— Кто? — поинтересовался Молдер.
— Доктор Арнольд Китс.
— Убийство? — спросила Скалли.
— Пока неясно. Эксперты разбираются. На всякий случай решили снять пальчики. Нас вызвал, — полицейский заглянул в блокнот, — доктор Фрэнк Нолет.
— А где он сам?
— Уехал домой. Он прав, здесь не слишком удобная обстановка для работы.
— Похоже, беднягу макнули в жидкий азот, — сказал коронер, глядя на безголовый труп.
Один из полицейских снял общий вид лаборатории телекамерой. Потом останки собрали, упаковали в мешок и унесли. От Арнольда Китса остался лишь нарисованный мелом силуэт на полу.
— Бр-р! — Молдера передернуло. — Никогда бы не подумал, что человеческая голова может так разлететься.
— В органических материалах, на которые подействовал жидкий азот, при замерзании возникают сильные внутренние напряжения, — пояснила Скалли. — Они делают материалы очень хрупкими. Мне как-то демонстрировали подобную картину. На рыбе.
— А теперь такой эксперимент произвели на человеке. — Молдер подошел к эксперту, обрабатывающему клавиатуру компьютера. — Есть что-нибудь?
— Увы, все смазано. Это ж клавиши, а не рукоятка ножа или бутылка. Эксперт освободил стул. — Можете работать. Кстати, когда мы пришли, компьютер был включен. Мы ничего не трогали.
Молдер сел и тут же сказал:
— Скалли, иди-ка сюда.
Скалли подошла, глянула на дисплей. Молдер находился в каталоге, озаглавленном «Теория». Список файлов занимал весь экран. Большинство их были датированы вчерашним либо позавчерашним числом. Кроме двух.
— «Кейман», судя по всему, — это файл Арни Китса, — сказал Молдер. — Его закрыли в ноль тридцать одну.
Скалли посмотрела на колонку, содержащую время закрытия файлов. И сказала удивленно:
— Посмотри, кто-то открыл файл под названием «Артур» уже после нуля тридцать одной.
— Да, — сказал Молдер. — И работал с ним почти пять часов.
В колонке закрытия значилось «5.23».
— Это наверняка был не Китс. — Скалли посмотрела на Молдера. — Он просто не мог сидеть за компьютером в это время.
— Не мог, — согласился Молдер. — Кто-то убил его и почти всю ночь проработал с файлом «Артур». Получается так.
— Получается… — Скалли перегнала курсор на файл «Артур» и нажала клавишу «Enter».
Компьютер пискнул. На дисплее появилось сообщение «Введите пароль».
— Жаль, не открыть. Но, помимо умершего Артура Грейбла, пароль явно известен кому-то еще.
— Попробуй-ка набери пятнадцать шестьсот двадцать шесть.
Скалли, сама не зная зачем, набрала. Скрипнул винчестер. Дисплей погас. А потом на нем появился график — отдаленно смахивающая на гиперболу: кривая в осях координат. Скалли удивленно посмотрела на Молдера.
Тот тронул клавишу «Page Down». График сменился длинной — в две строчки формулой. Молдер повторил операцию. Формула сменилась новым графиком.
Молдер нажимал клавишу снова и снова. И, повинуясь ей, графики и формулы принялись менять друг друга с калейдоскопической быстротой. Наконец Молдер успокоился, вернул на дисплей первоначальную кривую и с невинным видом глянул на напарницу.
— Откуда ты узнал пароль? — Удивление прорвалось в голосе Скалли. Молдер словно не слышал.
— Думаю, это работа Артура Грейбла по тем же уравнениям аэродинамики, над которыми работали и остальные. Посмотри-ка на этот график… Кто-то продолжил работу над ним сегодня ночью, через шесть месяцев после гибели автора.
— Это я понимаю! — Скалли тряхнула напарника за плечо. — Но откуда ты узнал пароль?
Молдер хитро улыбнулся, вытащил из кармана сложенный вчетверо лист бумаги, развернул.
И Скалли увидела знакомые серебристые звездочки, корявые цифры и пять раз написанное — вкривь и вкось — число 15626.
Приют «Наследие»
27 апреля 1994
Когда Молдер остановил машину возле приюта, Скалли заметила:
— Ведь он вчера не убирал лаборатории. Во всяком случае, охрана не видела, чтобы он приходил.
