— Флуг ведь уехал, — подал реплику коллежский асессор. — Он теперь командир Второй гвардейской дивизии.
— То-то и оно, что гвардейской, — назидательно подчеркнул Манакин. — Близко к государю стоит Василий Егорович. Такой скачок…
Генерал-лейтенант Флуг в 1905–1910 годах был предшественником Манакина, а до того много лет прослужил в Приморье. Хозяин покосился на Азвестопуло и закончил свою мысль:
— Говорят, во время войны с японцами Флуг и Лединг совершили немало преступлений. Сообща. Обирали маньчжур как липку. Потом, когда старший стал губернатором здесь, он и поставил младшего над полицией. И тут же начались жалобы. Но Василий Егорович Генриха Ивановича в обиду не давал. И все расследования закончились для того без последствий. Да, Флуг уехал. Но сила Лединга в том, что он умеет ладить с нужными людьми. Я вот никогда не умел. А наш курляндец, видать, от природы таков. Поди его возьми…
— Что у вас с полицейской обстановкой? Много ли тяжких преступлений?
Начальник области свел брови:
— Получил годовую сводку. Уже можно подводить итоги, год, считай, закончился. Цифры неутешительные. Триста восемьдесят четыре умышленных убийства! А? Много?
— Не то слово, Михаил Михайлович, — нахмурился статский советник. — Понимаю, что ссыльно-каторжная у вас область, однако…
— Но что можно сделать с таким кадром? Я требую очистить полицию от лиц с неустойчивой совестью. Но то слова. А на деле вынужден терпеть жулика Лединга и его прихвостней…
— Кто в области служит по жандармскому корпусу? — вынул записную книжку Лыков. — И на кого можно положиться в моем дознании? Я ведь прислан министром внутренних дел, их непосредственным начальником. Голубым мундирам лучше со мной дружить.
— За город и окрестности отвечает Владивостокская крепостная жандармская команда, — ответил генерал-майор. — Она у нас выполняет роль областного управления. Главный там подполковник Васильев. Есть Жандармско-полицейское управление Уссурийской железной дороги. Им командует полковник Меранвиль де Сент-Клер. Обычно железнодорожные жандармы сводят свою службу к обеспечению порядка в полосе отчуждения дороги. Андрей Николаевич смотрит шире, он занимается тем, чем мало кто занимается в России, — контрразведкой. Третья сила в секретной полиции — охранное отделение во главе с ротмистром Лалевичем. Бумаг он мне присылает больше всех. Но… все трое, даже де Сент-Клер, во многом живут умом полицмейстера. Увы.
— А военные? — продолжил расспросы статский советник. — Имеют они собственные мозги?
— Лучше вам будет спросить об этом у генерала Нищенкова. Там существует с некоторых пор контрразведывательный пункт. Аркадий Никанорович, помнится, хвалил мне офицера, который им заведует. Все хоть какой-то свой взгляд на вещи, отличающийся от спорных открытий Лединга.
— М-да… А начальник края?
Губернатор опять крякнул, потом огорошил гостей:
— Шталмейстер Гондатти в первых числах января отбывает в Петербург. На три месяца!
Алексей Николаевич тоже крякнул, с той же интонацией. Потом вспомнил:
— У меня есть приятное поручение к Нищенкову. Я ж ему привез погоны полного генерала! А также эполеты — новенькие, из столицы. Согласно поручению барона Таубе.
Манакин как человек военный сразу все понял:
— У нас даже командующий войсками округа Лечицкий — генерал-лейтенант. Так что Аркадий Никанорович теперь старший в чине во всем Приамурском крае! Ступайте к нему с подарком, то-то он обрадуется. И поможет в ваших делах.
Не тратя лишних слов, губернатор велел секретарю соединить его через телефон с комендантом крепости. И сказал ему:
— Ваше высокопревосходительство! Когда обмоем? Читал в приказе, а чарки перед собой не вижу.
Выслушал ответ Нищенкова, повеселел (не иначе, комендант пообещал скатерть-самобранку) и продолжил:
— У меня сидят статский советник Лыков из Департамента полиции и его помощник. Приехали дознавать нападения на ваши казначейства. А тут, понимаешь, Лединг… Да, именно это я и имею в виду. Тебя волнуют сломанные кассы, а меня участившиеся убийства китайцев! Не верю, что все это дело рук хунхузов. И столичные сыщики нам с тобой сейчас очень кстати. Помоги им, пожалуйста. У Лыкова, кстати, солдатский Георгий…
Нищенков стал что-то говорить, но Манакин его оборвал:
— Посылаю статского советника к тебе. Да, он не с пустыми руками, а с подарком. От самого Виктора Рейнгольдовича фон Таубе. Так что, покуда он едет, пошли за ординарцем…
Военный губернатор пожал питерцам руки и велел держать его в курсе дела. И те уехали к железнодорожному вокзалу, в штаб крепости.
Новоиспеченный генерал от артиллерии встретил их заинтригованным. Как и ожидал увидеть Лыков, на его мундире красовались погоны с дырками от выдернутых звезд[14]. Алексей Николаевич после первых же слов приветствия вручил ему сверток от Таубе. Нищенков раскрыл его и даже вскрикнул от удовольствия:
— Значит, Виктор уже тогда знал? Вы ведь ехали десять дней! И взяли погоны с собой. А я лишь вчера увидел в приказе.
— Знал, ваше высокопревосходительство, и снабдил нас таким презентом.
— Называйте меня Аркадием Никаноровичем. А вас как? Алексей Николаевич, ага. Помощник ваш еще молод, но пусть будет тоже…
— Благодарю, — расцвел Азвестопуло. — Меня звать Сергей Манолович.
— Господа, не желаете принять участие в торжестве? Завтра в десять часов вечера в банкетном зале буфета Офицерского собрания. Будет узкий круг, но я вас приглашаю.
— Нет, Аркадий Никанорович, нам там не место, — уклонился статский советник. — Мы штафирки, наше дело — жуликов ловить. Вашим гостям можем прийтись не по вкусу.
— Ну, как вам угодно. А что Виктор? Привык обходиться одной рукой?
— Виду не подает. В последнее время барон совсем повеселел. Вернулся к прежним секретным делам, все знакомое, родное. А то ведь его чуть было не турнули.
— Да, умеем мы разбрасываться людьми, — согласился Нищенков. — Ну, к делу. Вы приехали дознавать нападения на полковые казначейства, верно?
— Верно. Еще Гондатти просил министра разобраться, кто у вас режет на улицах китайцев, да еще с такой жестокостью.
Комендант нахмурился, склонил голову и какое-то время молча смотрел в пол. Сыщики тоже помалкивали. Наконец хозяин заговорил:
— Я слышал от Михаила Михайловича его затаенную мысль, что убийства эти есть способ китайского правительства запугать своих сбежавших подданных. Он опытный разведчик, просто так не скажет. И потом, уж больно эти смерти совпадают с желанием китайцев вернуть всех своих на родину. Надо бы проверить догадку Манакина. Но как?
— Через агентуру, — мягко сказал статский советник. — Есть же у вас такая?
— До последнего времени не было, ели с ладони у того же Лединга…