— Эта ночь не будет спокойной, — прошептал он, обжигая шею поцелуем.

От его хриплого, низкого голоса у меня перехватило дыхание, а перед глазами поплыло ещё больше. Казалось, захватившие меня эмоции усилили действие вина, грозясь лишить меня всякого самообладания.

— Совсем-совсем? — спросила вкрадчиво, одновременно пытаясь отстраниться. Но вместо ответа услышала низкий смешок и почувствовала, как горячая ладонь легла мне на бедро и, крепко ухватив, прижала к вздыбленному паху.

Этот жест, откровенный и собственнический, переключил во мне какой-то очень важный тумблер. Голова окончательно перестала соображать, а тело двигалось на автопилоте. Надо признать, что природа заложила в него весьма простые и понятные программы.

Я повела бёдрами назад и прижалась сильнее, ощущая желание Аррона.

— Гр-р-р, — зарычал у моего уха и свободной рукой начал задирать подол мешавшего ему дорожного платья.

Ткань послушно поднималась выше, пока наконец не открыла мои украшенные рюшами панталоны. Щёки обожгло стыдом за столь несоблазнительное бельё, но Аррону оказалось совершенно безразлично, что я носила под юбкой.

Он медленно провёл рукой по внутренней стороне бедра, накрывая ладонью мой пульсирующий пожар внизу. Его пальцы надавили чуть сильнее, выпрашивая стон, и, получив его, двинулись глубже. Туда, где ткань панталон пропиталась моим желанием почти насквозь.

Аррон это заметил.

— Я больше не поверю ни единому твоему «нет», — пообещал он, скользя ладонью назад и вжимаясь пахом в мои бёдра.

Своим плавящимся разумом я начала вспоминать, почему отказывала этому до сумасшествия огненному мужчине.

— Аррон, мы не можем, — выдохнула, наконец осознавая, что творю и чем рискую.

— Мы можем всё, что захотим, — ответил он, нетерпеливо поворачивая меня к себе лицом, впиваясь в губы жадным поцелуем и распахивая дверь в мою комнату.

Сильные руки подхватили меня под бёдра и понесли в сторону кровати. Я обвила Аррона ногами, отвечая на поцелуй и цепляясь за его плечи. Тело было объято пламенем. Оно полыхало изнутри и сжигало все доводы рассудка. Я не хотела думать ни о вчерашнем, ни о завтрашнем дне. Кроме этого момента, больше ничего не существовало.

Аррон бросил меня на кровать, давая несколько секунд, чтобы отдышаться и прийти в себя.

— Нет-нет-нет, — повторяла я, уговаривая своё тело и вновь испытывая чувство вины.

Но и вина сгорела огнём, когда Аррон потянул за шнуровку своей рубашки и стащил её через голову. По его рельефной груди прокатилась волна жара, обращая кожу в чешую. Аррон сделал глубокий вдох, пытаясь совладать с эмоциями, и волна прокатилась обратно. О незавершённом превращении напоминали лишь вертикальные зрачки, разделявшие золотые радужки глаз. Хищный голодный взгляд опалил мою кожу.

Я смотрела на сильное мужское тело, упругие бугристые мышцы, вздымающуюся от возбуждения грудь и терзалась желанием провести по ней рукой. Ощутить этот жар своей ладонью.

Руки Аррона схватили меня за бёдра, развели их в стороны и потянули вниз. Он устроился между ними и потёрся пахом о мои панталоны.

— М-м, — выдохнула, когда моё терпение окончательно испарилось.

Я положила ладонь на рельефную грудь Аррона, медленно скользнула рукой вниз, ощущая под пальцами бугорки напряжённого пресса, опустилась ниже и застыла у вздыбленных брюк.

Дрожащими пальцами я расстегнула пуговицы. Аррон не помогал, но и не мешал мне. Лишь жадно наблюдал и шумно выдохнул, когда сквозь тонкую ткань белья я коснулась горячей стали его желания.

— Каменный, — прошептала завороженно и хихикнула, как попавшаяся на шалости девчонка.

Аррон удивлённо покачал головой.

— А ты смелее, чем кажешься, — сказал он, опираясь на руки и глядя на меня золотом хищных глаз.

В коридоре послышались шаги. Я вздрогнула, переводя взгляд на дверь, которую Аррон оставил открытой. Осознание, что кто-то мог нас увидеть, словно вылитый на голову ушат воды, привёл меня в чувства.

Я завозилась под Арроном, одёргивая юбку и отползая назад.

— Это всё из-за вина, — заявила я и выставила перед собой руки в защитном жесте. — У меня от него… рассудок помутился.

Взгляд Аррона застыл на моём лице, а пальцы нежно скользнули по лодыжкам.

— Ну и пусть, — сказал он, вновь начиная поднимать мой подол.

— Что значит «ну, и пусть»? — вспылила я, лягая его ногой не хуже испуганного пегаса. — Я говорю, что была не в себе. А вы и рады воспользоваться моей минутной слабостью. Вы… да вы настоящий подлец! Вы это всё специально спланировали. И вино ваше… какое-то странное. На меня алкоголь обычно так не действует.

Высказавшись, я отползла ещё дальше и уперлась спиной в подголовник кровати.

— Мелинда же говорила, что вино редкое. Оно умеет выводить людей на чистую воду, — сказал он, вновь придвигаясь ближе. — А ты, Мари, была со мной нечестна.

— Ах, нечестна! — выпалила я, вскакивая на ноги. — Я вам устрою такую нечестность, что вы раз и навсегда забудете, как спаивать невинных девушек.

Аррон саркастично хмыкнул, подвергая сомнению то ли мою угрозу, то ли невинность.

— Ну, так и устрой, — подначивал он. — И как можно скорее. Кто там у нас следующий на очереди для свидания?

— Пока никого, — ответила я, сжимая кулаки. — Но я обязательно подберу подходящую девушку. Не похожую на меня, — подчеркнула последнее.

— Вот и подбери, — процедил Аррон, слезая с кровати и застёгивая брюки.

В комнате послышался запах палёной одежды. Кажется, лорд Гроннер опять задымил.

«Ничего-ничего», — злорадствовала про себя. — «Я вас ещё не так раскочегарю».

— Доброй ночи, — попрощалась с его спиной и удостоилась ответного хлопка дверью. — Ну, что за мужчина… — присела на кровать, вздохнула и покачала головой, заставляя её закружилась ещё сильнее. — Если бы не вино… — сетовала я, вспоминая, как бесстыдно проводила ладонью по рельефному телу Аррона. Низ живота вновь обожгло мучительным томлением. — Надо срочно его женить, — сделала вывод. — Но сначала…

Лёгкий задор, спровоцированный избытком алкоголя в крови, зарядил меня бодростью ещё на несколько часов. За окном смеркалось. Я зажгла свечу и достала свой волшебный ларец с фотографиями потенциальных невест.

До этого, пытаясь угодить Аррону, я выбирала только красивых девушек. Обязательно с правильными чертами лица, выразительным взглядом, улыбкой. Сегодня же моя цель была прямо противоположной. Пусть у этого негодяя случится худшее свидание в жизни!

Верхние портреты с приятными кандидатками я отбросила в сторону и стала рыться в поисках девушки, которая запомнилась мне особой угрюмостью и слегка угловатым лицом. Будь мы в нашем мире, я бы предположила, что она работала каким-нибудь контролёром или аудитором и улыбалась только тогда, когда выписывала нарушителю штраф. Настолько сурово она выглядела.

— Ага, вот и она, — я добралась-таки до нужного портрета. — То, что надо. Это