Кстати, о мотивации. Одна из самых вредных и опасных иллюзий собственников заключается в том, что сотрудников мотивирует карьерный рост. Мечта о нем — возможно, и то отчасти. Но это та морковка, которую ни в коем случае нельзя скармливать ишаку. Даже не потому, что он остановится, хотя он остановится, конечно. А потому, что чем велосипед переделывать в мотоцикл, а мотоцикл потом в автомобиль, проще и дешевле покупать все эти агрегаты в готовом виде по мере необходимости. Если уволен начальник цеха, в цех присылают нового начальника, а не повышают слесаря. Потому что иначе придется и обучать нового начальника, и искать нового слесаря. В офисе — то же самое, просто не так заметно.
Соответственно, вместо того чтобы вкладываться в обучение персонала на свою голову, лучше создать такую систему, когда вам легко выкинуть одного и тут же взять на нужное место другого. Кого — не так уж важно. Главное, поместить его в такие условия, чтобы он тратил побольше энергии.
Мой любимый анекдот на эту тему: Сталин, Черчилль и Рузвельт заспорили, кто из них лучший управленец. Кейс — накормить кошку горчицей. Черчилль и сам ту горчицу жрал, и на колбасу намазывал — не ест кошка. Рузвельт попытался силой впихнуть — бесполезно, да еще и исцарапала. Сталин приказывает принести ведро горчицы, берет кошку за шкирку и кидает в ведро. Кошка с диким мявом оттуда вылетает и начинает вылизываться. Сталин: «Вот видите, товарищи. Дабраволно и с песней!»
Как стать столичным бездельником
Неглупый и небедный дядя, возглавлявший один из крупнейших региональных банков, сказал мне как-то: «Москвичам надо сначала в ебало бить, а потом можно разговаривать». И почесал свой смятый боксерский нос лапой, которой не хватало подковы. Неглупые и небедные москвичи о провинциалах обычно высказываются в том смысле, что если хочет человек за копейки горбатиться, то красиво жить не запретишь, и грех не попользовать. Те, чуя несправедливость и наебалово, едут в столицу с резонной мыслью, что если уж этим тупым жлобам отвалились такие бабки, то я-то, умный, закаленный и голодный, — точно свое возьму. И, как правило, удобряют собой столичную почву, на которой растут и расцветают бизнесы и таланты совсем других людей.
Я лично не хотел переезжать в Москву. Ну вот правда. И жизнь меня не заставляла. Просто заказ подвернулся, требовалось мое присутствие, потом денег на дорогу домой не было, потом деньги появились, но я уже встроился в московское пространство... Вот видите: я оправдываюсь. Переезд в Москву подсознательно воспринимается как среднее между предательством родины и валютной проституцией. Причем и москвичами, и провинциалами.
И вот сижу я давеча в одной столичной харчевне и наметанным глазом москвича вижу таких покорителей. Вваливается компания молодых людей очень спортивного вида. Человек пять. Самый большой усаживается во главе стола — озирается по сторонам. Во взгляде читается одновременно страх и вызов. А мы с товарищем как назло заняли самый большой стол, заставив эту гоп-команду ютиться за самым маленьким. Конфликт все не мог вызреть. Парни не могли определить — к какому сословию мы относимся и как с нами нужно себя вести. Наконец на перекур со мной был отряжен отважный разведчик.
— Есть закурить? — спросил громила.
— Ага, — я кинул зажигалку и учинил допрос. — Чё, боксер?
— А ты откуда знаешь?
— Руки, — указал я ему. — Давно бросил?
— Год, — признался парень.
— Чё бросил?
— Да тут гулянки…
— А сам откуда?
— Из Твери. Мы сейчас тут в Москве двигаемся, — в голосе была все та же смесь вызова и неуверенности. Гордости и обиды. Повисла пауза. Парню стало неуютно, он бросил недокуренную сигарету. — Извини, пожалуйста, мне пора.
Когда я возвращался к столику, то слышал, как пацаны все пытаются разобраться — куда же нас с товарищем отнести. Бандосы или опера? Или следаки? Вечно так в Москве. Не поймешь на кого нарвешься. Сочувствую.
Самое смешное, что смесь вызова и неуверенности — характерная черта для всех покорителей и покорительниц столицы нашей родины. Вне зависимости от того, интеллектуалы это или дворовая гопотня. И, безусловно, все эти ребята так и останутся навозом и кормом для тех, кто действительно получает какую-то пользу от города. Ведь столица как красивая барышня. Знаете, такая, которая откажется от всех кавалеров, что за ней ухлестывают. Которые водят ее в рестораны, готовы ради нее на все. А сама будет бегать за парнем без каких-либо достоинств. Кроме одного. Ему на эту девку насрать. Так и столица.
Весь парадокс заключается в том, что если относиться к этой самой барышне без пиетета, то быстро выяснится несколько простых вещей. Здесь работать легче и проще. Потому что больше ресурсов. За каждый рубль в провинции идет жестокая борьба просто потому, что этих самых рублей меньше. И воевать там надо хитрее, и ставки выше. В столице все проще и глупее.
Кроме того, в любой столице (не только в Москве) много людей с ослабленным социальным иммунитетом. Потому что много приезжих — и они оторвались от своих корней. Это не просто красивая метафора. У тех же парней в Твери, хоть они этого и не понимали, были свои намоленные места, где они заряжались энергией. Лишившись этих самых источников и не наработав новые, «реальные пацаны» превращаются в мальчиков для битья. А звездные мальчики и девочки — в унылый офисный планктон.
Ну и наконец, жителей столичного града любой страны будет добивать понимание, что есть кто-то круче. У кого-то больше денег. Кто-то известнее. А кто-то окажется на пару позиций ниже в рейтинге Форбса. И вот вроде понимает человек, что этот рейтинг составляют нищеброды-журналисты, которые сами-то ни хера не понимают. А все равно ведь будет кто-то выше. Бесит!
Манагерам так вообще не позавидуешь. Как-то пришлось изучать жизнь