— Потом себе посмертную славу зарабатывать будешь! — раздраженно бросил я Козетте. — Я — к пилотам, ты — к аптечке! Найди что-нибудь от спазмов дыхательной системы, если ты в этом хоть что-нибудь смыслишь!
— Багет тебе… Я знаю только адреналин! — взволнованно отозвалась Козетта, хватая бортовой набор первой помощи. — Подойдет?!
— Не знаю! Инструкции тогда читай! — отрезал я, запрокидывая первому пилоту голову.
Я с содроганием разжевал еще один цветок стронгилодона, а получившуюся из него кашицу втер в десны пилота. После этого ту же самую процедуру я проделал и со вторым. К моему облегчению, первый пилот пьяно открыл глаза и непонимающе посмотрел на меня.
— Самолет сажай, разиня, — ласково сказал я ему.
Неожиданно в мое плечо воткнулось что-то острое. Я в панике вздрогнул — но это была лишь Козетта, сосредоточенно вкалывавшая мне какой-то препарат.
— Сдурела?! — возмутился я, хватаясь за плечо. — Чего не предупредила?!
— Обойдешься! — томно мурлыкнула Козетта и бесстрашно сделала себе укол через разрез в джинсах.
После этого она со шприцами и ампулами быстро обошла пилотов. Убедившись, что они выровняли самолет и их жизни более ничто не угрожало, мы с Козеттой утомленно присели рядом с дверью.
— Что вколола? — угрюмо поинтересовался я. — Хм, вроде чувствую себя получше, чем тогда, когда впервые съел эту филиппинскую рассаду.
— Что-то для стимуляции — то ли эрогенных зон, то ли дыхательного центра, — задумчиво проронила Козетта, просматривая сделанные снимки. — Багет мне в зад, это просто… сенсационно!
Внезапно по ту сторону двери что-то яростно хлопнуло, и самолет словно провалился в выбоину в воздухе. Ряд приборов в кабине тут же тревожно запищал и замигал. Побледневшие пилоты незамедлительно попытались вернуть самолету прежнее положение.
— Что случилось? — крикнул я им, с неохотой поднимаясь.
— Разгерметизация! — отозвался второй пилот. — А вы вообще кто такие и что тут делаете?! Немедленно вернитесь в салон и пристегнитесь!
— Эй, парни, а у вас же есть пистолет в кабине?.. — нервно поинтересовался я у пилотов. — Надо кое-что свинцом угостить — то, что сейчас вашу птичку ломает. Ну?
— Пистолет? — озадаченно переспросил первый пилот. — Конечно! Вот он! — И он, выхватив оружие из-под сиденья, наставил его на нас. — Ни с места, хитрые ублюдки! Хотели всех нас угробить, террористы чертовы?!
— Эй! Я же всё-таки дама! — возмутилась Козетта, вставая со мной рядом. — Так что полегче с этой штукой, пока мой кавалер тебя медведям не скормил!
— Тихо ты! — шикнул я на Козетту и осторожно сказал пилотам: — Мы просто пассажиры, которые, между прочим, пытаются вам, придуркам, помочь.
— Не двигаться — или курить потом будете через новые дырки в черепе! — пригрозил первый пилот и достал следом пластиковые наручники.
Второй пилот тем временем продолжал сосредоточенно заводить разгерметизированный самолет на посадку. За лобовыми стеклами показались перекошенные дождем огни аэродрома.
— Готов? — вдруг тихонько спросила Козетта.
— К чему? — не понял я.
Козетта крепко схватила меня сзади за джинсы, и я услышал щелчок открытия двери кабины. В этот же момент первый пилот поднялся из своего кресла и опасливо направился к нам.
Я перепуганно посмотрел за спину пилота:
— Божья роса мне в глаза! Русская ракета!
Первый пилот трусливо обернулся, едва не выстрелив в обзорный иллюминатор кабины, — и Козетта стремительно выдернула меня обратно в салон. Я торопливо захлопнул дверь, и пилот с пистолетом, неразборчиво ругаясь, ее сейчас же заблокировал.
В коридоре служебного участка тем временем бушевал холодный ветер и летали бумажные полотенца. Одиноко и жалобно позвякивал столик с напитками.
