— Как вы думаете, сколько еще спасательных команд может там оказаться? — спросил/а Джерико Уортона.
— Десятки, — ответил тот. — И еще больше на подходе. Мы и так уже опоздали на вечеринку.
Джерико отмел/а замечание чифа:
— Ничего подобного! У нас на борту серп — начальник операции, а это значит, что мы флагман. Вечеринка не начнется, пока на нее не явимся мы, а я планирую обставить наш выход со всей возможной помпой.
— Не сомневаюсь, что вам это удастся, сэр, — произнес Уортон, потому что солнце скрылось за облачком.
●●●
На закате «Спенс» прибыл к месту, где затонул Остров Твердого Сердца.
— Около Священного Периметра ожидает семьдесят три судна различных классов, — доложил чиф Уортон капитану Соберани.
Поссуэло не мог скрыть своего отвращения:
— Прямо как акулы, что пожрали Великих Истребителей!
Когда они проходили между судами внешнего ряда, Джерико заметил/а корабль, намного превосходящий «Спенс» размерами, — тот стоял прямо у них на пути.
— Проложить курс в обход? — предложил Уортон.
— Нет, — ответил/а Джерико. — Идти прежним курсом!
Уортон забеспокоился.
— Мы же их протараним!
На лице Джерико заиграла хитрая усмешка:
— Тогда им придется подвинуться.
Поссуэло заулыбался.
— Это даст всем понять, кто здесь главный, — сказал он. — Мне нравится твое врожденное чутье, Джери.
Уортон бросил взгляд на Джерико. Никто в команде не осмеливался звать капитана «Джери» — это имя было для друзей и родных. Но Джерико разрешил/а серпу называть себя так.
«Спенс» продолжал двигаться вперед полным ходом, и другое судно убралось-таки с дороги, но только после того, как его капитан убедился, что в противном случае «Спенс» его протаранит. В войне нервов выиграл/а Джерико.
— Приведите нас точно в центр, — инструктировал/а Джерико вахтенного, когда они пересекали Священный Периметр. — Затем сообщите остальным судам, что они могут к нам присоединиться. Завтра в 06:00 спасательные команды могут начать операцию. Пусть посылают вниз дроны, чтобы осмотреть место крушения. Скажите им, что вся информация должна поступать в общее распоряжение, и всякий, кого поймают на утаивании сведений, подвергнется прополке.
Поссуэло приподнял бровь:
— Да ты никак говоришь сейчас от имени Ордена, капитан?
— Просто пытаюсь обеспечить послушание, — ответил/а Джерико. — В конце концов, все мы потенциальные объекты прополки, так что я не сообщу ничего необычного. Лишь открою им новую перспективу.
Поссуэло громко расхохотался:
— Твоя дерзость напоминает мне об одной девушке, серпе-юниоре, которую я когда-то знал.
— И кто же это?
Поссуэло вздохнул.
— Серп Анастасия. Она погибла вместе со своей наставницей, серпом Кюри, когда затонула Твердыня.
— Вы знали серпа Анастасию? — поразился/лась Джерико.
— Да, но очень недолго.
— Что ж, — произнес/ла Джерико, — возможно, мы поднимем со дна что-нибудь, что принесет ее душе хоть немного покоя.
●●● ●●● ●●● ●●● ●●●
Мы пожелали серпам Анастасии и Кюри счастливого пути на Твердыню и удачи в деле против Годдарда. Могу лишь надеяться, что мудрые Великие Истребители дисквалифицируют Годдарда, тем самым положив конец его притязаниям на пост Верховного Клинка. Что до Муниры и меня, то нам, чтобы найти ответы на мучающие нас вопросы, придется отправиться на другой конец света.
Моя вера в совершенство нашего мира висит сейчас на последней ниточке истончившейся веревки. Тому, что было совершенным, недолго оставаться таковым. Не теперь, когда наши собственные недостатки заполняют образовавшиеся трещины и разломы, разрушая все, что мы с таким трудом создавали.
Лишь Грозовое Облако безупречно, но что у него на уме, я не знаю. Я не могу проникнуть в его замыслы, ибо я серп, и пространство Грозового Облака для меня недоступно, так же как и мой печальный труд лежит вне его глобальной юрисдикции.
Серпы-основатели опасались нашей же собственной гордыни. Они боялись, что мы свернем с пути добродетели, самоотречения и чести, которых требует наше служение. Беспокоились, что мы настолько раздуемся от важности — как же, мы ведь самые просвещенные! — что, подобно Икару, подлетим слишком близко к солнцу.
На протяжении более двухсот лет мы доказывали, что достойны наших основателей. Мы оправдывали их ожидания. Но все изменилось в мгновение ока.
Я знаю, что где-то существует тайник основателей — средство спасения в случае провала Ордена. Но если я его найду, достанет ли нам храбрости, чтобы им воспользоваться?
— Из «посмертного» дневника серпа Майкла Фарадея, 31 марта Года Раптора
3 ● Бодрящее начало недели
В день, когда затонула Твердыня, маленький старинный самолет направлялся к месту, которого не существовало.
На пассажирском сиденье устроилась Мунира Атруши, бывший библиотекарь из Великой Александрийской библиотеки. Пилотом был серп Майкл Фарадей.
— Я выучился водить самолет в первые годы работы серпом, — поведал Фарадей спутнице. — Обнаружил, что полет успокаивает. Он переносит твое сознание в иное измерение, где нет места беспокойству.
Может, для него это так и было, но пассажирка явно не разделяла его энтузиазма, поскольку при каждой воздушной яме на пальцах Муниры проступали белые костяшки — с такой силой она вцеплялась в сиденье.
Мунира никогда не была любительницей воздушных путешествий. Да, они были совершенно безопасны, никто не умирал окончательно в результате авиакатастрофы. Единственное постмортальное крушение случилось лет за пятьдесят до ее рождения, когда одному пассажирскому лайнеру дико не повезло — в него угодил метеорит.
Грозовое Облако немедленно катапультировало всех пассажиров — самолет падал и мог загореться. Пассажиры квазиумерли от недостатка кислорода на такой высоте. В считанные секунды они накрепко замерзли и упали в лес далеко внизу. Амбу-дроны отправились на место катастрофы еще до того, как тела достигли земли, и в течение часа все квазитрупы были найдены и перенесены в центры оживления, а через пару дней обновленные пассажиры благополучно взошли на борт другого самолета, чтобы продолжить свой путь.
— Бодрящее начало недели! — сострил один из них в интервью.
Как бы там ни было, а Мунира все равно летать не любила. Она понимала всю иррациональность своего страха. Вернее, страх был иррациональным до того момента, когда серп Фарадей сказал, что как только они уйдут из известного воздушного пространства, они останутся совершенно одни.
— Когда мы войдем в слепую зону, нас никто не сможет отследить, даже Грозовое Облако. Никто не будет знать, живы мы или мертвы.
Это означало, что если и в них ударит метеорит или постигнет еще какое-нибудь неожиданное несчастье, амбу-дроны на выручку не прилетят. Путники умрут навсегда, как это