухода, когда дверь снова открылась, и в комнате вновь появился Неклюдов.
– Вот, пожалуйста, – проговорил он, протягивая Гурову диск с записью. – Лиля сказала, что вы просили. Здесь вчерашняя передача. Я закачал полностью и репортаж, и обсуждение.
– Отлично. Спасибо, Иван.
Гуров положил диск в кожаную папку, где уже лежала небольшая стопка близнецов-протоколов, и следом за Неклюдовым покинул комнату семьсот пятнадцать.
Глава 2
Завершив не слишком результативное общение с ближайшими коллегами Березина, Лев не спешил уходить с телестудии.
Помня, что говорил Неклюдов о происках конкурентов, он решил разыскать Антона Щеглова.
В коридорах было довольно людно, Гуров даже заметил несколько знакомых лиц, ежедневно появлявшихся на экранах. Но обращаться к ведущим популярных телепрограмм со своим насущным вопросом он не стал. Взгляд выхватил в толпе озабоченно спешащую куда-то девушку, чем-то напоминающую Элину Солнцеву, и он, не менее торопливо и озабоченно, проговорил:
– Не подскажете, где съемочная группа «Независимой экспертизы»? Мне нужно…
– Они на четвертом, – не останавливаясь, бросила девушка и тут же скрылась за одной из бесчисленных дверей, располагавшихся на этаже.
Спустившись на четвертый этаж, Гуров сразу увидел висевшую на двери табличку «Независимая экспертиза».
Из-за двери доносились оживленные и довольно громкие голоса. Очевидно, шло бурное обсуждение какого-то вопроса.
– …да не смеши ты меня, умоляю, – пренебрежительно и даже с некоторым презрением говорил мужской голос. – Кому бы он сдался, заговоры против него организовывать. Вите Пахомову или Гене Кольцову? Так они, наоборот, заинтересованы, чтобы он жил и здравствовал как можно дольше. Кто еще их возьмет с их гениальными способностями? А тут какие-никакие, а денежки капают.
– Но ведь там рожи все до единой нерусские были, – возражала женщина. – При чем здесь Кольцов?
– Ну, не Кольцов, так еще кто-нибудь. Думаешь, так сложно с нерусской рожей кого-нибудь подобрать? Да зайди на любой кастинг, там красавцев этих – пруд пруди. И русских, и нерусских. Всяких. Так что, если…
Разговор заинтересовал полковника чрезвычайно, и он готов был слушать хоть до вечера. Но в этот момент из дальней двери кто-то вышел в коридор, и ему пришлось прервать свое увлекательное занятие.
Прежде чем войти, он предупредительно постучал, и оживленная беседа за дверью тут же смолкла.
– Добрый день, – вежливо проговорил Лев, заглядывая в комнату. – Могу я поговорить с Антоном Щегловым?
Перед ним было помещение, чем-то напоминавшее «штаб-квартиру» «Специального репортажа». В небольшой комнатке стоял стол с компьютером, шкаф с бумагами, диван, два кресла и несколько стульев.
За столом сидел рыжеватый мужчина, на диване – две женщины, еще трое мужчин расположились на стульях.
Компания, по-видимому, неплохо проводила время, и появление незнакомца, прервавшего этот процесс, особого энтузиазма ни у кого не вызвало.
– А вы,