— Человек, работающий в институте, может найти много способов проникнуть туда, минуя охрану! — Молдер выключил зажигание.
— Человек, — сказала Скалли. — Но не аутетик. Что ты себе вообразил?
Молдер повернулся к ней и отчеканил:
— Я знаю одно. В его бумажной игрушке оказался пароль. И мы хотя бы должны выяснить, как он к нему попал! Чем черт не шутит, вдруг между ним и доктором Грейблом существовала какая-то связь… Я возьму на себя Фуллера, а ты побеседуй с хозяйкой.
Скалли вспомнила вчерашний разговор с аутетиком:
— Не завидую я тебе. Как ты думаешь его расшевелить?
— А я знаю?! — Молдер посмотрел на напарницу беспомощным взглядом. — Сам себе не завидую. Но попробовать надо! Чувствую, что Фуллер в этом деле не случайный прохожий.
Сегодня миссис Стоуди была еще более неприветлива.
— Роланд еще спит.
Напарники переглянулись.
— Он всегда так долго спит? — спросила Скалли.
— Да нет. — Хозяйка пожала плечами. — Впервые такое… Впрочем, он очень изменился после вчерашнего разговора с вами. Его все время что-то беспокоит. По-моему, вы его очень сильно напугали.
— А в котором часу он вчера лег? — спросил Молдер.
— В половине десятого. Он работает через день. Вчера у него был выходной.
Роланд стоит возле черной машины и смотрит на дом с высоким крыльцом. На ступеньках мама.
— До свиданья, Роланд! — говорит она. — Мы будем часто видеться.
Роланд начинает плакать. Потому что ему страшно и грустно.
Машина исчезает. На месте машины — темнота. Из темноты выходит доктор Сорнуэл. У него нет головы. Она лежит на полу. Возле камина в комнате для занятий.
Роланд смотрит на голову и понимает, что ошибся. Это голова доктора Китса. Потому что на ней нет крови. А доктор Сорнуэл должен быть весь в крови.
— Роланд, открой дверь!
Голова смотрит на него строго. Как миссис Стоуди…
Раздается щелканье клаветуры. Кричит Ародинамическая Труба. Пищит замок на двери работории.
— Какой у тебя номер? — спрашивает голова.
— Три и пятнадцать, — говорит Роланд.
— Здравствуй, Роланд! — Голова улыбается. — Ты любишь звездочки? Ты хочешь работать в лаборатории?
Роланд кивает. И вновь видит дом с высоким крыльцом.
— До свиданья, Роланд! — говорит мама. — Мы будем часто видеться.
Щелкает клавиатура. Кричит Ародинамическая Труба.
— До свиданья, Роланд! — говорит мама.
Щелкает клавиатура.
— До свиданья! Мы будем часто видеться…
Кричит Труба.
— До свиданья! До сви… — Роланд зажал уши. И проснулся. В комнате было совсем светло. Рядом стояла миссис Стоуди.
— Роланд, ты почему спишь в одежде?
Роланд сел на кровати и убедился, что она права: на нем были куртка и штаны, в которых он обычно ходил в работорию.
— И вчера ты тоже спал нераздетым! — Миссис Стоуди покачала головой. Ладно, давай-ка переоденемся. К тебе гости. Они хотят с тобой побеседовать.
В дверях стояли мужчина и женщина, от которых ему становилось плохо. И сейчас ему тоже стало плохо. К тому же сегодня у женщины не было платка со звездочками. Роланд отвернулся от нее и поманил миссис Стоуди.
Та села рядом, склонилась.
— Я не должен с ними беседовать, — шепнул Роланд прямо ей в ухо. А она шепнула в ответ:
— Кто тебе сказал! Помнишь, я тебе уже говорила, что ты слишком застенчив? Это хорошие люди, Роланд, хорошие.
Раз миссис Стоуди так считает, значит, эти люди и в самом деле хорошие. Пусть у них и нет сегодня звездочек… Но Роланду все равно было плохо.
Спальни в приюте находились на втором этаже.
Когда миссис Стоуди открыла дверь нужной комнаты, ее обитателю явно снился кошмар. Лицо Фуллера было искажено гримасой страха, нижняя