— Говорю вам, это были какие-то монстры! — убежденно воскликнул я, начиная терять терпение. — Я словно… словно в ужастике про чупакабр оказался! А вы тут это! — И я брезгливо потряс протоколом допроса.

Сидевший передо мной капитан полиции Легаспи — смуглый и сухощавый мужчина по имени Бальтасар — вежливо улыбнулся и аккуратно забрал у меня протокол.

Где-то два часа назад меня и мертвого Бена нашел поисковый отряд. Мне сразу же оказали медицинскую помощь, а Бена отправили в местный морг. В себя я пришел уже в машине «скорой помощи», направлявшейся в больницу. Так как чувствовал я себя вполне сносно, сопровождавший меня Бальтасар немедленно забрал меня в участок. После этого я красочно и сумбурно описал всё случившееся, терпя духоту замкнутого кабинета для допросов и противный скрип потолочного вентилятора. Жара была невыносимой.

— Чупакабра — означает «сосущий коз», — тактично пояснил Бальтасар. — Хотя в данном случае терминология значения не имеет.

— Мы и были козами для этих тварей! — Я нервозно подул себе под рубашку, пытаясь охладить тело. — Только Бена не пососали и не подоили — его убили, разрази вас гром до развилки[8]!

— Мистер… — начал было Бальтасар и беспомощно вгляделся в протокол.

— …Ржа-ной, — членораздельно напомнил я, раздраженно откидываясь на спинку стула. — У вас же записано!

— Мистер Ржа… Ржа… — И Бальтасар смущенно посмотрел на меня.

— Теперь еще и «ржа», — пробормотал я и с сарказмом заявил: — Для вас, господин офицер, — товарищ Ржаной!

— Русский юмор, — безразлично оценил Бальтасар, водя по протоколу авторучкой. — Итак, мистер Рж… Ржаной, ваши показания записаны. Вы можете быть свободны. Купите себе бутылочку вина, пригласите массажистку в номер и хорошенько выспитесь.

— И весь сказ?! — слегка удивился я, зачем-то разглядывая асфальтовую форму Бальтасара. — Но ведь вы у меня ничего толком и не спросили!

— Всё и так довольно ясно, — сообщил Бальтасар и обмахнулся фуражкой. — Если у вас есть какие-либо вопросы, я с удовольствием вам на них отвечу.

— Да вы что, издеваетесь надо мной?! — вскипел я и случайно брызнул слюной на Бальтасара. — Вы вообще слышали, что я вам только что рассказал?! Хватит из меня тут блаженного делать!

Бальтасар вытер попавшую на него слюну, вышел из кабинета и через несколько секунд вернулся со стаканом и зеленоватой бутылкой с брюшком, на котором гордо красовался нарисованный Майон.

— Угощайтесь, — сказал Бальтасар, ставя всё на стол. — Это пальмовое вино — сухое. Пейте в свое удовольствие и спрашивайте.

— Вы за кого меня принимаете?! Раз русский, значит, заложник зеленого змия?! — обозленно подался я вперед. — Туристов сожгли, моего дядю убили — а вы мне глаза залить предлагаете!

— «Зеленый змий» и «глаза залить»? — непонимающе взглянул на меня Бальтасар.

— «Алкоголь» и «напиться»! — раздосадованно отмахнулся я.

Бальтасар вежливо кивнул, налил полный стакан вина и подал его мне. Вино было мутным и белесым, и я тут же ощутил где-то в животе зачатки изжоги.

— Пейте. — И Бальтасар снова вышел.

Когда дверь за Бальтасаром закрылась, я суетливо понюхал вино. От него шел довольно резкий и кислый душок, словно от компота из портянок.

— Самогон, что ли? — задумался я и с опаской принюхался к вину еще раз.

Тут вернулся Бальтасар, и я поспешно отодвинул от себя стакан. Бальтасар сел на свое место и аккуратно положил на стол стронгилодон, упакованный в прозрачный пластиковый пакет.

— Знакомьтесь: исток и спонсор вашего «злоключения», — объявил Бальтасар, показывая на стронгилодон.

— Что вы имеете в виду? — насторожился я, не сводя глаз со стронгилодона. — Что всё это устроил какой-то бешеный цветок? Или что мне нужна какая-то местная травка, чтобы всё это понять?..

— Обычный стронгилодон не оказывает никаких негативных воздействий на организм — если, конечно, не употреблять его в сыром виде. Но даже тогда вам грозило бы лишь легкое несварение и жжение в причинном месте — не более, — доверительно сообщил Бальтасар. — Этот же экземпляр, — с сожалением произнес он, снова показывая на стронгилодон, — произрос из почвы, отравленной вулканом. Поэтому, когда он цветет, люди, находящиеся с ним рядом, становятся заложниками и не таких дурных видений, мистер Ржа… Ржа…

— …Ржаной, — машинально подсказал я и с недоумением уточнил: — Вы что, хотите сказать, что я был тем самым «заложником видений»? Так сказать, истина — в траве[9]?

— Именно, — подтвердил Бальтасар и отточенным движением снова подвинул мне стакан.

— Но ведь не я один видел всё это выпученными от ужаса глазами! — раздраженно прошипел я, сжимая кулаки. — Там была чертова куча туристов — которые были бы сейчас живы, если бы не те вертолеты!

— Группа номер пять, выехавшая сегодня в девять утра к развалинам Сагзавы, жива, — заверил меня Бальтасар, сверившись со своими какими-то записями. — Правда, среди них есть один пострадавший — тот, кому вы переехали ногу, когда столь стремительно отправились в город за помощью.

Я взволнованно вскочил со стула, и он с грохотом упал. Я взъерошил волосы, хлопнул себя по лбу и нервно прошелся.

— Это был не я! — И я несколько раз убежденно ткнул себя пальцем в грудь. — Это были те твари! Это были те… Блин, как же их назвал Бен?.. Трутни! — внезапно вспомнил я. — Это сделали трутни!

— Мистер Ржаной, вы понимаете, что я буду вынужден задержать вас, если у меня возникнут подозрения, что вы и