— Что будем делать? — крикнула Козетта, проверяя целостность камеры.
— Поможем этим идиотам посадить самолет! — прокричал я в ответ. — Надо найти причину разгерметизации и… и сделать с ней что-нибудь полезное!
— Мудро! — Козетта повесила на плечо фотоаппарат и взяла в руки огнетушитель. — За мной, мой робкий зверь из России!
Я невольно восхитился потрясающими волосами Козетты, создававшими на ветру причудливые узоры, и взял еще один огнетушитель. Через несколько секунд мы вышли к спящим пассажирам.
К нашему ужасу, входной люк самолета был распахнут, словно холодильник в полночь. В его темном проеме, дышащем дождем и ураганным ветром, карикатурно суетилась стюардесса-трутень — выламывая сам люк из петель. Врывавшиеся в салон холодные потоки воздуха трепали пассажиров за волосы, в стиле диско мотали их руками и изредка срывали с кого-нибудь очки и украшения.
— Р-р-рыба или м-м-мясо? — жутко улыбнулась стюардесса-трутень и, выпрыгнув из самолета, повисла на выгнутом наружу люке. — Или вы-ы ни то, ни друго-ое, м-м?
Встречный ветер тут же с треском сорвал с нее блузку, показав нам ее бюстгальтер нежно-лососевого цвета.
— Это… — замер я на мгновение. — Это тебе за сумку, гадина заморская!
— Чего столбиком стал?! — грубо толкнула меня Козетта. — Рассматриваешь мою худшую половинку, м-м? Надо люк закрыть, а не глазками копии моих пышечек натирать!
— Как закрыть?! Это уже не закрыть! Или ты хочешь, чтобы подруга козлососов меня вышвырнула?! Может, мне ей еще шампунь организовать?! — И я иронично потряс огнетушителем.
В этот миг люк с ужасным скрежетом сорвался с петель и, захватив с собой стюардессу-трутня, исчез в дождливом небе ночного Нью-Йорка.
— Дождался?! — возмущенно прошипела Козетта.
— А я-то тут при чём?! — огрызнулся я, лихорадочно оглядываясь.
Заметив на полу массивный оранжевый куб с надувной спасательной лодкой, я подскочил к нему и бездумно дернул за его шнур. Лодка тотчас надулась, оттолкнув меня и стукнув по голове одного из пассажиров.
— Пом… помогай, Кози! — прохрипел я, поднимая лодку за веревку с поплавком.
Козетта подбежала ко мне, и мы кое-как подтащили лодку к ревевшему проему люка. Бушующий ветер подхватил ее — и, словно подавившись, заблокировал ею сквозивший проем. Сверлящий уши свист сейчас же стих, а мелкие предметы беспорядочно попадали на спинки кресел, пол и некоторые лысины. Брезент лодки пугающе захлопал — но не порвался.
— О-ля-ля! Наконец-то! — с облегчением простонала Козетта и вымученно села на одно из двух свободных мест, предназначенных для бортпроводников. — Прикинь, мы теперь с тобой станем как две рок-звезды! Софиты! Признание! Отлов завистниц!
— Хах! И не надейся! — Я с кряхтением присел рядом с ней. — Кто-то очень влиятельный покрывает всю эту историю с трутнями. Так что, моя дорогая Козетта, береги доказательства. — И я многозначительно покосился на ее фотоаппарат.
— А-а, — отмахнулась Козетта и прикрыла глаза. — Даже если в этом замешан преступный синдикат из нескольких государств — разберемся.
Я еще раз посмотрел на ее поразительные волосы и тоже закрыл глаза.
Через несколько минут самолет успешно сел, и мы услышали многочисленные сирены.
— Как думаешь: что сейчас будет, м-м? — апатично поинтересовалась Козетта.
— Зависит от того, что им наболтали пилоты, — флегматично пожал я плечами. — А наболтать они могли про агрессивную парочку, пытавшуюся угнать самолет.
— Пф! И не такое проходили!
Мы услышали, как к самолету подъезжает и пристыковывается трап. После этого наступило подозрительное затишье. Только снаружи всё так же усердно барабанил